Вон Хардести - История космического соперничества СССР и США

Когда люк наконец открыли, воцарилась тишина. Два врача из НАСА поспешили из бункера Центра управления на стартовую площадку, только удостовериться, что уже ничего нельзя сделать, чтобы спасти жизни попавших в ловушку астронавтов. Последующее вскрытие показало, что три человека умерли от удушья при вдыхании токсичных газов, а не от сильного пламени. Их нейлоновые костюмы расплавились и слились воедино от сильного жара пламени. Эта трагедия принесла смерть в космическую программу НАСА. До этого три астронавта — Элиот Си, Чарльз Бассет и Теодор Фримен — погибли при крушении самолета, но на протяжении шести лет ни один астронавт не погибал на какой-либо стадии запуска.

Пожар на «Аполлоне-1» буквально остановил американскую космическую программу на несколько месяцев. Уэбб назначил комиссию по расследованию происшествия под руководством главы исследовательского центра Лэнгли Флойда Томпсона. Конгресс, так же как и пресса, проявил глубокий интерес к этому делу. Руководство НАСА испытывало страх, что программу «Аполлон» могут существенно задержать или даже закрыть. Конгресс провел слушания для выяснения причин трагедии. В начале апреля комиссия Томпсона подготовила свой доклад: детальное изложение результатов, разбитое на 14 томов и содержащее более 3000 страниц. Доклад не привел одну конкретную причину пожара; в нем было установлено, что к трагедии привела целая последовательность причин, среди которых были: избыточное давление в кабине, наполненной чистым кислородом; наличие легковоспламеняющихся материалов; ошибочное зажигание; неадекватные средства для эвакуации из капсулы. НАСА приняло решение использовать чистый кислород для простоты и по соображениям экономии веса. Несмотря на все меры безопасности, искра воспламенила огонь в капсуле, позднее была обнаружена неисправность в электропроводке в нижнем приборном отсеке, в ногах кресла Гриссома. Исследования комиссии Томпсона установили, что НАСА и ее подрядчики не сумели обеспечить соответствующую конструкцию, инженерную проработку и контроль качества для космического корабля «Аполлон». В последующие годы это несчастье будет яростно обсуждаться. Некоторые критики НАСА утверждали, что космическое агентство пренебрегло безопасностью в напряженной борьбе с СССР за победу в космическом соревновании. Уэбб попал в перекрестье публичной критики во всех аспектах кризисной ситуации с «Аполлоном-1», которая оказывала на него колоссальное давление. В октябре 1968 года он покинул НАСА. Его уход совпал с завершающей стадией программы «Аполлон».

Советская космическая программа столкнулась со своими собственными спадами развития в ходе этого созидательного периода, хотя сведения об этих трагичных поворотах оказались доступными лишь спустя годы. Как уже упоминалось, 23 марта 1963 года проходящий подготовку космонавт Валентин Бондаренко погиб во время пожара, вспыхнувшего на тренажере. Он и другие стажеры проводили много часов и даже дней в насыщенной кислородом камере. Двадцатитрехлетний Бондаренко погиб, когда попытался сменить на себе датчики, пользуясь смоченным спиртом ватным тампоном. Он уронил тампон на раскаленную спираль электрического элемента, используемого для разогрева пищи. Возникший пожар охватил всю камеру, и Бондаренко сгорел в этом огне. Если бы русские были более открытыми и не скрывали сведения о трагическом пожаре и об опасностях, связанных с использованием чистого кислорода, судьба Бондаренко могла бы послужить уроком для подрядчиков НАСА. Советский космонавт Алексей Леонов полагал, что они знали об этом. Он выслушал историю «Аполлона-1» с большим интересом. Много лет спустя Леонов утверждал: «Американцы должны были знать о трагедии, которая произошла с Бондаренко в насыщенной чистым кислородом среде». По мнению Леонова, служба американской разведки не справилась, как следует, со своей работой, если она не проинформировала НАСА о происшедшем. Так или иначе, уроки, которые следовало бы извлечь из трагедии с Бондаренко, не повлияли в заметной степени на программу НАСА.

