Господь мой и Бог мой. Евангельские чтения. В помощь открывшим Евангелие - Дарья Валерьевна Сивашенкова
Христос совершенно не спорит с теми, кто полагает, что хозяин виноградника предаст злой смерти убийц своего сына и наследника. Что говорить, заслужили!
Но потом, когда речь пойдет о действительном убийстве и настоящих убийцах, то Он скажет совсем иное:
«Прости им, Отче, ибо не знают, что они делают».
Собой прикроет Своих убийц. Своим прощением. Хотя все сказано, и убийцы, считай, сами над собой произнесли заслуженный приговор, против которого Он не поспорил, когда они его произносили.
Но гибель живых людей Ему тяжелее Собственной гибели. И Он не отрекается даже от Своих убийц.
И во всем этом есть какая-то особенная неуловимая надежда, что живых и настоящих Он на погибель все-таки не отдаст.
Приидите ко мне все труждающиеся и обремененные
Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас;
Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим;
Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11:28–30).
До какой же степени Христос чувствует Свою ответственность за нас – и принимает ее. Не просто принимает, а подчеркивает: вот Я, идите ко Мне, Я приму, Я не отправлю больше никуда, Я – то, что вы ищете, что вам нужно.
Не ищите больше, вот Я.
До какой же степени нужно осознавать и отдавать Себя, чтобы сказать без всяких оговорок: придите ко Мне, труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас.
Он ставит точку там, где другие ставят запятую, и протягивает руки там, где пророк указал бы рукой направление дальнейшего пути.
Он все берет на Себя. Принимает нас и берет на Свои плечи все наши тягости, возлагая на нас иго и бремя, благое и легкое – Его рука на голове склонившегося перед Ним.
О том же мое любимое из Евангелия:
И пришел в Назарет, где был воспитан, и вошел, по обыкновению Своему, в день субботний в синагогу, и встал читать.
Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашел место, где было написано:
Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное.
И, закрыв книгу и отдав служителю, сел; и глаза всех в синагоге были устремлены на Него.
И Он начал говорить им: ныне исполнилось писание сие, слышанное вами (Лк. 4:16–21).
Как же это перекликается с Его постоянным «не бойся, не бойтесь, это Я», «нет во Мне никакого для вас зла, не бойтесь Меня»; с «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком». И с «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные».
Да, это – Я, и Я – Такой. Не бойтесь Меня, идите ко Мне.
Это слова Того, Кто пришел дать, а не отнять. Помочь, а не добить. Пришел не для того, чтоб скрутить человека в болезненный жгут, запереть в клетку и повязать по рукам и ногам унижением и виной. Не для того, чтоб рядом с Ним дышали с опаской и через раз, не зная, как и глаза-то на Него поднять из глубины своих грехов.
Он великодушен и благороден. В Нем нет ни тени мелочности и мстительности. Именно этим Он бесконечно притягателен: беспредельная сила в сочетании с добротой и самоотверженностью, власть ради служения. «…Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20:28).
Все, что у Него есть, Он отдает нам и для нас.
Кажется, это лежит на поверхности: Он добр и хочет нам добра. Но в это тяжело поверить без оговорок. Слишком мало в нашей жизни такого опыта – чтобы тебе протянули руку и сказали: дай я помогу. Просто так, потому что я именно этого хочу: помочь и выручить.
Очень сложно довериться в своей уязвимости: в слепоте, в нищете, в сердечной боли, в угрызениях совести. Поверить, что с тебя потом не стрясут этот долг трижды и четырежды, что не выставят невозможных условий, не покажут свою власть, не начнут куражиться над слабым, не пнут упавшего.
Сложно. Недаром в Евангелии раз за разом Он уговаривает, терпеливо и ласково: не бойтесь, придите, Я успокою, Я исцелю и освобожу. Повторяет и повторяет, потому что только так можно достучаться до замерзших и закрытых, до настороженных и испуганных, до тех, кто готов огрызнуться и укусить.
Не оставляя и не отступаясь.
Возьми крест свой…
Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною… (Мк. 8:34)
Где место христианина? И у Креста, и на кресте.
Мы смотрим на Крест как на орудие нашего спасения, мы молимся у Креста, мы поклоняемся Распятому на Кресте, мы – на коленях у его подножия. И в то же время – мы на кресте наших скорбей, нашей боли, на кресте, о котором Он говорил: «Будете иметь скорбь в мире, но мужайтесь, Я победил мир».
Мир во зле лежит, говорил апостол, и оттого без скорбей не обойтись никому. Это зло – и от людей, и от самого устройства падшего мира, в котором мы болеем и умираем, и теряем в болезнях и смерти тех, кого мы любим. Никому не удастся прожить без боли: падшесть мира возлагает крест на каждого, христианина и нехристианина, мало интересуясь религиозной принадлежностью человека. Не отвертеться, не спрятаться, страдание рано или поздно встанет перед каждым из нас; но «Мужайтесь, Я победил мир», говорит Господь, и в этом утешение для тех, кто слушает Его голос.
Потому что в наших страданиях Он нас не бросает.
«Бери крест свой и следуй за Мной», – призывал Христос Своих учеников, и Его голос пронзает века, обращаясь к каждому. И мало кого не смутит этот призыв, обещающий ни много ни мало смертные муки каждому, кто решится идти за Спасителем.
Но Господь не дает креста не по силам. Господь вообще не дает крест. Сам Он принял его добровольно, хотя мог избежать, но чужие греховные руки возложили крест Ему на плечи. Точно так же и наши страдания происходят от падшести мира, а не от того, что Господь решил нас помучить.
«Бери крест и следуй за Мной» – это не призыв взять на себя лишние страдания. И не угроза этими страданиями. Это предложение разделить неизбежную будущую боль с Ним, принять и пережить ее – во имя Его. Не бежать и отбиваться, а пройти через нее и преобразить.
А боль будет непременно. Отбросить крест и убежать
