Олжас Сулейменов - Улыбка бога
Вторая половина воплощалась могильным бугром на погосте.
II
Пройдут тысячелетия. Солнцепоклонники не изменят значений слов бог и бес, но графическая символика претерпит редакцию. Теперь бог будет изображаться сложными знаками , а бес (в дальнейшем – антихрист) – антикрестом, кривулиной, бывшим южным месяцем–быком: .
С тех пор бес – нечто рогатое, копытное с бычьим хвостом. Кривулина выражает кривду. Поражающее её отвесно–прямое копьё становится образом истины, правды.
Наступает время новых мифологических сюжетов. Самый популярный из них, в котором действует герой, пронзающий копьём змея – возникает в начале I тысячелетия до н.э. в Средиземноморье: Geor–ogly, Geor–gl (Geor–gi), Ger–akl(es), Ger–kul(es), Ger–ōl (Ger–oi
Новая вера – новая эра
Первый том будет, как уже говорилось, в основном, посвящён словам, произошедшим от названия простого знака быка–бога. Систему доказательств существования такого первоиероглифа не выстроить без рассмотрения сложных графем, состоящих из двух элементов «рога + копьё» («месяц + копьё»). Одной из главных грамматических функций «копья» («стрелы») было отражение роли реального оружия в реальной жизни – принуждение, повеление. Названия «копья» – ha, «стрелы» – i. Эта функция (образование глагола повелительного наклонения – первичного, базового глагола) обогатила полисемию служебного элемента: 1) отрицатель, 2) уменьшитель, 3) увеличитель, 4) повелитель… Его названия стали флексиями императива. (В материалах к «1001» мы приведём как можно полнее данные по распространённости этих формантов в языках мира. Мы увидим, что в самых отдалённых друг от друга наречиях флексии -а, — i выполняют одинаковые роли, придавая слову антонимичность, уменьшительность, множественность и глагольность – повелительное наклонение, но встречаясь в одном языке, они противопоставляются.
Задание к курсовым и дипломным – убедиться в этом при сравнении грамматик языков, отнесенных к разным семействам.)
I
Солнцепоклонничество началось в широтах, отдалённых от экватора. Где оценили тёплое светило. Для его графического определения использовали знак коровы = телёнка = барана .
Черта («копьё», «стрела») и точка («рана») на знаке месяца (луны) стала пониматься как требование убивать и животное, посвященное луне.
…О том, как протославяне близко к сердцу принимали расставание с лунной религией и сопереживали Быку–богу, сохранились ясные показания словаря. Без восстановления знака «рога–копьё» не понять генезис выразительного славянского слова мýка (мучение), распространённого в большинстве славянских слов. Фасмер реконструирует предформу moňka. Точнее, думаю, můn–ha (лит. mūka – «пытка», «мучение», лтш. muoka – «мука», «терзание». Судя по отсутствию носового, скорее всего, заимствовано из восточнославянского).
…Если в языках отмечена форма названия травоядного животного на б-, значит была дублетная форма на м-. И наоборот.
(bůn/můn) > (bůl/můl) > (bůr/můr) – «бык». Эта линия развития праформы подтверждает закономерность NLR (переход носового согласного в плавный).
В английском языке сохранилась пара знаково изображаемых слов: bull — «бык» ( ), bully – 1) «говядина», 2) «тушёнка» ( ).
В других европейских такие пары разошлись. Например, в латинском осталось bōs — «бык» (= bōth > bōf), а умлаутное производное böf – 1) «вол», 2) «говядина» оказалось во французском, откуда и попало в английский beef – «говядина», вытеснившее первичное значение собственно английского названия: bully – «говядина» > Bulle – «вол» (нем.).
Следуя закономерности b/m, мы предполагаем, что существовала и лексема můl – «бык». (И следующая – můr.)
[ Напоминаем кавказские и тюркские формы mol, mal с обобщающим значением – «скот». ]
Внутренняя флексия узнается в англ. meal – 1) «еда», 2) «есть», «принимать пищу». (Предформа – můl), а так же в mean – «середина», «среднее» (предформа – můn).
