Елена Никулина - Агиология
О необходимости, значении и сущности старческого поучения преподобный Феодор говорит братии: «Хотя вы большею частию назидаемы бываете чрез чтение Святых Отцев, однако имеете нужду и в моем смиренном научении, – дерзаю даже сказать, что в нем более, чем в том: ибо там идут общие рассуждения, а здесь говорится нечто прямо к лицу относящееся, обличительное и исправительное… Уповаю, что древле источивший воду из камня для Израиля и из моего каменного сердца источает краткое слово, коим бывая орошаемы, благодарим Господа, питающего, напояющего и направляющего жизнь нашу в настоящем жительстве, как в пустыне»[805].
5. Преподобный Симеон Новый Богослов о старчестве
<…> Братии монастыря преподобный Симеон дает следующее наставление: «Помолись усердно Богу, чтобы Он показал тебе человека, который мог бы хорошо упасти тебя; и кого Бог покажет тебе или тайно Собою, или явно чрез раба Своего, к тому пойди и, взирая на него и беседуя с ним, почитай его, как Самого Христа; слушай Его, как Самого Бога, и научишься полезному. Что он тебе будет говорить, исполняй несомненно, хотя бы повелеваемое казалось тебе противным и, по мнению твоему, вредным. Ибо лучше называться учеником ученика, а не жить самочинно и обирать бесполезные плоды своей воли»[806].
Святой Симеон предупреждает об опасностях ложного старчества и одновременно описывает образ истинного старца и называет его главные добродетели – смирение, любовь и рассуждение: «Поистине редки, и особенно ныне, умеющие мудро пасти и врачевать словесные души. Пост, бдение и образ благочестия, может быть, многие притворно имеют, а, может быть, стяжали и самым делом; еще больше таких, которые могут говорить многое от персей и легко учить словами; но весьма мало найдется таких, которые плачем отсекли страсти и стяжали неотъемлемо главнейшие добродетели. Главнейшими же добродетелями называем смирение, которое убивает страсти и подает небесное и ангельское бесстрастие, и любовь... от любви же рождается совершенное рассуждение, которое руководит и себя и последующих ему и беспрепятственно переводит чрез мысленное море»[807].
Далее предупреждает: «Смотри же, брат, по неосмотрительности не последуй худшим. Кто видит, тот различит волка от овцы, и разбойника от пастыря… Человек, каков он, познается от слов и дел своих; но теми, впрочем, которые имеют здравый разум и душевные чувства. Обыкновенные же люди этих дел различить не могут, потому что не имеют ни чувства, ни рассуждения духовного… Многоглаголивого и тщеславного считают учителем мудрым и духовным, а молчаливого и хранящего себя от празднословия – утвердительно называют невеждою и безгласным. Иные от того, кто вещает Святым Духом, отвращаются как от высокоумного и гордого, более уязвляясь его словами, нежели умиляясь; а превозносят похвалами и принимают того, кто от чрева или от книг разглагольствует и лжет на погибель их»[808].
Преподобный Симеон завершает 7-е слово заповедью – найти все же истинного старца и последовать его советам: «Не последуй вместо пастыря волку, и не входи в недугующее стадо, и не оставайся также один наедине, чтобы волк, губящий души, не похитил тебя… или чтобы, будучи один, ты не пал… Имеющий же доброго учителя и совершенно предавшийся ему не позаботится ни о чем этом, но, без попечения пожив, спасется о Христе Иисусе Господе нашем»[809].
Преподобный Симеон Новый Богослов в «Благодарении Богу (I)» описывает, как он вымолил себе у Бога духовного руководителя – старца[810]. В «Главизнах практических и богоразумных» содержатся основополагающие мысли преподобного Симеона Нового Богослова о выборе истинного старца и о благоговейном послушании ему[811]. К сущности старческого руководства относятся слова преподобного Симеона Нового Богослова о том, что как «повинующемуся», так и «управляющему» необходимо приобрести такое качество, как «неозабоченность», или «беззаботность»[812].
Тема 5
Святители
Следующий лик, о котором мы будем говорить, – это святители, святые архиереи. Их служение состоит в праведном пастырстве, которое является важнейшей составляющей апостольского служения и связано с понятием апостольского преемства.
