Шэн-янь - Поэзия просветления. Поэмы древних чаньских мастеров
Двустишие отсылает нас обратно к предыдущим двум строкам. Я говорил о том, что сияние и темнота самостоятельны и раздельны. Однако это – лишь следствие положений некоторых доктринальных школ буддизма. Это не есть высшая Дхарма. Двустишие напоминает нам о том, что восприятие света и мрака как самостоятельных сущностей не является окончательной Дхармой Будды.
Если мы проводим грань между светом и тьмой, помрачением и мудростью, или сансарой и нирваной, это разграничение. Причина разграничения – неведение. Если мы проводим разграничения – то есть цепляемся за отличия между явлениями и различаем их, опираясь на привязанность, – нас нельзя назвать просветленными. Мы по-прежнему заблуждаемся и придерживаемся некоей точки зрения. Это свойственно обычным живым существам, а не просветленным.
Первая строка двустишия поясняет, что мы по-прежнему пребываем в заблуждении или неведении, если испытываем привязанность к явлениям, берущим начало в свете или мраке.
Вторая строка двустишия предупреждает о том, что единение с принципом также не равнозначно просветлению. «Принцип» здесь обозначает восприятие света и тьмы как чего-то единого и неделимого. Если человек не делает различия между светом и тьмой, он пребывает в согласии, или в единении с принципом. Но это не просветление.
Почему согласие с принципом не является просветлением? Согласие с принципом может быть названо мирским просветлением. Оно соответствует состоянию единого сознания. Хотя это сильное и ценное переживание, это не просветление в буддийском смысле, так как в нем no-прежнему присутствует «я». Мы можем назвать его «Великое Эго», или атман, – Ши-тоу говорит о нем как о «принципе», – но это не просветление. Оно не освобождает от сансары.
Люди, видящие в принципе окончательную истину, склонны верить в фундаментальную сущность – подлинную, неизменную и вечную. Однако один из главных постулатов буддизма гласит, что неизменной, вечной сущности нет. В основе существования лежит пустота. Приверженность к вечному, всеобщему, неизменному принципу – это, на самом деле, привязанность к Великому Эго.
Весь мир есть содержанье [Дхармы] врат —Те связаны с другими, эти – нет.
Всем нам знаком символ Тайцзи, состоящий из инь и ян, – наполовину белый и наполовину черный кружок. С одной стороны, инь и ян самостоятельны и раздельны. С другой стороны, инь и ян – это части одного кружка. Хотя Ши-тоу не упоминает о символе Тайцзи, символы света и тьмы он использует сходным образом. Инь и ян, свет и мрак – это взаимодействующие противоположности или противопоставления.
Прежде чем я продолжу объяснение этого стиха, я хотел бы раскрыть значение двух буддийских терминов, а именно «природа» и «дхарма», так как это облегчит понимание того, к чему я собираюсь перейти. В буддизме слово «природа» имеет несколько значений. Иногда природа – это сущность вещей, как, например, в случае с природой «я». Хотя мы говорим, что ищем собственную природу, на самом деле ничего подобного на свете нет. В действительности, собственная природа – не что иное, как дхарма. Дхармы, как физические, так и духовные, не имеют устойчивой, неизменной сущности. Поэтому не существует и собственной природы. С другой стороны, когда дхармы возникают из причин и условий, они имеют свою специфическую «природу». В данном случае «природа» отражает характеристики. Дхарма, физическая или духовная, имеет определяющие качества, положение, а также путь, по которому она движется (возникает и гибнет). Каждая дхарма пребывает в своем собственном мире. Взаимодействие дхарм, с их уникальными характеристиками, путями и мирами, и образует Вселенную (санскр. дхармадхату). Далее, мы должны различать Дхарму и дхарму. «Дхарма» с большой буквы – это корпус учений, методов и принципов буддизма. «Дхарма» с маленькой буквы – это все явления и каждое из них в отдельности. Нужно указать, что Дхарма в действительности является собранием дхарм.
Если вы взглянете на наш перевод первой строки этого двустишия, вы заметите, что акцент падает на «врата», а «Дхарма» стоит в скобках. На самом деле, ударение должно падать на «дхарму». О «вратах» же вообще можно не упоминать. Каждая дхарма включает в себя все миры. По существу, каждая дхарма есть часть любой другой дхармы и связана с любой другой дхармой. Что это значит?
