Восприятие мира у детей - Жан Пиаже
Подобным путем, похоже, следовали и дочери Расмуссена. Малышка Р., спросив, как делают тетенек, месяц спустя интересуется: «Кто сделал птичек?» – артификалистский вопрос тем более интересен, что в этом возрасте малышку еще не затронуло религиозное воспитание. Другая, С., в возрасте 3 лет и 8 месяцев спросила, как рождаются малыши, в возрасте 4 с половиной лет заинтересовалась, как появился первый человек, а чуть позже – как появилась первая лошадка. На что сама же и ответила: «Думаю, что ее купили», то есть, очевидно, изготовили.
Но самый внятный пример мы получили от г-жи Кляйн. В 4 ½ года ее ребенок заинтересовался своим рождением. Его первый вопрос звучал так: «Где я был, когда меня еще не было на земле?» Потом возник вопрос: «Как получаются человеки?», и он задавался не раз. Затем: «Мама, как ты пришла на землю?» Тогда малышу объяснили, откуда берутся дети, но он не унимался и через несколько дней спросил: «Как получается, что люди растут?», «Откуда берется головка, животик?» и т. д. И наконец посыпались вопросы обо всем на свете: «Как прорастают деревья? Как прорастают цветы? Как делаются родники? реки? пыль?», «Как по Дунаю плавают корабли?» Откуда взялись первичные материалы и особенно «Откуда взялось стекло?»
Итак, судя по всему, можно предположить, что в отправной точке всех вопросов о происхождении, опирающихся на артификализм и столь обильных у детей 4–7 лет, лежит интерес к рождению живых существ. Конечно, можно встретить детей, у которых вопросы происхождения предшествуют вопросам рождения, однако стоит задуматься, не скрыт ли в вопросах происхождения подспудный интерес именно к рождению.
Во всяком случае мы наблюдаем – и следует привести эти факты, чтобы лучше уяснить, как проблема рождения соотносится с артификализмом, – эволюцию мифов о происхождении человека в направлении все более и более имманентного артификализма, который приписывается самой природе.
И в самом деле, заинтересовавшись рождением младенцев, ребенок вскоре почти неизбежно задается вопросом, как на земле появился первый человек. Малыши 4–5 лет дают на этот вопрос простейшее артификалистское решение, объясняя человека человеком и просто отодвигая проблему. Такое решение принял Марсал, слабоумный, к которому мы еще вернемся в следующем параграфе: чета предков создала все на свете, вот и объяснение. Но у детей 7–9 лет мы уже находим очень интересные решения, люди могут происходить от животных или растений, а те – от самой природы. Природа становится первопричиной «изготовления»: как мы видим, у детей 9–10 лет возникает имманентный артификализм. Вот два отчетливых примера.
Глухонемой Баллард, которого мы недавно упоминали, в конце концов решил, что первый человек должен был родиться от ствола старого дерева. Вскоре эта гипотеза показалась Балларду абсурдной, но ничего взамен он придумать не смог.
Во (9 лет), которого мы спросили, как появилась Швейцария, плохо понимает вопрос или же путает происхождение Швейцарии с происхождением человечества, и вот что он рассказывает: «Получились люди. – Как? – Я не знаю. В воде был пузырек, в нем червячок, потом он вырос большим, вышел из воды, хорошо поел, у него выросли руки, зубы, ноги, голова, и он стал ребенком. – Пузырек откуда? – Из воды. Червячок вышел из воды. Пузырек лопнул. Червячок вышел [из пузырька]. – Что было в глубине, под водой? – Он [пузырек] вышел из земли. – А что стало с ребенком? – Он вырос большим, сделал деток. Когда умер, детки тоже сделали деток. А потом из них вышли французы, немцы, савояры…»
Последний миф очень любопытен, даже если это фантазия. Очевидно родство его содержания с Фрейдовой символикой сновидений о рождении. Ведь мы знаем, как часто сновидческое мышление ассоциирует воду с идеей рождения. С другой стороны, яйца (лягушачья икра и т. д.) и пузырьки как символ яиц часто ассоциируются с тем же сюжетом. Наконец, в сновидениях нередко возникает образ червяка и ассоциируется с представлениями о младенцах и т. д. Если допустить, даже сводя гипотезы к минимуму, принцип символизма подсознательной мысли, мы можем считать миф Во лишь символическим переносом в прямом смысле. Иначе говоря, вода могла быть подсознательно уподоблена моче (а дети нередко думают, что младенцы появляются как раз из мочи; мы видели, как дети порой производят озеро или море от человека), пузырек – яйцу, червячок – ребенку, выходящему из родительского тела, и это позволило бы Во думать, что человека сделала природа. Если мы не допускаем принципа символизма, все же очевидно, что Во просто перенес на природу то, что несколько лет тому назад он приписывал лишь человеку. В обоих случаях мы видим, что природа становится носителем созидательной деятельности человека.
Итак, детские идеи о рождении младенцев или о происхождении человека подчиняются тем же законам, что и идеи о природе в целом: вначале артификализм, а затем, на высших стадиях, природное объяснение со следами имманентного артификализма. Между тем нам представляется, что вопросы о рождении лежат в основе общих вопросов о происхождении, а не наоборот. И именно детские мысли о рождении объясняют нам, почему артификализм и анимизм на первом этапе неразлучны. Поскольку ребенок считает младенца живым и в то же время рукотворным, он склонен считать всякую вещь живой и в то же время рукотворной.
§ 3. Стадии спонтанного артификализма и их связь с развитием анимизма
Теперь мы можем в общих чертах выявить связь анимизма с артификализмом. Для этого выделим четыре периода развития артификализма и в отношении каждого из них постараемся уточнить соответствующую степень развития анимизма.
В первый период ребенка еще не волнуют загадки происхождения – иными словами, изготовления – вещей. Вопросы на эту тему возникают лишь в форме «откуда взялось…» и несут не причинный, а лишь пространственный смысл. Если вопросы первого типа о рождении (ребенок спрашивает, где до появления на свет находился малыш) составляют отдельную стадию, то ее следовало бы отнести именно к данному периоду. Первому периоду присущ, так сказать, диффузный артификализм; он означает, что человек понимается как руководитель мироздания или, по меньшей мере, его центр, вокруг которого все крутится. Но ребенок не пытается уточнить, как это работает, и не может ответить на вопросы о происхождении, а потому данный период предшествует
