Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

И сказал Я: «не нарушу завета Моего с вами вовек; и вы не вступайте в союз с жителями земли сей; жертвенники их разрушьте»

Обе договорившиеся стороны, и ГОСПОДЬ, и Израиль, связаны обещанием послушания и верности (см. Втор 26:16–19). Похоже, что вся история жизни евреев в земле обетованной превращается в историю исполнения или нарушения первой заповеди: «Да не будет у тебя других богов перед лицем Моим» (Втор 5:7). Все последующие истории Книги Судей объединяет одна мысль: причина бесконечной череды несчастий — несоблюдение основных требований Завета.

Вторая часть Книги Судей — пространный текст, охватывающий главы 2:6–16:31. В основе этих материалов лежат древние предания о героях, вмешивавшихся в судьбы израильского общества, благодаря которым в беспокойной и тревожной жизни Израиля, окруженного со всех сторон опасными и непримиримыми врагами, наступали периоды относительного покоя. Все эти истории когда–то были местными преданиями отдельных колен, красочными и живыми. При объединении в целостное повествование эти бережно хранимые предания «на случай» были упорядочены и «национализованы». Из местных легенд они превратились в историю всего народа. При этом повествование в них было дополнено определенной «философией истории», отражающей девтерономическую традицию. Без сомнения, в процессе обработки преданий этот новый смысл был наложен на повествование, причем в довольно стереотипной и прозаической форме. В то же время можно предположить, что редакторские добавления явились результатом попытки выделить в героическом цикле «правдивое» ядро, хотя, конечно, живой древний рассказ не имел жесткой богословской концепции, появившейся в нем только в процессе канонизации. Таким образом, процесс оформления текста и внесения в него литературных добавлений был связан со стремлением выявить смысл, присущий этим историям с самого начала.

Истории о героях очень разнообразны. Среди них — рассказ об Аоде, левше, сражавшемся за свободу Израиля (3:12–30); о честолюбивом политике Авимелехе, сыне Гедеона (9:1–57); об Иеффае, известном своей неразумной клятвой, повлекшей за собой смерть его дочери (11:1–40). Материал очень богат. Единственное, что нам остается, — сосредоточиться на трех его «жемчужинах».

1. Песнь Деворы (как обычно называют эту поэму), записанная в 5–й главе книги, считается одним из главных и древнейших текстов, описывающих религиозные принципы Израиля (более позднее изложение того же сюжета находится в 4–й главе). Эта песнь знаменует победу Израиля над Ханааном и воздает «хвалу ГОСПОДУ, хвалу вождям Израиля» (ст. 11). В этой песне невозможно провести четкую границу между хвалой ГОСПОДУ и хвалой вождям, поскольку основная цель песни — подчеркнуть значение обеих действующих сил. В ее тексте описываются величественное шествие ГОСПОДА с горы Синай, идущего, чтобы возглавить войско Израиля (ст. 4–5), уязвимость Израиля (ст. 6–9), раздоры между коленами, пытавшимися переложить ответственность друг на друга (ст. 13–18, 23), великая битва, в которой на помощь еврейскому войску приходит небесное воинство (ст. 19–22), Иаиль, убившая презренного ханаанейского военачальника (ст. 24–27), и горестные речи жен ханаанейских военачальников, пораженных в итоге вместе со своими мужьями (ст. 28–31). Главная героиня песни — Девора, «мать в Израиле» (ст. 7). Риторика песни очень выразительна. В ней найдены слова как для выражения ощутимого присутствия ГОСПОДА в жизни Израиля, так и для описания реальных исторических событий. Эта песнь — величайшее свидетельство о том, что жизнь Израиля зависит от ГОСПОДА и сохраняется Им.

2. Длинная история Гедеона наполнена множеством деталей, столь любимых устной традицией (гл. 6–8). В истории призвания Гедеона, которому предстоит стать судьей и вождем Израиля, подчеркивается не только его сдержанное отношение к повелению ГОСПОДА, но и дерзость {chutzpah), с которой он «обсуждает» призвание, переданное ему ангелом (6:11–27). Получив призвание, Гедеон становится одним из самых ревностных защитников веры в ГОСПОДА, разрушая «чужие» святилища (6:28–32, см. также Втор 7:5) и оскорбляя собственных врагов, которые считаются при этом врагами Бога Израиля и самого Израиля:

И сказал Гедеон: за это, когда предаст ГОСПОДЬ Зевея и Салмана в руки мои, я растерзаю тело ваше терновником пустынным и молотильными зубчатыми досками… И взял старейшин города и терновник пустынный и зубчатые молотильные доски и наказал ими жителей Сокхофа… И сказали Зевей и Салман: встань сам и порази нас, потому что по человеку и сила его. И встал Гедеон, и убил Зевея и Салмана, и взял пряжки, бывшие на шеях верблюдов их

