Ярослав Бабкин - Приключения человека в шляпе
– Не ожидала. Вы, оказывается, не только девушек спасать умеете, но и целые экспедиции. Ваш торг с тем толстяком у шлагбаума… Это было нечто впечатляющее. Если мне понадобится что-то приобрести на местном рынке, теперь я буду знать, к кому обратиться.
Эрика остановилась у своей двери, посмотрела в мою сторону и хмыкнула.
– Вы определенно несправедливы к Танкреду, – вступился за меня Синклер, – он довольно неплохо стреляет.
– Надеюсь, – ответила Ортенсия, – в пустыне это куда важнее хорошо подвешенного языка. Но вы, Хеммет, что-то говорили о вашей встрече с разъяренным носорогом в Кении…
Она ухватила слегка растерявшегося репортера за локоть и мягко подтолкнула к лестнице.
Я проводил их взглядом. Потом перевел его на Эрику. Ее глаза блестели, но лицо сохраняло полную серьезность.
– А что я должен был сделать? – вырвалось у меня.
– Возможно, устроить героическую перестрелку? – невинно предложила она.
– Я что, так похож на идиота?
– Честно?
– Да.
– Очень, – она вошла в комнату и захлопнула за собой дверь.
– Все, – пробормотал я, – надо срочно начинать карьеру игрока в карты. В них мне должно ужасно везти…
Как и следовало ожидать, прибытие группы европейцев в город не прошло незамеченным. Уже на следующее утро нас осчастливили приглашением к паше Гамаль-бею. Я с тоской посмотрел на возвышавшиеся на другом берегу Нила руины стовратных Фив. Увы, но в этот раз мне доведется их посетить. А будет ли следующий раз – кто знает…
– Вы уверены, что нам следует принять это приглашение? – спросил я у Алана, как человека хоть что-то знавшего о местных политических раскладах.
– Несомненно. А вы полагаете, что мы теряем время зря?
– Есть такая мысль… Я уже навел справки – железная дорога до Харги пока безопасна, мы сможем погрузиться на поезд в любое время и со всеми удобствами добраться в оазис. Какая польза от этого приема и всех этих политических игр?
Алан нахмурился.
– Это не игры. А польза самая прямая. На него приглашены оба конкурирующих "льва пустыни" – Абдалла и Джавдат. Если они готовы воевать друг с другом, то лишь один из них может поддерживать ди Мартти, в то время как второй окажется нашим союзником. Враг моего врага, как говорится.
– И который из них враг, а который союзник?
Лайвсли вздохнул.
– Вот это-то нам и стоит попытаться выяснить на приеме.
Теперь уже и я вздохнул. Пантеры в темной комнате, похоже, весьма голодны…
Гамаль-бей оказался невысоким щеголеватым человеком, всячески подчеркивавшим свою европейскость. Он был затянут в безупречный итальянский мундир, украшенный коллекцией орденов и медалей, носил монокль и не расставался со стеком. Вообще, в толпе наполнявшей зал приемов мундиры, галифе и фуражки явно преобладали над традиционными восточными одеяниями.
Я, как находящийся в полицейском розыске, держался на заднем плане. Переговоры вел Алан.
– Вы очень кстати приехали, господа, – обратился к нему паша, – сегодня исторический день. Многие говорили о войне, идущей в Верхнем Египте. Но сегодня на нашей земле настает мир. Злейшие враги примиряются перед лицом цивилизации и прогресса.
Он широким жестом указал на стоявших ближе к входу гостей.
– Вы сами видите как почтенные Джавдат аль-Вади и Абдалла аль-Асват лично прибыли засвидетельствовать свое почтение закону и власти. И мне, как их представителю.
Конкурирующие эмиры стояли в разных углах и смотрели в разные стороны. Было не слишком похоже, что их примирение глубоко и искренне.
Я прошептал Алану:
– Нам бы стоило поторопиться, сегодня про нас знают в Луксоре, завтра будут знать в оазисах, послезавтра слухи докатятся до экспедиции и людей ди Мартти.
– Просто так уйти мы не можем. Вы же понимаете, что это воспримут как оскорбление. Лучше попробуйте приглядеться к эмирам. Может, сможете выяснить, кого из них следует опасаться. Я же буду развлекать пашу европейскими новостями.
Однако его план провалился. Желая подчеркнуть свою прогрессивность, наместник Луксора прислал приглашения и женской части нашей экспедиции, чем ввел в сильное недоумение своих достаточно традиционно настроенных гостей. При виде женщин на приеме, добрая половина присутствующих либо столбенела, либо начинала бессмысленно улыбаться. Европейская вольность нравов здесь еще явно не смогла пустить глубокие корни.
