Беззаветность исканий - Лев Соломонович Айзерман
«Повести Федора Абрамова волнуют потому, что жизнь людей, показанных в книге, — это наша жизнь, и от проблем, которые она ставит, никуда не уйти».
И, заканчивая урок, я читаю в классе страстные слова писателя, произнесенные на VI съезде писателей СССР:
...большой разговор в литературе о людях старого и старшего поколений — это стремление осмыслить и удержать их духовный опыт, тот нравственный потенциал, те нравственные силы, которые не дали пропасть России в годы самых тяжелых испытаний.
Да, темные и малограмотные, да, наивные и чересчур доверчивые, да, порой граждански невоспитанные, но какие душевные россыпи, какой душевный свет! Бесконечная самоотверженность, обостренная русская совесть и чувство долга, способность к самоограничению и состраданию, любовь к труду, к земле и ко всему живому — да всего не перечислишь. К сожалению, современный молодой человек, взращенный в иных, более благоприятных, а порой просто тепличных условиях, не всегда наследует эти жизненно важные качества.
Нет, нет, я не хочу бросить тень на нашу молодежь. За нее говорят ее дела: целина, гиганты-новостройки, БАМ. И все-таки, все-таки... разве не встречаемся мы в ее среде с возросшим эгоцентризмом и индивидуализмом, с иждивенческими и потребительскими настроениями, с утратой бережного и любовного отношения к земле, к природе, с холодным рационализмом?
И одна из главнейших задач современной литературы — предостеречь молодежь от опасности душевного очерствения, помочь ей усвоить и обогатить духовный багаж, накопленный предшествующими поколениями. И это вопрос не узкоморалистический, не отвлеченный. Это вопрос вопросов всего нашего бытия»[11]
Предостеречь молодежь от опасности душевного очерствения, помочь ей обогатить свой духовный мир, разве это не общая задача всех нас, родителей и школы прежде всего?
В ПОИСКАХ РАДОСТИ
Дорожи счастьем бытия. Это счастье постижимо только человеком, доступно только людям... Для того, чтобы по-настоящему дорожить счастьем бытия, требуется высокая, тонкая, всесторонняя воспитанность души — интеллекта, сердца, воли. Я говорю это без преувеличения: в обществе, снявшем с человека все цепи экономического порабощения, воспитание способности дорожить счастьем бытия становится одной из самых важных нравственных проблем.
В. А. Сухомлинский
1
В девятом классе изучается поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». В десятом — поэма Маяковского «Хорошо!», поэма, утверждающая: «И жизнь хороша, и жить хорошо!» Но что значит — жить хорошо? Какой смысл сегодня мы вкладываем в это понятие? Перед изучением поэмы Некрасова я и предложил сочинение «Что значит жить хорошо?».
О чем же писали девятиклассники?
Относительно немного (все — но немного) писали они о достатке материальном. И вовсе не потому, что недооценивают значение его в жизни или просто считают не очень удобно распространяться о благах материальных. Просто для них все это нечто само собой разумеющееся. Ну, конечно (с этим «конечно» встречаешься почти во всех сочинениях), каждая семья должна иметь отдельную и благоустроенную квартиру, ну, конечно, люди должны жить обеспеченно. То, что еще вчера для многих было желанным, мечтою, для них самоочевидное.
Конечно, о благах материальных пишут мало и потому, что подавляющему большинству писавших они достаются очень и очень легко, даже в том случае, когда родителям их достаются очень и очень трудно.
Хорошо все это или плохо? С одной стороны, конечно, хорошо, если с детства не приходится думать о многом из того, о чем думали и думают родители. И вместе с тем не может не беспокоить, когда перестают ценить то, что стоило огромных усилий обществу в целом и немалого напряжения многим из семей.
При этом некоторые десятиклассники пишут, что сегодня вообще все семьи не знают никаких материальных проблем. Другие понимают, что это не так: «Достаток. Материальное благополучие. Пока не везде, не всегда, не у всех, не полностью. Но не за горами то время, когда будет везде и у всех». Но и для тех, и для других материальное благополучие, достаток — не предмет дискуссий и обсуждений: это нечто исходное, это аксиома.
Жизненные блага, вещи в том числе, не отвергаются.
«Обычно обилие вещей, любовь, например, к «тряпкам» (так пренебрежительно и говорят всегда) считается признаком мещанства. По-моему, это весьма дикий взгляд. Я не становлюсь глупее, хуже и безнравственнее оттого, что люблю красиво одеваться. Важно не количество вещей, а отношение к ним. Вопрос о том, я для вещей или они для меня. Если второе — мне не страшен никакой вещный мир».
И вместе с тем в сочинениях ясное и твердое понимание: достаток, говоря языком математики, условие необходимое, но недостаточное для хорошей жизни. «Можно ли сказать, что человек, у которого есть машина, живет лучше, чем тот, у кого ее нет?» «Имея все, человек может жить плохо и быть несчастным». «Даже если у всех людей будут прекрасные квартиры, хорошее материальное положение, то вряд ли можно будет тогда сказать: «Все живут хорошо». Подобные высказывания во многих работах девятиклассников.
«Сейчас многие думают, что если семья полностью обеспечена, то, значит, она и живет хорошо. А вот посмотрите на некоторые семьи: все у них есть, а нет самого главного. Чего? Жизни хорошей, не ладится она. Почему? Нет согласия в семье. По-моему, в наше время жить хорошо — значит быть не только полностью обеспеченным, но и иметь счастье в семье. Не будет, никогда не будет у тебя хорошей жизни, если дома все вверх дном».
«Вот сейчас часто приходится слышать от взрослых: «Боже мой! Как вы сейчас живете хорошо, счастливо (имеют в виду современную молодежь), разве мы так жили? У нас не было ничего, а у вас-то и телевизоры, и магнитофоны, и мотоциклы — чего только нет». А разве в этом заключается «жить хорошо»?
Хорошо жить для авторов сочинений — это прежде всего иметь возможность реализовать свои человеческие возможности. Вот почему преобладает в сочинениях мысль о радости работы, счастье труда. Подчеркиваю — радости, счастье.
«Все хотят жить хорошо, а удается немногим. В этом есть своя закономерность. Я думаю, что люди ошибаются
