На пиру богов - Сергей Николаевич Булгаков
Светский богослов. Ну вот, наконец-то вы раскрываете свои карты. Вот я вас и спрашиваю теперь: как вы можете, оставаясь в Православии, отсталом, бессознательном, схизматическом, мириться и с его разрывом с Римом и, стало быть, с вашей точки зрения, антиканоническим непослушанием Папе, вплоть до невозможности открытого молитвенного его поминовения, а с другой стороны, мириться с его еретичеством в его отношении к Папе? Я не сомневаюсь в том, как само Православие к такому своеобразному члену отнесется. Об этом можно сейчас произвести спрос у присутствующих иереев. Ну что бы вы сказали, если бы к вам явился духовный сын с таким Символом веры?
Иеромонах. Отверг бы его без всякого колебания как латынника и еретика.
Светский богослов (к Приходскому священнику). А вы, батюшка?
Приходский священник (застенчиво, но твердо). Я сам смотрю на вопрос так же точно, и поэтому иметь такого духовного сына было бы для меня радостью и утешением.
Беженец. Вот вам живой пример наличного церковного самосознания.
Светский богослов. Да, теперь таких живых примеров на что угодно наберешься при начавшемся церковном развале. Но я повторяю свой прежний вопрос: епископ, посвятивший нашего Батюшку, уже, наверное, этих воззрений не разделяет. Значит, он еретик и не действительна хиротония? Исповедуя Папу главой Церкви, вы в то же время находитесь с ним в расколе, разве это последовательно, честно, разве это не есть сидение между двух стульев?
Беженец. Относительно догматических разногласий я сказал уже, что в теперешней стадии они не являются еще ересями (хотя формально после Флоренции можно было бы смотреть и так, однако положение с Флорентийским Собором запуталось и затемнилось, чтобы непременно приходить к такому выводу). И поэтому фотианствующий епископ, поставляющий филиоквистски мыслящего священника, для него еще не является еретиком. Ведь сравните же наличность разногласий, существующих хотя бы между профессором Болотовым и другими, с одной стороны, Гусевым, митрополитом Антонием и другими – с другой. Подобным же образом можно рассматривать и догмат о Папе. Здесь пока схизматический, а не еретический дух, который надлежит побеждать не извне, а изнутри. Православие есть истинная Церковь Христова, как сохраняющая Православную веру в пределах семи Соборов, священноначалие и таинства, вопреки своему «греко-российству», ограниченной и уродливой форме, которая, к счастью, разбита историей.
Светский богослов. Как мило это «к счастью», если вспомнить, что этим «счастьем» была гибель России. Как иезуитская гниль делает роковым образом врагом каждого, кто ею отравлен. Недаром же Папа, говорят, как-то таинственно сносится с бесами по вопросу своего «черного интернационала». Итак, гора родила мышь: на дне ваших замысловатых и хитроумных построений оказалось самое вульгарное Католичество, стремление накинуть на шею русскому народу иезуитскую веревку, которую он сбрасывал с себя усиленно на протяжении всей своей истории. Ничего умнее и оригинальнее выдумать не могли! Католичество само по себе – бессильно догнивающий труп, который никому не может оказать никакой помощи, потому что само оно в ней нуждается. Даже если бы допустить, что осуществилась бы ваша нелепая и несчастная мысль, вы скоро убедились бы в том, в чем убедились греки с императором во главе после Флоренции: никакой помощи не было оказано, вообще ничего не произошло, все осталось как было. Не желаю вам дожить до такого полного и глубокого разочарования, которое ведь неизбежно наступит.
Беженец. Вольно же вам так огрублять и упрощать мою мысль, подсовывать мне то, что я не думаю. И прежде всего говорю я и мыслю не о соединении с Католичеством, но о воссоединении и восстановлении единой, нераздельной Церкви Христовой, которой не было в европейской истории тысячу лет. И это будет новым событием в жизни всего христианского мира, которое будет иметь значение и для протестантских сект, и для всего христианства. И лишь после этого, в силу этого нового духовного рождения, снова станет проблема России, ее исторической идеи и ее религиозной миссии, которую она всегда смутно сознавала, но не развивала. Религиозная идея Белого Царя, эта основная тема русской истории, ныне совершенно, казалось, потопленная морем крови и грязи, ранее была подменена в Византии и Московии цезарепапистским «православным царем», главою Церкви. И вследствие этого погибло царство, и Василий, воистину Темный, делая насилие над Исидором и разрывая votum[94] церковной унии, тем самым начинает эпоху московского и петербургского самодержавия, ставит всю русскую историю на ложные рельсы цезарепапизма и одновременно и безбожного абсолютизма. Это самая определяющая, мистическая минута в русской истории. Теперь Третий Рим, национальный, пал и Кремль занят Интернационалом («се творю все новое»). Но мы не сдвинемся с мертвой точки, пока не совершим этого духовного возрождения.
Светский богослов. Итак, новая «программа», новая утопия! О мечтательность интеллигентская! Вот какой позитив оказался ко всем вашим негативам! О вечное предательство родины и ее святынь! Из всех предательств сильнейшее!
Иеромонах. «Тогда, если кто скажет вам: вот здесь Христос или там – не верьте <…> Я наперед сказал вам».
Беженец. К данному случаю неприменимое пророчество, если только вслед за некоторыми неумными либо недобросовестными врагами Католичества не приписывать Папе почитания в качестве Бога. А я все-таки ставлю вопрос в упор: куда вы деваете Восьмой Вселенский собор? Почему твердите о семи? Церковь уже едина.
Светский богослов. И опять повторяю: никакого Собора нет и не было. Церковь действительно едина – Православная, Восточная, каковою она себя всегда и сознавала и еще недавно, лишь в начале этого века, исповедовала (устами Вселенской Патриархии в Послании от 30 июня 1902 года и ответном Послании Священного Синода от 25 февраля 1903 года): и все сыны лжеучения, в том числе и католики, «не суть чада Матери-Церкви и не овцы единого стада Христова». Это ясно: aut-aut[95]. Подобным же образом ведь рассуждают и католики. Но вашу позицию между двух стульев я продолжаю не понимать. Ответьте мне: из существующих религиозных обществ – Православие, Протестантизм, Католичество – ведь только одно содержит беспримесную, чистую истину, а не все сразу? И только к одному, истинному, каждый из нас считает себя принадлежащим – это самоочевидно. И, конечно, для православного чистая истина есть только Православие, а все остальное есть лишь
