Елена Никулина - Агиология
«С переселения монашества в пустыни появилось у него особенное одеяние, с целью окончательного отделения его от мирян. Во времена гонений и клир, и монахи употребляли наиболее общее одеяние: это укрывало их в значительной степени от гонителей».
(Оптина пустынь)
«В Калужской епархии, близ города Козельска находится общежительная Оптина пустынь. Туда в 1829 году прибыл на жительство известный по знанию деятельной монашеской жизни иеросхимонах Леонид; впоследствии присоединился к нему ближайший ученик его, иеросхимонах Макарий. Оба старца были напитаны чтением Отеческих писаний о монашеской жизни, сами руководствовались этими писаниями, руководствовали ими и других, обращавшихся к ним за назидательным советом. Такой род жительства и поведения они заимствовали от своих наставников; он начался с первых иноков, достиг по преемству до нашего времени, составляет драгоценное наследство и достояние монахов, достойных своего имени и назначения. Братство Оптиной пустыни начало немедленно умножаться в значительном размере, и совершенствоваться в нравственном отношении. Ревностным братиям старцы объяснили правильный и удобный способ подвижничества; колеблющихся они поддержали и ободрили; слабых укрепили; впавших в согрешения и греховные навыки привели к покаянию и исцелили. К смиренным хижинам схимонахов стали стекаться во множестве светские лица всех сословий, обнажали пред ними страдание души, искали врачевания, утешения, укрепления, исцеления. Тысячи обязаны им благочестивым направлением своим и сердечным миром. С состраданием смотрели они на страждущее человечество; облегчили пред ним значение греха, объясняя значение Искупителя, и из значения Искупителя объясняя необходимость для христианина в оставлении греховной жизни; были они снисходительны к немощи человеческой, и вместе сильно врачевали и эту немощь!»
(При. Нил Сорский)
«Преподобный Нил вступил в монашество и пребывал в нем с целью изучения и развития в себе, по преданию древних святых отцов, духовного монашеского подвига. Чтоб ближе ознакомиться с преданием отцов, он предпринимал путешествие на Восток, значительное время провел в Афонской Горе, беседуя с учениками святых Григориев – Синаита и Паламы, также находился в сношении с иноками, жительствовавшими в окрестностях Константинополя. Возвратившись в Россию, он поместился в глухом лесу, на речке Соре, и соделался основателем скитского жительства в отечестве нашем»[784].
Приложение 2
Священник Андрей Михайлов. Святые отцы о старчестве
Фрагменты главы 1 кандидатской диссертации «Старчество преподобного Паисия (Величковского) и его Онтинских последователей)». МДА, 2002.
Научный руководитель проф. К.Е. Скурат
<…>
3. Святые отцы IV–VII веков о старчестве
<…> В IV веке преподобный Авва Исаия советовал открывать помыслы духовному наставнику: «Всякий помысл и всякую скорбь, и всякое желание ваше и всякое подозревание не укрывайте в себе, открывайте свободно авве своему, и что услышите от него, то с верою старайтесь делать»[785]. «Не открывай пред всеми помыслов своих, чтоб не дать преткновения ближнему своему; но открывай помыслы свои отцам твоим, чтоб благодать Божия покрыла тебя»[786]. «Открывай болезни свои отцам твоим, чтоб испытать помощь от советов их»[787]. «Дай сердце свое в послушание отцам твоим, и благодать Божия вселится в тебя»[788]. Авва Исаия указал на необходимое условие старческого душепопечения – откровение помыслов.
Святитель Василий Великий предписывал обязательность откровения помыслов для иноков: «Надобно все, даже тайны сердечные, открывать настоятелю». И пояснял: «Каждый из подчиненных, если хочет оказать значительный успех и привести жизнь свою в состояние, согласное с заповедями Господа нашего Иисуса Христа, должен ни одного душевного своего движения не оставлять в скрытности, ни одного слова не пропускать без испытания, но тайны сердечные обнажать пред теми из братий, кому поручено прилагать милосердое и сострадательное попечение о немощных»[789].
