Алистер МакГрат - Богословская мысль Реформации
Акция Лютера, выразившаяся в том, что 31 октября 1517 г. (который в настоящее время отмечается в Германии как День Реформации) он прибил к дверям виттенбергского храма Девяносто пять тезисов об индульгенциях, была не просто протестом против рекламной кампании Тецеля, которая, по выдвигаемым обещаниям могла сравниться с современными рекламами стиральных порошков. Не было это и требованием, чтобы Церковь прояснила свое учение о прощении. Она ознаменовала появление нового богословия о прощении (или, точнее, появление заново старого и, очевидно, забытого богословия спасения), которое грозило лишить официальную Церковь участия в процессе прощения, угрожая, таким образом, материальным интересам папы, большой части духовенства, некоторых князей и одного очень влиятельного банкирского дома (дома Фуггеров в Аусбурге, который заменил дом Медичи в должности официальных банкиров Церкви после того, как Лев X, сам являющийся представителем семейства Медичи, занял папский престол в 1513 г.) Доктрина оправдания одной верой подтверждала то, что Божественное прощение даровалось, а не покупалось, и было доступно всем, независимо от материального и социального положения. Связанная с ней доктрина «священства всех верующих» означала, что верующий, с благодатной помощью Божией, мог сам сделать все, что необходимо для его спасения, не прибегая к помощи ни Церкви, ни священников (хотя сам Лютер считал, что профессиональные проповедники и учреждения Церкви должны играть существенную роль в христианской жизни). Поэтому не вызывает удивления, что взгляды Лютера были с волнением восприняты церковными учреждениями и вызвали такой интерес у многих мирян того времени.
Хотя первоначальный спор Лютера проходил с академическим богословием «Via modema», развивающиеся события привели к тому, что он отказался от этого ограниченного и малозначимого спора, чтобы взять на себя роль народного реформатора. Начиная с 1519 г. взгляды Лютера на оправдание привели его к оспариванию доктрин и практики современной ему Церкви, а не идей «via moderna». Если раньше Лютер, так сказать, витал в интеллектуальных облаках, то сейчас он спустился на землю, чтобы применить свои идеи к жизни Церкви. С опубликованием трех великих реформационных манифестов 1520 г. [12] он продемонстрировал способность захватывать сердца людей. Из кабинетного ученого он превратился в харизматического народного реформатора.
Социальные последствия лютеровской доктрины оправдания одной верой можно проиллюстрировать судьбой мирских братств. Как было указано выше (стр. 42-43), мирские братства были ассоциациями мирян, которые обязывались обеспечивать своим членам полный погребальный обряд. Верхние слои общества были в состоянии делать завещательные вклады для обеспечения постоянных молитв за их души в чистилище: так, в 1483 г. за графа Вернера Циммернского была якобы отслужено 1000 поминальных месс. Нижние слои общества, не имея средств, чтобы позволить себе подобные крайности, объединялись в братства, чтобы обеспечить своим членам исполнение надлежащих отходных и погребальных обрядов. Кроме того, многие братства выполняли важную социальную роль, например, открывая школы и богадельни для своих членов и пытаясь заботиться об их вдовах и сиротах. Тем не менее, их «raison d'etre» было глубоко религиозно, основано на вере в чистилище, заступничество Богородицы и почитании святых. Доктрина оправдания верой ликвидировала необходимость создания таких братств, отвергая ряд верований о смерти и суде, на которых они были основаны. «Raison d'etre» этих братств было подорвано, а с прекращением исполнения каких-либо существенных религиозных функций социальная роль братств также прекратилась. Это явление является еще одним примером того, как изменение религиозных идей может иметь существенные социальные последствия
Концепция «Судебного оправдания»
Одним из центральных взглядов лютеровой доктрины оправдания одной верой является то, что грешник не способен к самооправданию. Инициативу в процессе оправдания берет на себя Бог, предоставляя все необходимые средства для оправдания грешника. Одним из этих средств является «праведность Божия». Иными словами, та праведность, на основании которой совершается оправдание грешника, является не его собственной праведностью, но праведностью, данной ему Богом. Ранее об этом высказывался Августин: Лютер, однако, осмысляет это по-новому, что приводит его к разработке концепции «судебного оправдания».
