В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке - Светлана Гурьянова
Давайте подробно и беспристрастно рассмотрим историю слов, которые принято считать мерилом грамотности. Гарантирую: это поможет снизить градус осуждения тех, кто использует их не так, как того требуют пуристы.
В начале было кофе[109]
Есть такое популярное рассуждение: сначала слово «кофе» использовали правильно и грамотно – в мужском роде, и только в XX веке «необразованные неучи» все чаще стали «подгонять» его под другие несклоняемые существительные и употреблять в среднем роде. А лингвисты-вредители пошли у них на поводу и узаконили «неграмотный» средний род.
Второе очень распространенное мнение: слово сначала вошло в русский язык в форме «кофий» или «кофей», а впоследствии видоизменилось и превратилось в «кофе», но мужской род унаследовало, именно поэтому правильно говорить только «вкусный кофе».
Наконец, третья популярная гипотеза состоит в том, что слово «кофе» должно быть мужского рода, так как это «напиток» и род слова «напиток» должен переноситься и на «кофе».
Какая же из этих трех точек зрения верна?
Никакая. Давайте разбираться.
Первое употребление названия кофейного напитка в русском языке – это, по-видимому, именно слово «кофе», причем сразу среднего рода. Это слово использовано в рецепте 1665 года, который прописал лекарь Самюэль Коллинз монаршему пациенту – царю Алексею Михайловичу: «Вареное кофе, персиянами и турками знаемое и обычно после обеда принимаемое, изрядное есть лекарство против надмений, насморков и главоболений»[110]. Сам документ не сохранился, его нет в Национальном корпусе русского языка[111], однако его много раз упоминали в научной и научно-популярной литературе как исторического, так и лингвистического толка[112].
О том, как употреблялось слово «кофе» и другие его варианты («кофий» [ «кофей»], «коф», «кофь», «кофа»), можно узнать очень просто – открыв Национальный корпус русского языка.
Из Корпуса мы узнаем, что форма «кофе», видимо, распространилась раньше, чем «кофий»/«кофей»: первое упоминание о «кофе» в Корпусе относится к 1716–1718 годам, а о «кофии» – к 1734 году.
И употреблялось слово «кофе» гораздо чаще. В текстах корпуса XVIII–XIX веков «кофе» встречается 2121 раз, а «кофий» и «кофей» в совокупности – всего 805[113]. Что ж, рассмотрим отдельно тексты XVIII века, когда эти слова только начали распространяться в русском языке: «кофе» встречается 104 раза, а «кофий»/«кофей» – только 60[114]. Из этих данных становится ясно, что версия о приобретении словом «кофе» мужского рода под влиянием «кофий» или «кофей» сомнительна.
Не было и «золотого времени», когда трава была зеленее, мороженое вкуснее, а «кофе» – только мужского рода. Колебание рода у слова «кофе» наблюдалось с самого начала его употребления в русском языке. Причем, судя по примерам из корпуса текстов XVIII века, сначала у «кофе» преобладал именно средний род.
Вот статья «Описание церемонии» из журнала «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие»[115] (январь ― июнь 1755 года):
«Наконец поднесено посланнику кофе, а после и трем чиновным его туркам».
Это первый пример из Корпуса, где понятен род «кофе», и он средний.
Следующий подобный пример находим у Сумарокова:
«Да и кофе намнясь то же почти показывало; по картам на ту же стать выходило».
(А. П. Сумароков, «Вздорщица», 1770 г.)
«Намнясь» значит «намедни», и речь идет о гадании по кофе.
Но в 80-е годы XVIII века на арену выходит мужской род «кофе» и постепенно начинает вытеснять средний.
Читаем анонимный трактат «О воспитании и наставлении детей» (1783 г.):
«Если варится для детей особенно слабое кофе, то вред от оного состоит только в том, что он слабит без нужды желудок, как то делает всякий теплый и водяной напиток».
Видим в одном предложении и средний род, и мужской.
А. Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» (1779–1790 гг.) использует уже мужской род:
«Рука моя задрожала, и кофе пролился».
Но другой писатель того же времени – Н. М. Карамзин – предпочитает средний:
«Зато мы с италиянцем пьем в день чашек по десяти кофе, которое везде находили».
(«Письма русского путешественника», 1793 г.)
В XIX веке мужской род слова «кофе» преобладал, но встречались и исключения: например, у Д. Н. Мамина-Сибиряка:
«появилось кофе в серебряном кофейнике».
(«Приваловские миллионы», 1883 г.)
К рубежу XIX–XX веков колебание по роду снова становится заметным. Не брезговали средним родом и классики XX века, которых никак не упрекнешь в неграмотности или незнании родного языка:
«Но кофе горячо и крепко, день наступает ясный, морозный».
(И. А. Бунин, «Нобелевские дни», 1933 г.)
«Я пил мелкими глотками огненное кофе».
(В. Набоков, «Отчаяние», 1936 г.)
«Кофе в чашке стояло на письменном столе».
(М. А. Булгаков, «Записки покойника», 1936–1937 гг.)
«Предметы вывоза – марихуана, // цветной металл, посредственное кофе».
(И. Бродский, «Заметка для энциклопедии», 1975 г.)
Впрочем, в последнем примере средний род, возможно, выбран намеренно, с целью обыграть его ассоциацию с плохим качеством напитка, потому что в другом стихотворении Бродского «кофе» уже «он»:
«Я сидел в пустом корабельном баре,
пил свой кофе, листал роман».
Еще один аргумент в пользу мужского рода у «кофе» – аналогия со словом «напиток» – тоже несостоятелен. Да, иногда родовые понятия влияют на род слова: «бри» мужского рода, потому что это сыр, «салями» женского, потому что это колбаса… Но здесь мы имеем дело не с правилом, а лишь с нестрогой закономерностью, исключений из которой масса.
Если слово «напиток» повлияло на «кофе», то куда пропало это влияние в других словах? Например, почему у «виски» или «бренди» мужской и средний род равноправны, а «какао», согласно литературной норме, и вовсе только среднего рода? Впрочем, иногда – вероятно, под влиянием «кофе» – в реальной практике появляется и «вкусный какао».
И почему у названий видов кофе – «эспрессо», «капучино», «глясе», «латте» – даже с точки зрения словарей возможен и средний, и мужской род?[116]
Более вероятной причиной колебания рода у «кофе» можно считать влияние иностранных языков.
Слово «кофе» могло быть заимствовано несколькими путями одновременно: из английского coffee, нидерландского koffie, немецкого Kaffee или французского café. В нидерландском, немецком и французском это слово мужского рода; в английском же грамматического рода как такового нет, поэтому и внести свою лепту он здесь вряд ли мог. Да и нидерландский, немецкий и особенно французский в XVIII–XIX веках влияли на русский в большей степени, чем
