У нас всё хорошо - Владимир Войновский
— Мама, что…
— Мамулечка, ты чего кричишь?
Я аж подпрыгнул на месте. Сердце билось с бешеной силой. Руки с полотенцем опустились. Сонечка показала на меня рукой:
— Варлаам, ты, что с собою сделал? Ты как полетишь? — дети повернулись и смотрели на меня. У Ксюши открылся рот, а Ваня скрестил руки на груди.
— Сбрил усы и подстригся! Чего так орать?
— Папочка, а где твои усы? — ехидно спросила дочь, пристально смотря мне в глаза.
— Сбрил! А ну, вас, — я повернулся, чтобы пойти в свою комнату.
— Папа лы-ы-ысы-ы-ый, — протянул сынок.
Дети стояли, обняв маму с двух сторон.
— Можно подумать чудовище увидели, — я уже и забыл, куда и зачем пошёл.
— Ты, не поверишь, но это так, — улыбаясь, проговорила супруга. — Нет, я всё понимаю. Ну, подстригся коротко, а зачем под станок голову брить?
— Чтоб она дышала и загорала. К тому же расческа не нужна. Платочком протер пот и…
— Я с ним не поеду, — заключил Иван и вышел.
— Пап, ты не выходи из дома, когда ко мне придут подружки. Напугаешь, — Ксения прошла мимо меня к себе.
— И это мои дети?! Позор мне на мою лысую голову…
Подойдя к зеркалу, я увидел горбоносое, безусое, со впалыми щеками кащееподобное изображение. Внешний вид портила совершенно белая лысина на фоне загоревшего лица и шеи.
— Да-а-а-а… я ещё хотел…, — проговорил, проводя рукой по своему лбу.
— Чего хотел? — насторожилась моя любимая.
— Брови сбрить, чтоб всё ровненько было.
— Варла-а-а-ам, прек-а-а-ати-и-и! Спасть сегодня будешь на веранде!
Утром мы ехали в Воронеж. Надо было кумовьям, пока мы не улетели, завести немножко картошечки, морковки, лука, солений, маринадов… ну, всего чуть-чуть. Заодно и свои покупки необходимые сделать, по списку жены.
Проезжая по селу встреченные знакомые и родственники нас приветствовали. У кого-то в удивлении вытягивались лица, кто-то прикрывал рот рукой.
Въехали в город, промчались по Московскому проспекту и… Тормозит нас полосатой палочкой инспектор ГИБДД.
— Что нарушил? Меньше спешить будешь! — Соня с тревогой смотрит на мои действия.
— Да, ничего я не нарушал…
— Здравствуйте, — открывая окно, приветствую офицера.
— Кондиционер выключи, — шепчет Сонечка.
— Инспектор областного ГИБДД лейтенант Шр-мырши…ков… Здравствуйте! Предъявите ваши документы!
— Пожалуйста!
Сотрудник проверяет свидетельство, страховку, удостоверение. Соня разговаривает с детьми. Я поворачиваюсь к полицейскому, который отошел от машины и пристально всматривается то в документы, то в моё лицо. Я возьми и ляпни:
— Что не похож?
— Нет! Пройдёмте!
— Куда?
— В мою машину, — и так правая рука его к кобуре потянулась.
— Товарищ… товарищ… это я, просто усы сбрил. Вот смотрите, и на служебном удостоверении я с усами, — протягиваю красную корочку пропуска на предприятие.
— Пройдёмте! Надо проверить машину. Может она в угоне.
— В каком угоне? Я владелица автомобиля, вот мой паспорт, — Соня смотрит в окошко, — муж вписан в страховку.
— Это ваш муж?! — ну, да… на фоне такой красавицы, я смотрелся, как нечто яйцеголовое… из области пришельцев.
— Да-а-а-а, — в два голоса закричали дети. — Это наш па-а-апа-а-а!
Инспектор заулыбался, выпрямился.
— Если бы не семья, я бы задержал вас до выяснения личности, — сказал, протягивая мне документы. — Счастливого пути!