В тот трагический год русские также пережили катастрофу. 23 апреля 1967 года, спустя несколько месяцев после пожара на «Аполлоне», во время прерванного полета на только что сконструированном космическом корабле «Союз-1» погиб Владимир Комаров. Русские полагали, что Комаров, талантливый летчик-испытатель, инженер и ветеран серии «Восходов», станет первопроходцем в этом замечательном космическом представлении. По сценарию Комаров должен был в одиночку выйти на орбиту и затем на следующий день встретиться с другим космическим кораблем «Союз» с тремя космонавтами на борту. Два орбитальных космических аппарата должны были встретиться и состыковаться, а двое космонавтов перейти в «Союз-1» Комарова в ходе тщательно спланированного и очень рискованного маневра космической прогулки. После выполнения перехода второй космический корабль «Союз» должен был в тот же день вернуться с одним космонавтом на борту. Этот маневр должен был установить новую веху, поскольку такие совершенные навыки признавались основными для будущей лунной миссии.

Продуманные заранее планы космической стыковки никогда не осуществлялись. Сразу после выхода Комарова на орбиту его «Союз-1» стал испытывать проблемы. Во-первых, полностью не раскрылась одна из двух солнечных панелей. Эта потеря одной солнечной панели означала значительную потерю энергии для системы наведения и других важных систем космического аппарата. Вскоре Комаров столкнулся с серьезными трудностями в управлении положением своего корабля. В итоге в Центре управления полетом приказали Комарову как можно скорее возвращаться и отменили запуск второго «Союза». Во время возвращения «Союз-1» вошел в верхние слои атмосферы на высокой скорости, и космический корабль вышел из-под контроля. Парашюты «Союза-1» не раскрылись соответствующим образом, запутались, и космический корабль с большой скоростью падал по почти вертикальной траектории. Комаров погиб мгновенно. Аварийно-спасательная команда нашла разбившийся аппарат вблизи Орска, у подножия Уральских гор, недалеко от границы с Казахстаном. Впоследствии при расследовании причин катастрофы было установлено, что парашюты сложной конструкции не действовали должным образом, и это был лишь один дефект в целой серии инженерно-конструкторских проблем, связанных с новым «Союзом». Комаров поднялся на не испытанном космическом корабле. Принципиальная схема «Союза» была правильной, и в последующие годы «Союз» превратился в надежный корабль, который оставался одним из главных исполнителей советской космической миссии. Однако в контексте 1967 года трагический случай нанес мощный удар по программе русских, подобно тому как это было с «Аполлоном-1».

По мере того как развивалась американская космическая программа, важная роль Вернера фон Брауна как главного создателя ракеты «Сатурн» становилась все более очевидной. В тот момент он занимал ведущее положение в НАСА. Ранее, в январе 1958 года, новаторская команда, состоящая из немецких ученых-ракетчиков, отправила в космос первый американский искусственный спутник «Эксплорер-1», компенсируя неудачный старт «Авангарда» в 1957 году, свидетелем которого было множество людей. Во время этого триумфа фон Браун уже задумывал и планировал время, когда Соединенные Штаты будут посылать астронавтов, научные автоматические космические станции и различные очень тяжелые полезные грузы в захватывающие путешествия на околоземную орбиту и далеко за ее пределы. Весной 1957 года, за несколько месяцев до запуска первого советского космического спутника, фон Браун и его хантсвильская команда начали работу над проектированием новой мощной ракеты-носителя, имеющей несколько двигателей и способной нести полезный груз, значительно превышающий по массе все предыдущие достижения. Запуск в октябре первого советского искусственного спутника придал фон Брауну новый импульс, и предложенный им сверхмощный ускоритель продолжали разрабатывать, получив на это финансирование в августе 1958 года.

Привлекательность предложения идеи фон Брауна, реализованной в виде проекта «Сатурн-1», заключалось в самой концепции: новая ракета будет использовать уже существующие компоненты как строительные блоки, чтобы создавать колоссальную подъемную силу для нового поколения ракет-носителей с большой полезной нагрузкой. Первая ступень «Сатурна-1» состояла из восьми ракет-ускорителей «Рэдстоун», каждая из которых имела ракетный двигатель Н-1 — модернизированную версию двигателя, используемого военной ракетой «Юпитер». Все вместе двигатели создавали мощную подъемную силу в 685 т. Двигатели и система топливных баков, содержащих жидкий кислород и керосин, располагались блоком вокруг центральной ступени, которая представляла собой модифицированную ракету «Юпитер». Фон Браун и его коллеги в шутку называли первую ступень «батареей последней линии обороны». Вторая ступень «Сатурна-1» работала на четырех двигателях, которые поглощали жидкое топливо, состоящее из жидкого кислорода и жидкого водорода — смеси, создающей бóльшую тягу, чем смесь жидкого кислорода и керосина. Однако эта смесь была очень летучей, очень сложной в производстве и требовала особого обращения.