Ортенсия с Хемметом пристроились в углу и о чем-то беседовали. Эрику же угораздило привлечь к себе внимание эмира. Гамаль-бей игриво подкрутил нафабренный ус, и незамедлительно принялся любезничать с нашим пилотом, вспоминая о том, как в молодости провел несколько лет в Венском университете. Алан оставался рядом, но слово ему вставить удавалось не всегда.
Я почувствовал острое желание присоединиться к этой компании, но благоразумие победило. Скрежеща зубами, я принялся изучать наших потенциальных противников и союзников.
Джавдат аль-Вади оказался среднего роста человеком на редкость заурядной внешности. Неприметное лицо, неброская одежда, бесцветный голос. Обычный человек из толпы.
Однако по словам Алана на самом деле это был очень решительный и жестокий правитель железной рукой державший оазисы и караванную торговлю. Со своими противниками он расправлялся стремительно и безжалостно, чем нажил себе массу врагов и уже пережил несколько покушений. Из-за этого он постоянно держал при себе двух телохранителей-нубийцев довольно устрашающего вида.
Я достаточно плохо представлял себе, как должны вести себя шпионы, поэтому действовал в лоб.
– Я бы хотел поговорить с почтенным Джавдатом о поиске древних руин в пустыне.
– Я слушаю.
– Раскопка древностей – моя профессия. Мне бы хотелось изучить некоторые места. Но для этого ведь нужно согласие эмира?
– Нужно. Где именно вы хотите копать?
– Примерно двести километров южнее оазиса Харга.
Джавдат сделал знак стоявшему позади адъютанту. Тот молниеносно извлек из портфеля карту и протянул эмиру.
– Покажите…
– Я довольно приблизительно ткнул пальцем в пустыню.
– Половина найденного мне, и мои люди вас не тронут, – сухо констатировал мой собеседник.
– Но отдельные вещи могут быть очень важны для меня! Не все же можно поделить?
– Ничто не помешает вам их у меня выкупить – по-прежнему бесстрастно ответил Джавдат, возвращая карту адъютанту.
– А если мне будут мешать люди… других эмиров?
– Я об этом позабочусь.
– Ваша доброта не имеет границ, – я поклонился.
– Посол его величества повелителя Нубии падишаха Махмуда аль-Бахр-ас-Сабах-ибн-Дауда, – оповестил присутствующих цереймонимейстер.
В зал вошла небольшая делегация людей в колоритных белых одеждах, резко выделявшихся среди массы френчей и кителей.
Воспользовавшись ситуацией, я покинул эмира и растворился в толпе.
Итак, о торговле древностями он представление имеет. Удивления мой вопрос у него не вызвал. Как и замешательства. Хотя с таким лицом у него наверняка железные нервы… Вполне вероятно он в доле с ди Мартти. Но почему тогда так спокойно отнесся к потенциальному конкуренту в моем лице?
Убедившись, что Джавдат занят в другой стороне комнаты, я направился к Абдалле аль-Асвату. Ставить конкурентов в известность, что я обратился одновременно к ним обоим, не стоило.
Абдалла по контрасту с соперником был высокого роста и отличался весьма импозантной внешностью. Его окружала группа вооруженных людей, среди которых было и несколько европейцев. Похоже, эмир охотно собирал имперских военных, оставшихся без дела после прошлой войны.
Я опять завел песню о своем желании пораскапывать руины в пустыне.
– Что у вас, европейцев, за странные причуды, – проворчал Абдалла, – возитесь в песке, как муравьи…
– Древности стоят больших денег, – я решил не пускаться в рассуждения об истории и археологии, пусть считает меня обычным гробокопателем.
– Много что стоит денег, – философски покачал головой мой собеседник, – зачем же искать их среди высушенных мертвецов и могил?
– Эти деньги ничем не хуже прочих. Но почтенный эмир не ответил мне, как он отнесется к моим раскопкам?
– За провоз любого товара через мои оазисы заплатите мне пошлину. Золотом, бумажных денег я не беру.
– Даже талеры и фунты?
– Золотом.
– А за раскопки?
– Это ваше дело. Главное не мешайте мне заниматься моим. Помешаете – убью…
Что ж. Он был прям.
Я вернулся к Алану.
Гамаль-бей продолжал что-то рассказывать явно скучавшей Эрике. Алан периодически вклинивался в беседу, рассуждая о последних новостях, скаковых лошадях и роли образования в современном обществе
Я отозвал его в сторону, и кратко доложил о результатах беседы с хозяевами пустыни.