Я включил передачу, показал левый поворот и выехал на проезжую часть дороги.
— Пап! А тебя в самолёт пустят? — в зеркале заднего вида на меня смотрели улыбающиеся Ксюша с Ваней.
Я посмотрел на Соню, и мы рассмеялись.
Чарлик
Как-то весной соседи, что живут от нас справа, приобрели породистого щенка.
Милое создание чёрного цвета с торчащими вверх острыми ушками и умными глазами, словно улыбаясь, смотрело на меня с рук Павла.
— Дорого отдали? — первое, что пришло в голову, спросил я, хотя, честное слово, было совершенно ненужно.
— Ой, лучше не наступай на «больную мозоль», — слегка огорчённо проговорил сосед, — жене главное понравился. Я ей подарок сделал.
— Что ты там бубнишь? — вышла на улицу Зойка. — Варлаам, мы друзей не покупаем, нам его так подарили…
— Поздравляю! Глаза умные! — решил подкинуть леща соседке.
— У кого?
— У Пашки…
Время шло. Через месяц чёрный комок слегка посерел и бегал по соседнему участку с весёлым повизгиванием. Нередко из-за забора слышались команды: «сидеть», «лежать», «ко мне»…
— Папа, ты бы сказал дяде Паше, что он неправильно дрессирует щенка, — Ксюша держит в руке книжку. — Вот, отдай ему… здесь всё написано.
Ребёнок попросил, папа сделал.
— Паш! Выгляни в калитку!
— Чего?
— Ксения тебе книгу на время просила передать… В ней всё про воспитание собак.
— Сидеть! — товарищ вышел на улицу. — И чего я не знаю? Вот вырастет большая овчарка, он второй в помёте…, — зачем-то пояснил Павел, — прода… заводчик говорил настоящий немец. Даже паспорт на него сам оформил и печать клуба… синяя на животе поставлена им… Имя ему от родителей благородное досталось. Знаешь какое? Чарльз Луи Ричард Четвёртый! О! Можно просто Чарльз.
Не знаю, чем эта информация могла мне пригодиться, но человек говорит, не жалко и послушать. Пусть хвастается на здоровье.
Вечером с женой подъезжаем к воротам, Паша на лавочке у нашей калитки сидит.
— Привет, Варлаам! Вот, пособие принёс…
— Уже надрессировал?! — удивляется Сонечка.
— А-а-а-а, — махнул сосед, отдал книгу и с печальным видом пошёл к себе.
— Что… помер пёсик? — не знаю, но у меня первая мысль пришла.
— Уж лучше бы…, — грустно прокомментировал уходящий человек.
— Пашка, да что случилось? На тебе лица нет…
— Никому верить нельзя. Обманули нас… гниды…, — дальше было много нелитературных слов.
— Привет, соседи! — из калитки появилась Зоя. — Ты, чего тут лестницу из слов устроил? Уже ходишь, плачешься…?! Ну, не мужик, а…
— Цыц! — пригрозил муж.
Оказалось «овчарку» соседи купили с рук у какого-то прощелыги. Сколько заплатили, скромно промолчали. В книге они вычитали, что в определённом возрасте собак надо прививать от всяких заболеваний. Обратившись в ветеринарную клинику, врач, а потом и другие специалисты, которые заглядывали в кабинет, смеялись над горе хозяевами.
На вопрос соседей: «Какая порода?», — так и сказали: «Вырастет, сами увидите!». И паспорт оказался простой подделкой, и печать с номером на пузе животного простая краска, а не татуировка.
Так «Чарльз» стал просто «Чарлик».
Первое время Зоя гоняла Пашу на рынок продать это «сокровище», но со временем, когда пёсик стал превращаться в нечто колбасообразное с большой головой и короткими ножками, затея с продажей отпала сама собой.
В наших детях пёсик приобрел настоящих друзей, а Барсика он воспринимал, как старшего товарища, который защищал его от других собак, но сам был не прочь отвесить оплеуху.
Дрессировки прекратились. Однако Чарлик свои обязанности по охране хозяйской собственности не забывал.
