Иосиф Крывелев - История религий. Том 2
Противопоставление ислама религиям «многобожников», мусульманского «тавхида» (единства) западному буржуазному плюрализму, лозунг джихада, священной борьбы за истинную веру, — в какой-то мере все это питало настроения непримиримости с силами империализма. При этом нельзя не видеть как социальное многообразие «исламского» лагеря, так и идеологическую пестроту того религиозного содержания, которое вкладывалось разными группами его приверженцев в проповедуемые ими лозунги. В их содержание укладывались, одной стороны, протест против гнета западного империализма, с другой стороны — отчуждение и отмежевание от рабочего движения того же «многобожеского», т. е. неисламского, мира. В разных случаях и на разных этапах та и другая тенденции могли выражаться с большей или меньшей определенностью. Как правило, однако, в движении завоевывали командные позиции группировки «своей» буржуазии, ставившие исламские лозунги на службу делу превращения своей страны в современное капиталистическое государство.
Ярким образцом такой практики является современный Пакистан. Возглавляемое Зия уль-Хаком «исламское» государство строит «исламскую» же экономику и, ориентируясь на Коран и шариат, внедряет соответствующие нормы как в жизнь и быт народа, так и в государственно-правовую область. В уголовном праве, например, предусматриваются шариатские наказания за преступления: отрубание руки за кражу, побиение камнями за прелюбодеяние 92. Кстати сказать, такие же санкции фигурируют и в уголовном законодательстве других государств, именующих себя исламскими, например Саудовской Аравии. Надо, правда, отметить, что на практике они применяются довольно редко.
Реакционный характер политики исламского государства Пакистан обращен как внутрь страны, так и вовне. В своем перманентном противостоянии Индии оно оперирует мотивами праведной ненависти к нечестивому индуизму. В отношении Афганистана используется лозунг борьбы за ислам против якобы «безбожного» режима, существующего в этой стране.
Большой и особо актуальный в политическом и идеологическом отношении интерес представляет собой современный Иран 93.
Шиитское духовенство (в Иране основной массив населения состоит из шиитов) во главе с аятоллой Хомейни в течение 60—70-х гг. играло ведущую роль в борьбе народа против шахского режима. В 1964 г. Хомейни был выслан из страны. Он поселился сначала в Неджефе на территории Ирака и в этом священном для шиитов пункте паломничества организовал по существу центр борьбы против шахского режима в Иране. Вплоть до свержения и изгнания шаха в 1979 г. шиитское духовенство под руководством Хомейни (последние годы он жил в Париже) вело неустанную антишахскую борьбу и, когда она увенчалась победой, водрузило свое шиитско-мусульманское знамя над обновленным «исламским» государством.
Вернувшийся на родину Хомейни стал настоящим диктатором страны. Установившийся здесь строй — ярко выраженная теократия. Ее социальной опорой являются массы мелкой буржуазии — купцы, кустари и ремесленники, владельцы мелких предприятий, пауперизированное крестьянство. Вместе с тем к режиму Хомейни положительно относятся и некоторые слои интеллигенции, примкнувшие к антишахской оппозиции еще до свержения шаха. Что же касается политики господствующего теперь теократического правительства, то она, если отвлечься от выражающих ее словесных формул безоговорочной приверженности к «истинному», т. е. шиитскому, исламу, является в объективно-историческом смысле весьма противоречивой.
Во внешнеполитическом плане эта политика была в начале диктатуры Хомейни направлена против США, что выразилось, в частности, в знаменитой истории содержания под стражей персонала американского посольства. Вместе с тем в пропагандистском обиходе шиитского теократического режима нет недостатка в резко антисоветской фразеологии. Пожалуй, можно считать внешнюю политику исламского Ирана религиозно-изоляционистской, поскольку и со многими мусульманскими государствами он в общем обращается достаточно враждебно, что находит свое религиозное оправдание в том, что они не являются шиитскими. В пропаганде, связанной с продолжающейся пока войной против Ирака, этот мотив тоже играет известную роль, хотя некоторое, сравнительно незначительное, количество шиитов среди иракского населения имеется.