Подвиг святителей очень близок к подвигу преподобных. Многие святители принимали пастырские обязанности после нескольких лет суровых аскетических подвигов (свтт. Иоанн Златоуст, Василий Великий, Григорий Богослов, Иаков Низибийский, папа Григорий Великий). В этих подвигах они, отойдя от дел, часто и заканчивали свой жизненный путь (свт. Григорий Богослов, свт. Тихон Задонский, свт. Феофан Затворник). Со временем епископат вообще стал формироваться исключительно из монашествующих. Как и преподобные, святители в своих сочинениях сохраняли для последующих поколений аскетический опыт Православия, помогая верующим правильно строить свою духовную жизнь (достаточно вспомнить хотя бы труды двух русских святителей – Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника).
Со святительским подвигом связан подвиг мученический и исповеднический. Свои пастырские труды святые епископы нередко увенчивали мученической кончиной (сщмч. Киприан Карфагенский; сщмч. Филипп, митр. Московский; сщмч. Владимир, митр. Киевский). Другие мужественно переносили скорби и гонения за Христа, за чистоту веры и нравственности (свт. Афанасий Великий, свт. Иоанн Златоуст, свт. Феофан Начертанный, св. Патриарх Тихон).
И внутри лика святителей можно увидеть самые разнообразные служения: святителей, посвятивших свою жизнь активному устроению церковных дел; святителей – богословов и церковных писателей; святителей-миссионеров; святителей-молитвен-ников и аскетов, более всего стремившихся к уединению, безмолвию и созерцанию; святителей – общественных деятелей, много потрудившихся не только для Церкви, но и для государства… Иногда один святитель совмещал в себе различные типы служения, мог быть, к примеру, и автором богословских трудов, и церковным политиком, и священномучеником.
Святительский подвиг многогранен. Несколько шагов к его осмыслению мы и попытаемся сделать в настоящей теме.
5.1. Общие сведения о содержании святительского подвига
Святители – это разряд святых из епископского чина. Они почитаются Церковью как предстоятели отдельных церковных общин, которые своей святой жизнью и праведным пастырством осуществили Промысл Божий о Церкви в ее движении к Царству Небесному.
Священномученик Игнатий Антиохийский († ок. 107) уподобляет епископов Христу, а пресвитеров, помогающих ему в управлении Церковью, – апостолам. Епископ символизирует Христа во время евхаристического богослужения и возглавляет общину во всей ее духовной жизни. Вместе с тем, епископ соединяет в себе церковную общину, предстательствует за нее перед Богом. Святость святителей как предстоятелей Церкви (при условии беспорочной жизни и праведной кончины) есть прежде всего выражение святости самой Церкви как Тела Христова. Будучи ходатаями перед Богом за свою паству при жизни, архиереи остаются таковыми и после кончины.
Епископы имеют дар учительства (см. Тит.1.9) и являются продолжателями апостольского служения. Выражением их непрерывной связи с апостолами служит апостольское преемство. Рукоположение епископов совершается непрерывно с апостольских времен, когда апостолы поставили первых епископов. В преемственных отношениях с почитанием апостолов находится и почитание святителей.
Первоначально почитание епископов совершалось только в местных церквах. Каждая местная община чтила и праздновала память всех своих предстоятелей со времени ее основания. Естественно, сюда не включались впавшие в ересь или как-либо иначе оказавшиеся недостойными. Имена епископов заносились в диптихи и вспоминались во время богослужения[813]. Созомен в своей «Церковной истории» (V в.) говорит о ежегодном чествовании памяти святителей как установившейся практике. Память их, как и память мучеников, праздновалась в дни преставления[814].
По мере становления общецерковного культа отдельных святых, почитание святителей перерастало рамки их епархий и делалось общецерковным. Этому способствовало и формирование иерархической структуры церковной юрисдикции (патриаршества, митрополии, архиепископии), когда предстоятели старших церквей почитались всею церковной областью.
В этот период в канонизации архиереев появляется значительная избирательность, что свидетельствует об изменении концепции святительской святости. С канонизации в силу сана акцент перемещается на личное подвижничество архиерея и его роль в устроении церковной жизни[815]. В доказательство того, что древние архиереи причислялись к лику святых уже по самому своему месту в церковной иерархии, проф. Е.Е. Голубинский приводит такие сведения. Из 74-х архиепископов Константинопольских, начиная с Митрофана (315–325) до Евстафия (1019–1025), не были причислены клику святых только 18 еретиков и 7 православных. О трех из этих семи несомненно известно, что они Церковью не почитались, остальные же четыре, возможно, почитались некоторое время. С 315 по 846 гг. из 58 иерархов 18 было еретиками. Из оставшихся не прославлено только двое, православие которых было под подозрением. Но с IX века Константинопольские Патриархи причисляются к лику святых только в связи со своими личными достоинствами.
