Гуру Мадхаван - Думай как инженер
Мишра объяснил, что погребение тел в реке – не самая серьезная причина ее загрязнения. По его словам, хотя каждый из подобных повсеместных источников загрязнения играет в этом процессе относительно небольшую роль, их совокупный эффект нельзя игнорировать. «Осуждать этих людей легко», – сказал Мишра, но согласился, что их поведение необходимо менять. Каждый день 60–75 тыс. посетителей взаимодействуют с Гангом в Варанаси. А для местных жителей Ганг – «то, что дает жизнь». Хотя в детстве Мишра переболел полиомиелитом, брюшным тифом, желтухой и гастроэнтеритом (все эти заболевания передаются через воду), он не перестает утверждать, что «Ганг – это наша мать, наша богиня».
Мишра и Агарвал начали рассказывать о точечных источниках, из-за которых происходит 90–95 % загрязнения реки. По всему ее руслу есть несколько особенно проблемных мест, где в Ганг сбрасываются миллионы литров бытовых и промышленных сточных вод. По оценкам, у некоторых участков береговой линии Ганга в Варанаси уровни фекальных колиформных бактерий превышают допустимый показатель в три тысячи раз. Всемирная организация здравоохранения подтверждает, что Ганг еще с древних времен был источником эпидемий холеры. Учитывая, что «ни общество, ни правительство не проявляют острой реакции» на связанные с Гангом погребальные ритуалы и сбросы сточных вод, сетует Агарвал, можно сделать вывод, что они не рассматривают проблему изменений поведения в культуре потребления как первостепенную. Чтобы это сделать, «может потребоваться лет 15, а то и 20 или 25». Но с технической точки зрения, считает Мишра, очистка – «решаемая задача».
Люди, однако, весьма эмоционально относятся к проблеме состояния Ганга. Они часто рассматривают очистку реки как очередной проект по усовершенствованию городской инфраструктуры, в ходе которого тратится много денег, а осязаемых результатов нет. В 1986 году правительство Индии начало внедрять «План действий по Гангу» стоимостью в миллионы долларов; в ходе первого этапа на берегах Ганга в Варанаси и нескольких других крупных городах были построены станции очистки сточных вод из точечных источников загрязнения. Но они не справлялись со своими функциями из-за частых перебоев с подачей электричества, и тогда сточные воды сливались прямо в Ганг. Это происходит и сегодня. Мишра, разочарованный подобной ограниченностью мышления руководства страны, вместе с сотрудниками исследовательской лаборатории своего фонда начал собирать документальные свидетельства провала усилий правительства. Технический персонал проводил ежедневный мониторинг качества воды, которое, судя по всему, только ухудшалось.
Десятки независимых отчетов подтверждали, что вода в Варанаси непригодна для питья. Это расстроило Мишру еще больше, потому что научные комиссии и отчеты просто в очередной раз излагали проблему, не предлагая ее решения. Тогда Мишра вступил в борьбу с правительством на юридическом поле и возглавил массовое движение, призванное устранить отклонение от основной цели «Плана действий по Гангу». Но правительство проигнорировало обеспокоенность Мишры и приступило ко второму этапу реализации плана в 1994 году, не проанализировав неудач первого этапа. Глубоко разочаровавшись, Мишра стал сотрудничать с городскими властями Варанаси, чтобы добиться хоть каких-то результатов, но, к сожалению, эти партнерские отношения пришлось прекратить из-за давления со стороны политиков.
Мишра уже давно предлагает установить между зданиями вдоль гхатов перехватывающие коллекторы, не зависящие от электроснабжения и работающие благодаря силе тяжести. Предполагается, что они должны собирать сточные воды и отводить их к очистной установке, действующей на основе «системы интегрированных усовершенствованных прудов для очистки сточных вод». Эту технологию разработал покойный профессор Уильям Освальд, специалист по гражданскому строительству в Калифорнийском университете в Беркли и научный руководитель докторской диссертации Агарвала. В технологии Освальда сточные воды проходят через ряд связанных между собой прудов, где водоросли способствуют фотосинтезу, а кислород помогает уничтожать бактерии и прочие загрязнители. Затем вода направляется обратно для повторного использования. Для Варанаси это подходящая технология, но она до сих пор не внедрена.
Мишра продолжал взывать к местной общине. Он убеждал необразованных селян, которые бывают в его храме, не бросать мусор в Ганг. Такие слова в устах жреца звучали, словно послание с небес, и люди слушали его. Подобного эффекта нельзя было бы достичь исключительно с помощью технологий.