В какой-то мере может считаться образчиком современной исламской теократии и Саудовская Аравия. Будучи исключительно богатой в материальном отношении страной в результате обладания колоссальными нефтяными месторождениями, это государство пыталось занять ведущее место в синклите исламских государств Ближнего Востока: в начале 60-х гг. оно выдвинуло проект создания «исламского пакта». Одним из препятствий на пути к этому явилось то обстоятельство, что в глазах правящей верхушки других исламских государств Саудовская Аравия является еретической страной, ибо ее религия — не просто ислам, а его ваххабитская разновидность.
В целом для современного этапа характерно большое усиление политической активности ислама как в отдельных странах, так и в международном масштабе. Причины этого явления лежат прежде всего в росте политической роли стран Ближнего и Среднего Востока, населенных главным образом мусульманами. При этом надо иметь в виду своего рода историческую и географическую случайность: земельные недра этих стран оказались чрезвычайно богаты полезными ископаемыми, и в современных условиях соответствующие государства получили возможность обогащаться невиданными ранее темпами, что, конечно, в свою очередь не могло не сказаться и на их политической роли на международной арене.
Многие государства в современном мире именуют себя исламскими. В их основополагающих документах, в выступлениях государственных и партийных руководителей, в прессе постоянно звучат заявления об истинно исламском содержании политики этих государств. Говорится о необходимости исламизации всех сторон государственной, общественной и частной жизни; именно исламизация пропагандируется как единственный путь решения всех проблем, стоящих перед обществом и государством, причем этот путь предлагается не только странам с мусульманским населением, но и Западу и всему миру. Вот типичное заявление такого рода: «Европа находится на грани духовного банкротства, и спасти ее может только ислам с его высокими идеалами» 94.
Ссылка на установления ислама может служить и для обоснования того, что воля народа не имеет существенного значения в жизни государства. Совет улемов Пакистана так разъяснял этот вопрос: «В мусульманском государстве осуществление предписаний Аллаха — главная цель, а воля народа занимает сравнительно подчиненное положение» 95. Народ, с этой точки зрения, имеет право на восстание, на революцию, но в каких целях? «Революция нужна для освобождения религии, а не для освобождения народа. Народ восстает против тирании, чтобы стать рабами бога». К предписаниям же Аллаха можно отнести все, что в тот или иной момент понадобится счесть таковыми правящей в стране группе. А когда королю Саудовской Аравии Фейсалу нужно было затормозить принятие в стране конституции, он воспользовался таким ходом: «Конституция? Для чего? Коран — самая древняя и самая эффективная конституция из всех конституций мира… Ислам — достаточно предусмотрительная и гибкая религия, чтобы обеспечить счастье нашего народа» 96. В этом, как и во многих других случаях, лозунг исламизации служит лишь «пустым звуком», под прикрытием которого ведется политика, нужная в данный момент правящим классам и группировкам соответствующих государств.
По степени реакционной «радикальности» с официальной политикой таких государств, как Пакистан и Иран, перекликается идеологическая пропаганда, ведущаяся международной организацией — «Ассоциация Братьев-мусульман» 97.
В 1928 г. эта организация (арабское «Ихвания» от слова, означающего «брат») была создана в Исмаилии (Египет) по инициативе и под руководством шейха Хасана аль-Банны. Основной своей задачей Ассоциация (АБМ) провозгласила борьбу за построение «исламского общества». Методы этого построения составляют «исламский путь развития», смысл которого с самого начала был в достаточной мере неопределенен. В первое десятилетие существования АБМ основной упор делался на методы проповеднической и благотворительной деятельности, в дальнейшем постепенно все больше усиливались тенденции к насилию и терроризму, нашедшие свое выражение в попытке государственного переворота в Египте в 1948 г. Вскоре (1949) был убит основатель и глава АБМ Хасан аль-Банна, после чего в организации еще больше возобладало террористическое направление, особенно после республиканского переворота Насера в 1952 г. Деятельность АБМ велась в подполье. При режиме Анвара Садата деятельность АБМ была фактически легализована, а направление этой деятельности продолжало все больше эволюционировать в сторону терроризма, так что в конце концов его жертвой пал сам Садат: его убийцы оказались близкими к АБМ, если не прямыми ее агентами. Существование АБМ в Египте было опять запрещено, и основная ее деятельность была перенесена в другие страны.