Подобные суждения высказывает и преподобный Иоанн Кассиан († 435): «Нет другого, надежнейшего пути к спасению, как открывать свои помыслы рассудительнейшим отцам и иметь их руководителями в добродетели, а не следовать собственному помыслу и рассуждению». Человек, желающий стяжать смирение, «не только дела, но и помыслы свои открывает старцу своему, ничего не скрывает». Новоначальным… Кассиан советует «не скрывать никаких помыслов сердечных по ложному стыду, но тотчас по возникновении их открывать своему старцу и в рассуждении о них не доверять своему мнению, а считать худым или добрым только то, что старец признает таким»[790].
В ответах великих старцев, преподобных Варсануфия и Иоанна, содержится ряд наставлений, касающихся старческого окормления: «Если хочешь не заблудиться в деле спасения, то не делай ничего без вопроса у отцев духовных»[791]. «Скрывающий свои помыслы пребывает неисцелен и исправляется только частым вопрошанием о них Отцев духовных»[792]. На вопрос «Подобает ли о всех… помыслах вопрошати Старцев?» – дается ответ, что не о всех, а «о пребывающих и борющих человека»[793]. «Коснящий же помысл и борющий тя рцы авве твоему, и со Богом исцелит тя»[794]. «Аще спастися хощеши, и Богу и нам вверил еси душу твою, да не веруеши своему помыслу»[795]. Богу угодны дела, совершаемые по благословению старцев: «Аще кто от себе помышляет некое добро творити, а не с вопросом Отцев: сей несть законен, и законно ничтоже сотвори. Аще ли же кто с вопросом творит сей исполняет закон и Пророки… Бог бо есть, влагаяй во уста вопрошаемого, что да речет, за смирение сердца и правоту вопрошающего»[796].
Преподобный Исаак Сирин (VI в.) предписывает новоначальному иметь «одного собеседника и сотаинника». Преподобный Венедикт Нурсийский († 543) постановляет в Уставе: «Злыя помышления, на сердце приходящия, должно тотчас разбивать о камень Христа и открывать духовному старцу»[797].
Преподобный Авва Дорофей († 620) писал: «Нет несчастнее и ближе к погибели людей, не имеющих наставника в пути Божием… О тех же, которые открывают свои помышления и поступки и делают все с советом, (Писание) говорит: спасение есть во мнозе совете»[798].
Преподобный Иоанн Лествичник († 649) наставляет: «Как корабль, имеющий искусного кормчего, при Божием содействии благополучно входит в пристань, так и душа, имеющая доброго руководителя, удобно восходит на небо»[799]. Об исповедании старцу: «Прегрешения свои объявляй учителю, скажи: вот моя язва, отец»[800].
Великие иноки и подвижники христианства: преподобные Макарий Великий, Пахомий, Иларион, Евфимий, Савва, – начинали свой путь покорением себя старцу, и вследствие этого скоро преуспели и возросли в мужа совершенна (Еф.4.13). Святитель Игнатий (Брянчанинов) справедливо отметил: «Главная черта, которою отличается деятельность древнего монашества от деятельности новейшего, заключается в том, что монашествующие первых веков христианства были руководимы боговдохновенными наставниками»[801].
4. Преподобный Феодор Студит о старчестве
<…> Согласно Студийскому уставу, игумен обители – прежде всего старец и духовник, это его главная обязанность. Преподобный Феодор Студит учит своих чад о духовном рождении, которое выше рождения телесного: «Оставив родителей, братьев, родных и весь мир, пришли вы сюда, и соделались мне духовно чадами, преображая себя по Богоугодной жизни. Почему не следует уже называться вам по имени того-то и того-то, родившего вас телесно, но по имени духовных отцев и праотцев наших, показывая тем, что вы совсем отделились от естества и иное приняли рождение – духовное, – по произволению»[802].
Преподобный Феодор наставляет братию: «Никто не замышляй особиться и сам о себе тещи, никто не сдвигай ног своих с твердого камня веры отцу своему духовному… Твердо шествуйте путем своим, облекшись во всеоружие свое, и никак не давайте входа ему [змию. – А.М и даже подступа к себе. Этого вы достигнете благою, как я сказал, верою отцу, неуклончивым ему исповеданием, и полным откровением своих сокровенностей, потом смирением и послушанием нелицемерным и терпением благодушным»[803]. В своих наставлениях он неоднократно подчеркивает значение откровения помыслов: «Нет другого более действенного во спасение врачевства, как… безжалостное к себе откровение и исповедание помыслов»[804].
