Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение
Уставы Мои соблюдайте; скота твоего не своди с иною породою; поля твоего не засевай двумя родами [семян]; в одежду из разнородных нитей, из шерсти и льна, не одевайся
(Лев 19:19).В соответствии с этим подходом, глубокий кризис в Иерусалиме был вызван нерадивыми руководителями, сделавшими культовую атмосферу совершенно недостойной присутствия ГОСПОДА.
3. Три главы рассказывают об истории взаимоотношений Израиля с ГОСПОДОМ. Для Израиля эта история оказывается чередой неудач и грубого вероломства против Божьего доверия (16; 20; 23). Этот исторический экскурс примечателен не описаниями прегрешений (тема, представленная несколько иначе в Пс 105), но удивительным описанием взаимоотношений ГОСПОДА с Израилем, представленных как близкая, ставшая эротической связь, которая в результате многочисленных извращений и измен приобретает непристойные черты. Впечатление, производимое этой риторикой, сводится к тому, что пророк намеренно выбирает крайне оскорбительные образы для описания крайне вызывающего поведения, приведшего к искажению отношений, изначально взаимных и исполненных симпатии и искренности. Используя подобные образы, Иезекииль хочет показать, что разрушение этого союза по мерзости трудно сравнить с чем бы то ни было еще, пытаясь выразить словами трудно поддающееся описанию:
Блудила с сыновьями Египта, соседями твоими, людьми великорослыми, и умножала блуд одеяния твои, прогневляя Меня. И вот, Я простер на тебя руку Мою, и уменьшил назначенное тебе, и отдал тебя на произвол ненавидящим тебя дочерям Филистимским, которые устыдились срамного поведения твоего. И блудила ты с сынами Ассура и не насытилась; блудила с ними, но тем не удовольствовалась; и умножила блуд о деяния твои в земле Ханаанской до Халдеи, но и тем не удовольствовалась
(Иез 16:26–29).И пришли к ней сыны Вавилона на любовное ложе, и осквернили ее блудодейством своим, и она осквернила себя ими; и отвратилась от них душа ее. Когда же она явно предалась блуд одеяниям своим и открыла наготу свою, тогда и от нее отвратилась душа Моя, как отвратилась душа Моя от сестры ее. И она умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле Египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть — плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов. Так ты вспомнила распутство молодости твоей, когда Египтяне жали сосцы твои из–за девственных грудей твоих
(Иез 23:17–21).Оскорбление, нанесенное Богу, никак не связано с моралью, но затрагивает более глубокие переживания, заставляя Его чувствовать горечь преданного и униженного любовника:
Предам тебя в руки их и они разорят блудил ища твои, и раскидают возвышения твои, и сорвут с тебя одежды твои, и возьмут наряды твои, и оставят тебя нагою и непокрытою. И созовут на тебя собрание, и побьют тебя камнями, и разрубят тебя мечами своими. Сожгут дома твои огнем и совершат над тобою суд перед глазами многих жен; и положу конец блуду твоему, и не будешь уже давать подарков. И утолю над тобою гнев Мой, и отступит от тебя негодование Мое, и успокоюсь, и уже не буду гневаться. За то, что ты не вспомнила о днях юности твоей и всем этим раздражала Меня, вот, и Я поведение твое обращу на [твою] голову, говорит ГОСПОДЬ Бог, чтобы ты не предавалась более разврату после всех твоих мерзостей
(Иез 16:39–43).Особенно примечательно, что пророческая традиция, для которой столь важны симметрия и порядок, обращается к выражению глубинных, плохо контролируемых страстей. Столь яростный гнев ГОСПОДА стал реакцией на осквернение Его святого имени, заставившее Его действовать с решимостью, чтобы спасти свою репутацию «перед глазами народов» (5:8, 14; 20:9, 14, 22, 41; 22:16; 28:25; 39:27):
Омыл Я тебя водою и смыл с тебя кровь твою и помазал тебя елеем… И при всех твоих мерзостях и блуд одеяниях твоих ты не вспомнила о днях юности твоей, когда ты была нага и непокрыта и брошена в крови твоей на попрание
(Иез 16:9, 22).4. Увлекшись столь яркими картинами, легко оставить без внимания появляющееся уже в первой части книги предчувствие обещанного ГОСПОДОМ восстановления, следующего за неотвратимым разрушением. Особое внимание в этой связи заслуживают фрагменты 11:14–21; 16:60–63 и 17:22–24. В контексте сурового осуждения подобные обещания могут показаться результатом невнимательной редактуры. Однако более вероятно, что благодаря этим фрагментам в окончательную версию книги намеренно вводится идея о том, что даже столь серьезный приговор, вынесенный Иерусалиму, не является окончательным. Суровое осуждение важно и неизбежно, но не оно является последним словом Бога. Именно эти обязывающие по сути пассажи связывают главы 1–24, исполненные гнева, с обещанием восстановления, ставшим основной темой глав 32–47. Благодаря этому провозвестию восстановления становится понятно: структура
Книги Иезекииля полностью соответствует структуре Книг Исайи и Иеремии и отражает нормативную для зарождавшегося иудаизма модель мышления, определившую окончательную форму текстов пророческих книг.
