Формула. Стратегия воспитания успешных людей, основанная на исследовании выпускников Гарварда и других ведущих университетов - Рональд Фергюсон
В конце первого года магистратуры с Мэгги случилось то, чего она боялась больше всего: провал в памяти. Есть ошибки, которых музыканты стремятся избежать на сцене, однако провалов в памяти боятся даже самые опытные из них. Мэгги объясняет, что провалы в памяти «бывают разные: может подвести мускульная память, когда движение недостаточно изучено, или можно забыть, что дальше по тексту».
Ошибка, которую в тот день Мэгги совершила перед комитетом из восьми членов факультета, была маленькой и вполне объяснимой. Она вспоминает: «Это был трудный отрывок. На нем было легко споткнуться. Концерт для скрипки № 2 Бартока».
Проблема заключалась в том, что она сделала ту же ошибку четыре дня назад при своей учительнице миссис Розенберг, которая тоже была в комитете, наблюдая за каждым движением. «Я поняла, что она знает. Когда я ошиблась, я взглянула на нее».
В ошибках нет ничего плохого, но и Мэгги, и миссис Розенберг понимали, что Мэгги не исправила это за предыдущие четыре дня.
«Я подождала три дня и позвонила ей, зная, что учительницы нет дома, и оставила сообщение. У меня не было слов, но пришлось позвонить, потому что был конец учебного года, а летом нужно было отдохнуть. Она перезвонила мне и сказала: “Мэгги, дорогая, ты очень талантливая девочка, но мне не нужны таланты. Ты уже не маленькая. И не милая. Меня не интересуют такие, как ты. Я гордилась тобой, и ты достойно справлялась. Побеждала на всех соревнованиях и выступала с оркестром. Но я знаю, кто ты на самом деле, ведь мы занимаемся каждую неделю. Все тебя любят и думают, что ты великолепна, но я так не считаю”. Потом повисло молчание, и она спросила: “Ты плачешь?” Я ответила: “Нет, нет, вы правы”».
Комментарии Розенберг были жесткими, но Мэгги знала, что она была права, и ей надо было это услышать. Розенберг говорила, что Мэгги надо мыслить по-другому, меньше пытаться играть роль милой талантливой девочки, которой восхищаются все вокруг, и стать музыкантом, который стремится к совершенству, но не ради оценок или одобрения учителя, а из внутреннего побуждения.
Мэгги надо было стремиться к мастерству еще сильнее, чем раньше.
За то выступление она получила пятерку, но у нее осталось ощущение, словно она подвела саму себя. Этот провал в памяти стал поворотной точкой в ее жизни. Она вернулась в Джульярд в начале следующего года, на второй курс магистратуры, с настроем, что «теперь все будет иначе».
И постепенно все изменилось, но только после того как она победила страх вновь ошибиться. Мэгги знала, что преодолеть этот страх поможет лишь одно: репетиции. Она вспомнила монетки, которые лежали на пюпитре, и как ее мама говорила: «Каждый раз, когда ты делаешь что-то неправильно, надо разучиться делать это неправильно и натренировать верную мышечную память».
«Мышечная память, которую ты развиваешь с детства, влияет на всю последующую жизнь», – говорит Мэгги. Как и раннее развитие стремления к совершенству.
Экономя и откладывая деньги для того, чтобы их дети могли ходить в Джульярд, родители Мэгги знали, что там они не только найдут друзей, но и встретят людей, благодаря которым они будут развиваться и соревноваться все смелее. Это и помогло Мэгги в нужный момент.
В двадцать три года, как раз тогда, когда Мэгги пыталась разобраться со своими проблемами, она решила принять участие в конкурсе, в котором до этого всегда проигрывала. Тогда Мэгги не особо старалась, но в этот раз приложила все усилия. «Я уперлась, невероятно много работала и все равно проиграла. Проиграла девочке из нашей студии, которую я считала менее способной. Помню, как я пришла домой, позвонила маме и два дня просто не вылезала из кровати. Одно дело проиграть, когда ты и не пытаешься, и совсем другое, когда ты сделал все, что мог. Я думала о девочке, которая выиграла: мы были на одной ступеньке карьерной лестницы, занимались примерно одним и тем же и ходили на одни и те же прослушивания. Потом я решила: “Больше она у меня не выиграет”. Когда я сидела в комнате, у меня проскальзывала тяжелая мысль: “А Стефани сейчас репетирует”».
Мэгги выбрала соперницу – это привычка успешных людей. Несмотря на то что они судили о своем развитии в первую очередь по своим свершениям, многие из них выбирали одного или двух достойных людей (которые иногда даже не подозревая, что с кем-то соревнуются), чтобы сравнивать себя с ними, потому что это вдохновляло их на свершения.
«Я тщательно ее проанализировала. Что у нее есть такого, чего нет у меня? И подумала: наверное, отношение к работе. Поэтому сказала себе: “Я справлюсь. У меня есть то, чего нет у нее, так что надо приспособиться”».
В следующем году ее тяжелая работа окупилась – она выиграла самый серьезный конкурс: тот, благодаря которому она сыграла в Карнеги-холле соло вместе с Аланом Гилбертом, дирижером Нью-Йоркской филармонии.
Ведущая новостей, которая заикалась
Сюзанна Мальво, сейчас известная журналистка CNN, даже не знала, что у нее проблемы с речью. В детстве она любила школу, но «уже тогда меня хотели отправить в класс коррекции. Я заикалась. На самом деле я не понимала прямо все из того, что тогда происходило, наверное, меня от этого ограждали».
Почему она верит, что родители защищали ее от этого знания? Чтобы преодолеть препятствия, Сюзанне надо было быть уверенной в себе, а это было нетрудно в семье Мальво, девизом которой было: «Ты сможешь».
Сюзанна вспоминает свой табель из начальной школы: «Там было написано: на занятии мы делали масло. Мы спросили Сюзанну, как делается масло, а она не смогла ответить». С моим вниманием было что-то не так, а может быть, еще с чем-то. Год за годом они проводили тесты, и в итоге я оказалась в коррекционном классе».
Каждую неделю ее на пару часов отправляли из обычного класса в другой, где она сидела с парочкой хулиганов. «Никогда их не забуду, потому что они постоянно мешали занятиям». В том отдельном кабинете она «сидела в наушниках и повторяла слова».
Она знала: что-то не так, что ей тут не место, но не понимала, как это выразить.
«Я думала: “Что я тут делаю? Почему тут? Это неправильно, потому что я могу прочитать все книги вот на той полке”. Хорошо, что я не знала, что заикалась, даже не знала, что не поняла инструкции по изготовлению масла, потому что мне не сказали. Обо всем этом я узнала позже, когда открыла свои школьные документы».
Сестра Сюзанны, Сюзетт, уверена, что их родители стремились сделать все, чтобы на Сюзанну никто не навесил ярлык – даже она