Школа Цаодун часто заимствует терминологию и символику из «И цзин». В «И цзин» инь, или темнота, обозначается прерванной чертой, а ян, или свет, – непрерывной. Шесть таких линий, соединяясь, образуют так называемую гексаграмму. Согласно «И цзин», шестьдесят четыре возможные гексаграммы олицетворяют все явления и могут служить для толкования последних. Мы рассуждаем о буддизме – не о даосизме или «И цзин», – но есть нечто общее, что объединяет все три учения. Каждое явление, или дхарма, – великое или ничтожное – связано со всеми другими явлениями и является их частью.
Я сказал, что все дхармы, или явления, связаны со всем, что проистекает от взаимодействия противоположных элементов, символически обозначенных как инь и ян, и являются его составной частью. Все дхармы возникают из причин и условий, которые постоянно меняются и зависят друг от друга. На самом деле, без причин и условий и без взаимодействия инь и ян дхармы не могут возникнуть. Для того чтобы что-то существовало, его необходимо сопоставить с чем-то несуществующим. Существование опознается только по контрасту с несуществованием. Сопоставление существования с несуществованием и является само по себе взаимодействием инь и ян.
Когда противоположные элементы сходятся вместе, это не значит, что они вместе и останутся. Круг инь-ян создает ощущение текучести, вечно меняющейся сущности. Явления возникают, изменяются и исчезают вместе с непрестанным потоком причин и условий. Явления постоянно возникают и входят в соприкосновение с другими явлениями.
И все же, как бы много взаимодействий или изменений ни происходило, все явления есть часть всеобщности, олицетворяемой инь и ян, или существованием и несуществованием. По существу, все веши меняются, но в более крупном масштабе никакого движения нет. Инь и ян по-прежнему остаются частями одного и того же круга. Каждая дхарма взаимодействует с каждой дхармой. Каждая отдельная дхарма включает в себя каждую дхарму. Каждая дхарма включает в себя всеобщность, олицетворяемую инь и ян, и в то же самое время каждая дхарма проистекает от взаимодействия инь и ян.
Мы не можем рассматривать каждую дхарму как изолированное событие, изолированное взаимодействие противоположностей. «И цзин» подчеркивает, что инь и ян развиваются в бесчисленные явления. Каждая дхарма, возникающая от взаимодействия инь и ян, постоянно взаимодействует с другими дхармами, которые тоже суть порождения инь и ян. Помимо прочего, взаимодействие между всеми дхармами также является порождением инь и ян. Каждая дхарма не только связана с каждой другой дхармой, она также вмещает в себя все дхармы, все миры, всю всеобщность. В «Аватамсака-сутре» говорится, что одна песчинка содержит в себе бессчетные сутры. Одна песчинка содержит в себе всю Дхарму Будды.
Буддизм утверждает, что все дхармы возникают из причин и условий. Поскольку это так, они не имеют неизменной природы. Поэтому они пусты. Именно потому, что дхармы возникают из причин и условий, мы можем убедиться в их пустотной природе. И наоборот, именно из-за пустотности дхармы могут возникать из причин и условий. Если бы дхармы не были в глубине своей пусты, они были бы крепки, долговечны, неизменны и не возникали бы и не исчезали от соединения причин и условий. В результате, дхармы (которые возникают из причин и условий) и пустота взаимозависимы. Они являются причиной и следствием друг для друга.
Пустоту символизирует свет. Это – духовный источник. Дхармы, возникающие из причин и условий, символизирует мрак – мрак, поскольку дхармы суть препятствия. Дхармы пребывают в мире существования, а препятствие и привязанность суть часть существования. Пустота лучезарна, поскольку в ней нет ни привязанности, ни препятствий. Пустоту также называют принципом, а дхармы, возникающие из причин и условий, называют явлениями.
Я сказал, что каждая дхарма содержит инь и ян. Согласно терминологии Ши-тоу, каждая дхарма одновременно содержит свет и тьму, или пустоту и не-пустоту. Обычные живые существа привязаны только к не-пустотной стороне дхарм и видят в них только ее. Мы видим только дхармы, только явления, но не лежащие в их основе причины и условия. Однако просветленные видят как дхармы, так и глубинную пустоту, из которой они появились. Поэтому у них не возникает привязанности к явлениям.
Обычные живые существа неспособны признать, что каждая дхарма содержит в себе все миры. Просветленные живые существа понимают, что дхармы возникают из причин и условий. Они видят, что дхармы возникают из пустоты. Поэтому они уверены в том, что каждая дхарма включает в себя все другие дхармы, а все они, в свою очередь, содержат ее в себе.
