Андрей Десницкий - Сорок вопросов о Библии
Самый интересный случай – это, конечно же, «культурная замена». Например, все мы знаем выражение «хлеб наш насущный». Сейчас не будем вдаваться в разбор слова насущный, с ним не всё просто, но вот хлеб в нашем языке обозначает главную, самую необходимую пищу. А если подставить конкретные названия хлебобулочных изделий? «Батон насущный» или «буханка насущная» звучит уже нелепо, но именно так прозвучит это выражение в языках тех народов, основой питания которых традиционно был вовсе не хлеб. Они знают, что такое хлеб, но не называют хлебом еду вообще. В таком случае, например, в китайском переводе появился «рис наш насущный», а в переводе на язык алеутов, жителей островов на севере Тихого океана, – «рыба наша насущная». Это самая основная пища в этих культурах, та, без которой просто нельзя прожить (в отличие от хлеба).
Перевод Библии – это не всегда просто. Но это всегда творческий процесс, всегда диалог личностей, народов и эпох.
19. Как относиться к новым переводам на русский?
Действительно, как?
Перевод по традиции
В предыдущих главах мы уже говорили о том, что не бывает идеальных переводов, которые были бы хороши для всех и навсегда. Говорили о том, что перевод – это всегда потеря какой-то части оригинального смысла, и потому перед переводчиком всегда встает выбор: что именно сохранять и чем жертвовать. Упоминали мы и неоднородность читательских аудиторий, и разнообразие методик… но всё это теория. А на практике возникает один и тот же вопрос: вот стоят на книжной полке (или лежат в интернете) разные издания – и как же к ним относиться?
Всех вышедших на русском языке переводов Библии или ее частей здесь не перечислить, но краткую характеристику некоторым основным трудам стоит всё же дать. Сразу стоит оговориться, что каждый перевод следует оценивать в соответствии с теми принципами, которыми руководствовались переводчики: глупо было бы упрекать создателей смыслового перевода в том, что они отошли от дословности – в том и был основной смысл их труда, их задачей была понятность, а не точное следование словам оригинала. Можно задать другой вопрос: насколько решена эта задача, и что было утрачено по дороге – иными словами, какой оказалась цена ее решения.
Во-первых, новые переводы не всегда бывают новаторскими – порой они, наоборот, ставят своей целью возвращение к давней традиции. Так, перевод Нового Завета, выполненный К.П. Победоносцевым в начале XX в., стремился приблизить русский текст к церковнославянскому. Другой пример традиционного перевода – т. н. «Кассиановский Новый Завет». В XX в. выходили все новые издания так называемого «критического текста» Нового Завета (подробнее мы говорили о нем в 13-й главе). Различия меж критическим и традиционным текстами многочисленны, хотя редко они бывают смысловыми. Именно с критического текста был сделан перевод, работа над которым началась под редакцией ей. Кассиана Безобразова в 1953-м г. Он был издан Британским библейским обществом только в 1970-м г., широко известен он и в наши дни. Стилистически он весьма близок к Синодальному.
Как мы видим на примере Синодального и Кассиановского переводов (а до того – и победоносцевского проекта), вполне возможно существование нескольких традиционных текстов одновременно. Еще один интересный опыт, к сожалению, так и оставшийся в виде разрозненных материалов, – переводы разных новозаветных книг, выполненные свящ. Леонидом Лутковским и публиковавшиеся в журналах на рубеже 1980-х и 1990-х гг.
Перевод по смыслу
Вторая группа – переводы смысловые, призванные донести библейские смыслы до всех читателей без исключения. Зачастую такое понимание достигается за счет упрощения текста и добавления непосредственно в текст комментариев переводчика. Подобные переводы или даже пересказы, притом невысокого качества, стали появляться в России в начале 1990-х, в основном в связи с усилиями западных миссионеров, стремившихся как можно скорее «насытить рынок» доступными для читателей текстами Писания. Так, в 1991 г. в Стокгольме, а в следующем году и в Москве был напечатан текст под названием «Слово Жизни. Новый Завет в современном переводе». Затем в 1993-м в Москве был издан так называемый «Современный перевод» – полная Библия, крайне небрежно переведенная с английского языка (два этих проекта были предприняты разными организациями безо всякой связи между собой). Эти издания довольно быстро сошли со сцены, что неудивительно.