Реконструируем графему:
min > mil – 1) «убитый бык» > «мясо» > «еда», 2) «середина», «среднее», 3) «разбитое», «размельченное»…
Восстанавливается основной знак:
můn > můl – 1) «бык», 2) «месяц, луна».
Частично подтверждается древнейшим moon – «месяц, луна» и б–вариантом bull – «бык».
Реконструируется важная словообразовательная модель и славянских языков:
mol–i – «убей быка» (= bol–i). В большинстве славянских языков глагол этот функционирует только в переносном значении – моли (молить, умолять). И отглагольное имя – mol–va(ba) > мольба (молва > мовва > мова), molit–va > молитва.1 Почему?
II
Значения насыщены культовым ароматом. Обращение к божеству – высшему, верхнему. И жрец воплотил знак убийства быка в молитвенном жесте, в фигуре мольбы – воздеть руки к небу – универсальном во всех культурах мира, ибо вышел он из общечеловеческой пракультуры. И слово это из праязыка сохранилось в славянских, а первейшее из глагольных значений – в русских говорах (московском, тверском и др.): моли – «забей скотину», молить – «забить скотину» (Даль). Первичное: убей быка > «принеси быка в жертву (Солнцу), вымоли этим помощь и спасение».
Эти страдальческие выражения (мъка, мольба, боль) говорят о том, что для славян расставание с Быком–богом было трагедией. Религия Солнца насаждалась. Обряд жертвоприношения начал исполняться только в солнцепоклонничестве. (Сначала забивали Быка, потом – всех рогатых без разбора – коров, баранов, коз и безрогих животных – земных представителей Солнца. Забив старого бога, не жалеют и новых.) Переносное значение – «молить, умолять» – появилось давно: mald-, maltєi – «просить», «говорить» (хетт.), maltem — «умоляю» (арм.), malda – «просьба» (лит.).
Графема «убийство Быка» стала в письменности племени Быка символом убийства вообще. Обобщенное значение закрепилось в форме, следующей за můl–i. В слав. mori – «убей»; mort > mors, mortis – «смерть», morior – «умирать» (лат.) и т.д.
Чередование i / d’, t’ / d, t приближает и «германизированные» mör–i > mör–t’ > mert. Распространённые в индоевропейских и тюркских языках. Закономерное e > a в др. — инд. mard – «убей» (санскр.). В тюркских распространены и б–формы: bart, bert наряду с mert.
[ Об этом неизвестном индоевропеистам чередовании уже говорилось. Тема для курсовых и дипломных – выстроить пары типа слав. roi = rod, staia = stado, ‘ui = ud и т.п.
Межязыковые: j am (англ.) = ad am (иран.); ein (нем.) = e–di–n (слав.); ia (нем) = da (слав.), you (англ.) = du (нем.), ju – «бог» (др. — лат.) = di–u – «бог» (лат.). Более известно с показателем м.р. diсs (diu–us). ]
Знак смерти угро–финнами был понят натуралистически – как фигура человека с поднятыми руками – mort, murt, mord — «человек», «мужик», «простолюдин».
Заимствовано иранцами mart – т.ж.
О большей проработке слова в угро–пермских свидетельствует его участие в этнонимах ud–murt, mord–va, komi–mort… Если мы не забыли о чередовании i / d, t, тогда и mari – «мариец» означало некогда «человек». В иранских слово выглядит не так укоренённо. Но гораздо раньше разглядели фигуру человека в знаке «убийство быка» африканцы: muntu – «человек» (хеба). Закрыт начальный слог протетическим гласным в зулу: umuntu. Возможно и базовый этноним bantu имел отношение к этому смыслу.
Форма африканского слова возглавляет возможную цепь эволюции: můn–t’ > můl–t’ > můr–t’.
…Первичные значения сохранились в основе ит. muntone – «баран» > můtton > mutton – «баранина» (англ.) и в molt – «баран» (ирл.).
III
Знак проверяется.
molt – «баран» (ирл.) / bolt.