Средоточие истории Гедеона — рассказ о великой победе над мадианитянами, одержанной благодаря умению, неожиданности и силе, данной ГОСПОДОМ, в войне которого участвует Гедеон. Однако у этой истории грустный конец (8:22–28): будучи изначально верным и удачливым воином, Гедеон становится самолюбивым и начинает заботиться только о собственном благе. История о Гедеоне (8:22) и его сыне Авимелехе (9:1–6) говорит о том, что Израиль был очень близок к династическому правлению, об установлении которого рассказывается в Первой книге Самуила, однако в данном случае эта идея пока не получила завершения. Возможно, Гедеон, «возвеличившийся и павший», ревностный защитник ГОСПОДА и себялюбивый честолюбец, всего–навсего — воплощенный образ Израиля, постоянно возвращавшегося к ГОСПОДУ, но в то же время постоянно отпадавшего от Него. Неудивительно, что история Гедеона заканчивается компромиссом: Израиль поддается на искушения «иных народов», всегда живших рядом с ним:

Когда умер Гедеон, сыны Израилевы опять стали блудно ходить вслед Ваалов и поставили себе богом Ваалверифа; и не вспомнили сыны Израилевы ГОСПОДА Бога своего, Который избавлял их из руки всех врагов, окружавших их; и дому Иероваалову, или Гедеонову, не сделали милости за все благодеяния, какие он сделал Израилю

3. Третий герой, на которого следует обратить особое внимание, — Самсон (гл. 13–16). В тексте несколько раз подчеркивается его уникальность, прежде всего, в рассказе о его чудесном рождении (гл. 13). Однако главная тема этого сюжета — история взаимоотношений Самсона с филистимлянами, главным врагом Израиля, в образе которых воплотились представления о «чужом народе». Кроме того, функция филистимлян в этом повествовании — подчеркнуть самобытность еврейского народа (Jobling 1998, 197–243). Самсон, величайший воин ГОСПОДА, погиб, разрушив филистимский дом и убив множество филистимлян:

И воззвал Самсон к ГОСПОДУ и сказал: ГОСПОДИ Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои. И сдвинул Самсон с места два средних столба, на которых утвержден был дом, упершись в них, в один правою рукою своею, а в другой левою. И сказал Самсон: умри, душа моя, с Филистимлянами! И уперся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил Самсон при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей

Отношения Самсона с филистимлянами оказываются трудными и странными, прежде всего, из–за его женитьбы на филистимлянке Далиде. Их взаимоотношения описаны в нескольких исполненных драматизма, захватывающих сценах, говорящих также о большой опасности, которую представляли собой филистимляне для Израиля:

Далида поразила Самсона единственным имевшимся у нее оружием — своими речами. Она задавала ему вопросы до тех пор, пока у него не стало сил сопротивляться ей, она победила его своей назойливостью. Самсон уже бывал в подобных ситуациях. Обе его женщины задавали ему одни и те же вопросы. Обе обвиняли его в том, что он не любит их, снова и снова. Самсон оказался восприимчивым к подобного рода жалобам. Было бы несправедливым утверждать, что у него было много силы, но мало ума, однако он не сумел распознать тактику этих женщин. Их тактика была превосходной. Согласно Книге Притчей, лучше жить в пустыне или в углу на кровле, чем со сварливой женой (Притч 21:9, 19; 25:24). Вероятно, Далида не была чрезмерно назойливой, но в этом вопросе она была неумолима, и Самсон не мог противостоять ей…

История Самсона и Далиды — лучший пример «войны полов» из описанных в Библии, войны между женщинами и мужчинами, столь ярко запечатленной в греческой мифологии

В конце истории Самсон остается верным ГОСПОДУ, филистимляне погибают, Израиль спасается, ГОСПОДЬ торжествует. Однако такой конец далеко не очевиден. Израиль всегда жил бок о бок с «чужим народом», и отношения их никогда не были простыми.

Каждая из историй о героях, благодаря которым Израиль сумел выжить среди враждебного ханаанейского окружения, представляет собой рассказ о новой тактике, разработанной евреями в ответ на вызовы, угрозы и соблазны «иных народов». Однако в процессе канонического оформления этих текстов редактор, в данном случае Девтерономист, внес в них значительные изменения. Все эти истории оказались лишь иллюстрацией к очень ясным и бескомпромиссным богословским идеям, представленным в центральной части Книги Судей. Самый простой пример выражения подобного рода идей можно обнаружить в стихах 3:7–11, где, как только основная формула выделена, следов повествования почти не остается. В этом фрагменте можно выделить четыре основные мысли.