Британский логик Алан Тьюринг как-то сказал: «Наука – это дифференциальное уравнение, а религия – граничное условие». Вероятно, он считал, что религия – не более чем ограничение или даже препятствие для научного прогресса, подобно тому как узда ограничивает свободу скачущей лошади. Но, по мнению Мишры, науку и религию можно сравнить с берегами реки: чтобы течь, ей нужны оба. «Моя информационная кампания похожа на настольную игру “Змеи и лестницы”[15]: стоило ей набрать темп, как змея заглатывает ее, – говорит он. – Но когда-нибудь я увернусь от всех змей. Мать Ганга поможет мне спасти ее».
Благодаря настойчивости Мишры его работа привлекла внимание мировой общественности. Программа ООН по окружающей среде включила его в почетный список Global 500 за достижения в области охраны окружающей среды. Журнал New Yorker в 1998 году опубликовал 10-страничную статью о Мишре, а журнал Time вскоре удостоил его звания «Герой планеты». Когда президент Билл Клинтон нанес визит в Агру, где находится Тадж-Махал, Мишра выступил на том же мероприятии и произвел на Клинтона такое впечатление, что во время своей следующей остановки в Хайдарабаде – одном из центров IT-отрасли в Индии – американский президент заявил: «Нужно многое сделать, чтобы защитить нашу планету и всех ее обитателей. Я общался с инженером, направившим все свои усилия на очистку реки Ганг, которой он поклоняется как важной составлящей своей веры и истории страны».
Но, несмотря на признание заслуг Мишры, его фонд до сих пор сталкивается с трудностями. «Когда мы начинали работать, у нас были черные волосы, а сейчас мы поседели и все еще пытаемся добиться очистки Ганга в Варанаси», – несколько раз повторил Мишра. В нем чувствовалась какая-то печаль. «Я молюсь о том, чтобы я мог поддерживать тесную связь с моей матерью всю жизнь, а это значит, что у меня должна быть возможность пойти к реке, коснуться ее и вознести молитвы, – говорит Мишра в одном документальном фильме. – Такова действительность в мире, где я живу».
Когда Мишра подписывал для меня экземпляр «Рамачаритаманасы», я спросил, посоветовал бы он мне, несмотря на все это, совершить священное омовение в Ганге. Его глаза загорелись. «Конечно, конечно! С вами ничего не случится. Вы можете окунуться прямо здесь, на Тулси-Гхат, – сказал он и тут же добавил: – Только не мойтесь с мылом!»
* * *В Варанаси начался новый день. Я прошел мимо детей, игравших в крикет побуревшим от грязи теннисным мячиком. Прачки стирали одежду, выбивая ее о камни у края реки. Из соседних храмов доносились ведические гимны, напоминая мне о вишнуистском храме моего дедушки у нас в деревне. Понаблюдав за тем, как водами Ганга совместно пользуются буйволы, коровы, собаки, свиньи и люди, я сделал для себя одно открытие. Суть духа чистоты в Варанаси – не в мыле и дезинфицирующих средствах, а в первозданности и простоте.
У Тулси-Гхат меня встретил один из помощников Мишры и на хинди посоветовал мне быть осторожным: «Здесь мелко, но дальше очень глубоко». Стоя по грудь в воде, я посмотрел на солнце и начал повторять мантру на санскрите, а потом пять раз полностью окунулся в быстрые, темно-зеленые воды Правды.
7Ограничения касаются всех, от воздушных гимнастов до хирургов, вскрывающих грудные клетки. Тем не менее ограничение для одного человека – это свобода для другого. Люди садятся на диеты и прибегают к услугам санаториев для похудения, чтобы интенсивными методами привести тело в порядок к лету. Правительства проводят секвестр бюджета и пытаются обрести смысл в экономии. Учреждения связаны своими правилами, инструкциями и традициями. Религии предписывают и практикуют ограничения. Мы ограничиваем вводимые нами посредством клавиатуры запросы, чтобы получить от поисковой системы уточненные результаты. Однако цель этих ограничений – заставить нас пересмотреть и переоценить свою жизненную позицию.
Авиаинженер и бывший президент Индии Абдул Калам любит рассказывать одну историю, приключившуюся с ним на третьем курсе колледжа. Для курсовой Каламу и еще шести студентам дали задание спроектировать легкий самолет-штурмовик. «Я отвечал за аэродинамическую схему и проектирование конструкции проекта. Остальные пять участников моей команды занимались разработкой силовой установки, управления, наведения, бортового радиоэлектронного и приборного оборудования самолета», – вспоминает Калам.