В 1995 и 2001 гг. в американском городе Чаттануга, штат Теннесси, были изданы «Новозаветные Писания», а в последнее время в интернете появились и отдельные ветхозаветные переводы того же автора, Г. Вишенчука-Вишенки. Переводчик не останавливается перед смелыми экспериментами, но явно утратил живое чувство русского языка. Первый псалом в его версии начинается так: «Счастлив, кто не держал совета со злыднем, не спешил поспевать за грешником, не подсаживался в круг смутьянов».
Все это звучит достаточно анекдотично, но есть и другой перевод, выполненный на более серьезном уровне, – это перевод Нового Завета под названием «Радостная весть», издаваемый Российским библейским обществом с 2001 г. Еще в начале 1990-х гг. выходили переводы отдельных книг Нового Завета в исполнении В.Н. Кузнецовой; именно ее переводы были затем отредактированы и изданы под названием «Радостная весть». Этот перевод выполнен, как и практически все новые переводы, с критического текста, и нацелен на простоту и доступность. Но есть у него и еще одна особенность: он сознательно отталкивается от синодальной традиции. Вот как звучит в нем начало 3-й главы от Матфея: «В те дни в Иудейской пустыне появляется Иоанн Креститель. Он возвещает: “Обратитесь к Богу! Ведь Царство Небес уже близко!”… Они признавались в грехах, а он омывал приходивших в реке Иордане» (3:1–6). С точки зрения В.Н. Кузнецовой, в современном русском языке слова проповедать, каяться, креститься, исповедовать (мы находим их в Синодальной Библии) обозначают только церковные обряды, поэтому следует найти иные слова, чтобы передать внутренний смысл этих действий: возвещать, обращаться к Богу, омываться, признаваться в грехах. Так и во многих других случаях переводчица сознательно старается найти свои, особые слова и выражения и тем самым разорвать связь с традицией.
Кроме того, в переводе появилось немало резких выражений и даже грубых слов (брюхо, проститутка и т. д.). «Когда знакомишься с подобными текстами, по временам возникает ощущение, будто ты не Священное Писание читаешь, а присутствуешь при перебранке на кухне коммунальной квартиры» – так отозвался о переводах В.Н. Кузнецовой в 1998 г. иеромонах Иларион (Алфеев). Критику вызывает даже название перевода: действительно, по-русски было бы естественнее сказать если не «благая», то хотя бы «добрая весть».
Да, существуют люди, которые не имеют привычки к чтению сложных текстов с длинными фразами и архаичными словами. Многие из них охотно читают «Радостную весть», которая помогает им понять смысл сложных мест, прежде всего, в Павловых Посланиях. Но в целом приходится признать, что такой перевод плохо подходит для читателя, обращенного к традиции, даже не обязательно церковного читателя. В конце концов, существуют и разнообразные переложения Библии для детей: никто не считает их аутентичным текстом Священного Писания, но при этом они всем понятны и содержат самые главные элементы Благой вести.
Еще одна разновидность смысловых переводов – миссионерские переводы для мусульман. В их основе лежит та идея, что читателей-мусульман не надо сразу отпугивать книгой, которая выглядит как христианская. В 2003 г. в издательстве «Стамбул» вышла книга в зеленой обложке с золотыми восточными узорами под названием «Священное Писание. Смысловой перевод Таурата, Книги Пророков, Забура и Инджила»; в 2009 г. вышло ее переиздание с небольшими изменениями. Как нетрудно убедиться, это Библия на русском языке (новозаветная часть похожа на «Слово Жизни»), в которой арабизированы все имена (Инсус Христос, например, там звучит как «Иса Масих») и даны многочисленные дополнения к тексту и примечания миссионерского характера. Этот перевод предназначен прежде всего для протестантской миссии среди мусульман Центральной Азии (для нас привычнее название «Средняя Азия»), читающих на русском языке. Это еще более свободный перевод, чем «Радостная весть», и он достаточно известен, причем не только в исламских регионах.
Литературный перевод
Широкое распространение смысловых переводов свидетельствует, что у нас пока слишком мало переводов третьего типа, которые сочетали бы верность традиции со стилистическим изяществом и относительной ясностью. Отчасти этот пробел восполняется литературными переводами, к примеру, С.С. Аверинцева, публиковавшимися в разных изданиях. К литературным переводам можно отнести и те единичные публикации И.М. Дьяконова и С.К. Апта, которые выходили еще в советские времена в «Библиотеке всемирной литературы» и других сборниках. Появлялись подобные самостоятельные публикации и в последние полтора десятилетия, это переводы С.В. Лезова, Э.Г. Юнца и других.
