Иисус Христос VS Иисус Назорей. Второй проект Люцифера - Ю. В. Халезов
После того, как территория Палестины будет поделена между основными героями Нового Завета, между Спасителем и Иисусом Назореем, то описание характера их действий или диалогов будут одновременно обозначать местоположение одного из Иисусов, или сразу их двоих. Другими словами, в Евангелиях наличиствует привязка местности к личности главных героев повествования в зависимости от их поведения. С другой стороны, взаимное расположение двух Иисусов в пространстве и на территории Палестины можно определять, не только опираясь на сам евангельский текст, например, по месту пребывания Иоанна Крестителя на реке Иордан или будущего места его заточения в крепости Махерус, когда оба Иисуса после смерти пророка пришли на могилку, чтобы там его помянуть. На дворе двадцать первый век, поэтому взаимное положение обоих Иисусов можно будет дополнить более продвинутыми методами, пользуясь для определения точных границ канонической тетрархии и их местоположения современными геодезическими картами и даже продвинутой спутниковой системой навигации и глобального позиционирования, системой GPS.
А пока можно перейти к третьей части Библии, «Апокалипсису» и к методу её исследования. Эта книга, несмотря на свой малый формат, содержит в себе сведений не меньше, чем две предшествующие книги, Ветхий и Новый Завет. Из отличного от предшествующих двух частей Библии отношения малого формата книги к объёму информации следует и сложность в её осмыслении, а это в свою очередь требует иной подход к её толкованию. События, описанные в ней, более грандиозны по своему масштабу, а картинки и рисунки имеют большее число измерений, чем в Новом Завете, не говоря даже о первой части Библии, о Ветхом Завете. Если ранее мы говорили о двояком способе изложения материала, выраженного словами и строками текста Нового Завета, то в «Апокалипсисе» количество картинок и смыслов, включённых в написанные слова, может исчисляться десятками. Термины, встречающиеся в «Откровении» — это в большей степени многозначительная и многоступенчатая информация, спрессованная в трёхмерную объёимную матрицу, и чтобы в ней что-нибудь увидеть требуется представить уже всю Библию как многогранник, нечто вроде кристалла с расположенной внутри её голограммой. Это позволит, как бы послойно и последовательно раздвигая её «кристаллическую решетку», рассматривать с разных сторон и в деталях избранный кусочек текста, в котором благодаря свойству голограмм может сохраняется вся вложенная в неё информация.
Заметим попутно, что святые отцы, толкуя Священное Писание по вдохновению Святого Духа, уже имели представление о том, что такое голограмма. Приведём пример из «Бесед» святителя Иоанна Златоуста на толкование евангелия от Матфея: «Подобно тому, как если ты возьмешь, например, часть ребра, и в этой части найдешь все, из чего состоит целое животное — и нервы, и жилы, и кости, и артерии, и кровь, словом, все существенные части телесного состава, так точно и в Писании можно видеть то же самое: и здесь всякая часть написанного ясно показывает сродство с целым». (Беседа 1)
Такой подход продиктован тем, что главное действующее лицо этой книги является всё тот же грядущий антихрист, для евреев — машиах. И если, например, рождение Иисуса Христа и Назорея были предсказаны пророками только словами без явления самого Спасителя или Иисуса Назорея перед ними, то присутствие антихриста даны в главах Ветхого Завета пророкам через непосредственное созерцание этой личности. Образ антихриста в них формируется постепенно, как бы в развитии, с нарастающей тенденцией, с более чёткими очертаниями, обрастая всё новыми деталями, пока, наконец, он не предстанет перед нами во всей своей полноте как существо уже в первой главе «Апокалипсиса», в Посланиях семи церквам (Откр 1:13–16). И если тема антихриста проходит через всё Священное Писание упомянутой нами ранее красной нитью, то сама эта нить в отличие от её предшествующих трансформаций уже совсем не видна в самом библейском кристалле. Она полностью растворяется в нём, придавая ему слегка красноватый рубиновый цвет, и только сама верхушка кристалла выделяется изумрудно зелёным оттенком — цветом четвертого всадника апокалипсиса. Эта бледно-зелёная макушка и есть книга «Откровение», и именно она, в силу необычной пространственной формы, требует особого подхода в её толковании.
Возьмём, к примеру, тех же всадников, где цвет лошади олицетворяет собой духа апокалипсиса. Объёмная кристаллическая структура этой вершины чётко указывает нам на их полное количество духов с числом семь. А то, что мы читаем в «Откровении» о четырёх всадниках — это всего лишь проекция семи наездников на плоскость книжного листа. Так, два из четырёх видимых
духа находятся в неразличимом для глаза световом диапазоне, а третий из их числа сливается с одним из видимых всадников. Однако, всматриваясь в прозрачные грани кристалла, мы сможем всё-таки увидеть их всех целиком, все семь. Таковы свойства этого вещества — отображать то, что нельзя обнаружить в проекции. В книге «Откровение» сказано о том, что каждый всадник «выскакивает из табакерки» после того, как агнец последовательно ломает печати, и эти операции продолжатся до тех пор, пока свиток не раскроется полностью. Получив эту книгу от Сидящего, агнец начинает реализовывать его коварный план, ранее скрытый ото всех (Откр 5:3) «за семью печатями», и он раз за разом выпускет на волю этих злобных духов. Однако, в последовательном сломе семи сургучных печатей мы не получаем соответствующее количество всадников. Например, при вскрытии второй печати мы обнаружили не одного всадника, а целых два, и, наоборот, чтобы выпустить седьмого, последнего всадника, требуется разломить не одну, а две печати. Для примера возьмём хотя бы вторую печать и рассмотрим все последствия этого с различных сторон. В книге «Апокалипсис» о ней мы читаем:
3 И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.
4 И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нём дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч. (Откр 6)
В учебнике по колористике, рыжий цвет является составной, а не базовый, как, например,