Данный пункт трудно объяснить, но он сосредотачивается на вопросе о местонахождении оправдывающей праведности. Как Августин, так и Лютер были согласны в том, что Бог милостиво предоставляет грешным людям праведность, которая оправдывает их. Но где же находится эта праведность? Августин утверждал, что она находится внутри верующих; Лютер настаивал на том, что она находится вне их. Иными словами, для Августина эта праведность является внутренней, а для Лютера — внешней.
По мнению Августина, Бог налагает оправдывающую праведность на грешника таким образом, что она становится частью его личности. В результате эта праведность, хотя и происходящая не от грешника, становится частью его личности. Для Лютера рассматриваемая праведность остается вне грешника: это «чуждая праведность» («mstitia, aliena»). Бог рассматривает эту праведность таким образом, как если бы она была частью личности грешника. В своих лекциях 1515 — 1516 годов, посвященных «Посланию к Римлянам», Лютер развил идею «чуждой праведности Христовой», налагаемой — не прививаемой — на верующих верой, как основание для оправдания. Его комментарии к Рим. 4. 7 имеют особое значение.
«Святые всегда в своих глазах являются грешниками и поэтому всегда оправдываются извне. Однако лицемеры всегда праведны в своих глазах и поэтому всегда являются грешниками извне. Я использую слово «внутри» для того, чтобы показать, какими мы являемся на наш собственный взгляд, в нашей собственной оценке, а слово «извне» — для указания того, какими мы являемся перед Богом, с Его точки зрения. Таким образом, мы являемся праведными извне, когда мы праведны исключительно перед Богом, а не перед самими собой или своими делами»
Верующие являются праведными благодаря «чуждой» праведности Христа, которая налагается на них — т. е. она рассматривается так, как если бы она была их собственной через веру. Ранее мы указывали, что существенным элементом лютеровской концепции веры является то, что она присоединяет верующего ко Христу. Таким образом, оправдывающая вера позволяет верующему присоединиться к праведности Христа и на этом основании быть оправданным. Христиане поэтому являются «праведными в глазах милостивого Бога»
С точки зрения Лютера, благодаря вере, верующий одевается праведностью Христа так же, как в Иез. 16. 8 говорится о Боге, покрывающем нашу наготу. Для Лютера вера означает правильные (или праведные) отношения с Богом. Таким образом, грех и праведность сосуществуют; мы остаемся грешниками внутри, однако праведными извне, в глазах Божиих. Исповедуясь в наших грехах в вере, мы вступаем в правильные и праведные отношения с Богом. С нашей точки зрения мы являемся грешниками, однако с точки зрения Бога мы праведны. Комментируя Рим. 4. 7, Лютер заявляет.
«Святые всегда осознают свой грех и ищут праведности у Бога в соответствии с Его милосердием. И именно по этой причине они считаются святыми. Таким образом, в своих собственных глазах (и в действительности!) они являются грешниками, однако в глазах Божиих они праведны, потому что Он считает их таковыми благодаря их исповеданию своих грехов. В действительности они являются грешниками, однако они праведны по приговору милостивого Бога Они неосознанно праведны и осознанно грешны. Они грешники в реальности, но праведники в надеждах».
Лютер не обязательно имеет в виду, что это сосуществование греха и праведности является постоянным состоянием Христианская жизнь не статична, как если бы — используя очень вольное сравнение — относительное количество греха и праведности всегда оставалось одинаковым. Лютер прекрасно осознает, что христианская жизнь динамична в том плане, что верующий вырастает в причинности. Он имеет в виду, что существование греха не отрицает нашего христианского статуса. Бог Своей праведностью защищает нас от нашего греха. Его праведность является защитным покровом, под которым мы должны бороться с нашими грехами. В оправдании нам дается статус праведности, в то время как мы вместе с Богом трудимся ради достижения природы праведности. В том, что Бог обещал сделать нас однажды праведными, заключается указание на то, что в Его глазах мы уже праведны. Лютер говорит об этом следующим образом:
«Это похоже на человека, который болен и верит своему врачу, обещавшему ему выздоровление. В надежде на обещанное выздоровление, он выполняет все предписания врача и воздерживается от того, что врач ему запретил, чтобы никоим образом не препятствовать обещанному восстановлению здоровья… Является ли этот больной человек здоровым? — фактически он является больным и здоровым одновременно. Он болен в реальности однако он здоров ввиду твердого обещания врача, которому он верит и который видит его уже выздоровевшим».