Первая часть Книги Иезекииля заканчивается загадочными словами (24:25–27), заставляющими нас вспомнить первое видение, описанное в главе 1. Забота пророка об Иерусалиме в условиях нависшей над ним угрозы заставляет его замолчать. Это молчание — знак личностного восприятия травмы, пережитой всем народом в последние дни существования Иерусалима, когда жители потеряли город:
…украшение славы их, утеху очей их и отраду души их,
сыновей их и дочерей их
(Иез 24:25).Пространное пророчество об осуждении заканчивается молчанием, но само по себе молчание — явный признак глубокой скорби, отчуждения и одиночества. Однако пророчество не может закончиться трагическим стихом 25. В стихе 26 упоминается «тот день», следующий за разрушениями, описанными в стихе 25. Новый день станет днем, когда Иезекииль получит новую «весть». Главная новость, к которой движется сюжет, — разрушение Иерусалима. Однако после разрушения, когда честь и святость ГОСПОДА будут восстановлены, а пророчество свершится, начинаются радикальные перемены:
Момент глубочайшего отчуждения Иезекииля от его народа (из–за разной оценки происходящего) становится моментом его соединения с ним. Все, что мешало их объединению, вся враждебность разом исчезают. Их беды становятся началом его и Божьей победы: народ вдруг осознает искупительную роль падения Иерусалима
(Greenberg 1997, 516).После гибели города Иезекииль готов к новой проповеди. Однако его пророчество могло стать новым только после того, как в результате разрушения оскверенного Храма была восстановлена честь поруганного имени ГОСПОДА. Первая часть Книги Иезекииля заканчивается решительным заявлением ГОСПОДА: «Я ГОСПОДЬ» (24:27). Новизна, исходящая от ГОСПОДА и Его пророка, с этого момента очевидна. Дальнейшие действия пророка и ГОСПОДА все еще не ясны, однако будущее спасение Израиля становится очевидным. В стихах 24:25–27, играющих в книге ключевую роль, происходит сюжетный поворот: текст больше не говорит о проклятии.
Во второй части, главах 25–48, многообразно говорится о будущем Иерусалима. Эти главы сильно отличаются по звучанию от первой части, говорящей о проклятии, благодаря чему мы снова обнаруживаем двойственность, присущую всем пророчествам: осуждение и надежда оказываются двумя неотъемлемыми составляющими кризиса, пережитого Иерусалимом и иудаизмом.
Во второй части можно выделить четыре самостоятельных фрагмента текста, содержащих описания будущего. Прежде чем обратиться к анализу этих фрагментов, следует обратить особое внимание на стих 33:21:
В двенадцатом году нашего переселения, в десятом месяце, в пятый день месяца, пришел ко мне один из спасшихся из Иерусалима и сказал: «разрушен город!»
Посланник приходит из Иерусалима спустя двенадцать лет после пленения царя Иоакима, то есть в 586 году до н. э. посланник спасся бегством из города сразу после его разрушения вавилонянами и принес весть о последней битве пленникам, живущим в Вавилоне: «разрушен город!» Эта фраза — характерное сообщение об исходе битвы. Параллель ей можно обнаружить в пророчестве Иеремии 50:2, где те же слова относятся к Вавилону.
Новость о разрушении Иерусалима ужасна: святой город захвачен. Однако для Иезекииля эта страшная новость оказывается началом прощения. Разрушение города становится доказательством святости ГОСПОДА, явленной миру. Оно же подтверждает истинность пророчеств Иезекииля, в течение долгого времени суливших народу горе. В этот момент заканчивается обет молчания Иезекииля, наложенный на него ГОСПОДОМ. Теперь Иезекииль может говорить! Он по–прежнему говорит о суде, однако на первый план в его видениях выходят пророчества о восстановлении.
