Вопросоответы к Фалассию - Преподобный Максим Исповедник

9 О великой силе молитвы, преобразующей жизнь грешников, говорит и св. Иоанн Златоуст: «Молитва спасла и ниневитян и быстро отвратила устремлявшийся с неба гнев и скоро исправила зараженную грехом жизнь. Такую мощь и силу имеет молитва, что хотя ниневитяне прожили свою жизнь постыдно и порочно, но когда вошла в город молитва, то быстро изменила все и вместе с собою внесла целомудрие, и справедливость, и дружбу, и единодушие, и попечение о бедных, и все блага» (Свт. Иоанн Златоуст. О молитве (dubia). Слово 2 // Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Т. 2. Кн. 2. СПб., 1896. С. 843).

1 Здесь преп. Максим подразумевает, скорее всего, скорбь при покаянии, о которой часто говорится в древнецерковной аскетической письменности. «Терзания совести, воспоминание о смерти и тому подобные настроения, наполняя собою сознание подвижника, служили поводом к чрезвычайным подвигам необыкновенной строгости, препятствовали чем-либо наслаждаться, заставляя воздерживаться даже от необходимых потребностей и т. д.» (Зарин С. Аскетизм по православно-христианскому учению. Т. 1. Кн. 2. СПб., 1907. С. 661).

2 Под чувством преп. Максим в конкретном случае (как и в ряде других) понимает, скорее всего, самую низшую часть души, непосредственно смыкающуюся с телом. В «Амбигвах» он говорит о трех «общих движениях» (καθολικας κινήσεις) души: о движении, «сообразном уму», «сообразном разуму» и «сообразном чувству» (την κατα νουν, την κατα λόγον, την κατα αίσθησιν); первое позволяет душе неведомым образом двигаться окрест Бога (αγνώστως περί Θεον κινούμενη), второе – постигать Бога посредством смыслов (логосов) тварного мира, а третье – соприкасаться с внешним миром (των εκτος εφαπτομένη) (см.: Преп. Максим Исповедник. Амбигвы к Иоанну, 8 // PG. Т. 91. Col. 11121113. См. также: Balthasar H. U, von. Kosmische Liturgie. Das Weltbild Maximus’ des Bekenners. Einsiedeln, 1961. S. 286–287). В данном аспекте чувство у преп. Максима можно, наверное, сравнить с «чувствующей силой» в антропологии св. Григория Нисского. Ибо св. Григорий для объяснения «факта соединения в природе человека духа и материи», «психического» и «физического», допускает объединяющее эти начала посредство «чувствующей силы» (αίσθανομένη), которая, будучи «грубее умопредставляемой сущности в такой же мере, в какой и чище материальной», может служить связующим звеном между разумной душой и материальным телом (см.: Владимирский Ф. С. Антропология и космология Немезия, еп. Емесского, в их отношении к древней философии и патристической литературе. Житомир, 1912. С. 350. См. также примеч. 35 на с. 752–753).

3 Ср. у преп. Марка Подвижника: «Не полагай приобрести добродетель без скорби, ибо находящийся в покое неопытен» (Слова духовно-нравственные преподобных отцев наших Марка Подвижника, Исаии Отшельника, Симеона Нового Богослова. М., 1995. С. 15).

4Схолия 1: «Он говорит, что концом (τέλος) чувственного наслаждения является скорбь души, ибо душевная скорбь возникает из этого наслаждения. Подобным же образом концом душевного удовольствия является плотская скорбь, ибо радость души становится скорбью плоти».

5 Преп. Максим употребляет понятие γνώμη, играющее важную роль в его богословии; в целом оно обозначает здесь предрасположение воли и стремлений человека к добру или злу (см.: ThunbergL. Man and the Cosmos. The Vision of St Maximus the Confessor. N.Y., 1985. Р. 95). Эта «гноме» является своего рода почвой (der unmittelbare Grund und Boden) реализации свободного произволения (προαίρεσις) человека (см.: Balthasar H. U, von. Op. cit. S. 264–265). Впрочем, как это указывает св. Иоанн Дамаскин, данное понятие имеет двадцать восемь значений: «мнение», «совет», «изречение», «образ мыслей» и т. д. (см.: Точное изложение православной веры: Творение св. Иоанна Дамаскина / Пер. с А. Бронзова. СПб., 1894. С. 233). Однако сам преп. Максим обычно связывает смысловое содержание этого слова с областью свободы выбора, противоположной сфере естественной необходимости. Например, в «Диспуте с Пирром» он говорит, что свобода (εξουσία), «самовластие» (αυθεντία) и тому подобное суть движения воли, а не естества (γνώμης προδήλως, αλλ ’ oU φύσεως υπάρχει κινήματα) (см.: Преп. Максим Исповедник. Диспут с Пирром. С. 203 // PG. Т. 91. Col. 329).

6 Логику мысли преп. Максима в данном случае можно, наверное, суммировать следующим образом. Скорбь определяется как душевное или телесное состояние, вызванное отсутствием удовольствий, которое случается при наплыве тягостных мучений (утруждений, болей, болезней – πόνων επαγωγή). Болезнь же есть не иное что, как пребывание в нездоровом состоянии природы (φυσικής έξεως ελλειψις, η ύποχώρησις), которое есть «страсть» (страдание) силы, лежащей в основе всего устойчивого состояния естества (πάθος της κατά φύσιν ύποκειμένης τηεξει δυνάμεως); в свою очередь, «страсть» является не чем иным, как злоупотреблением способом действия, присущим естеству изначала (ο κατά την παράχρησιν της φυσικηςενεργείας τρόπης), и извращением естественного движения сил природы, то есть того движения, которое заложено было в природу человеческую Богом. В целом можно сказать, что скорбь, согласно преподобному отцу, есть страдательное состояние души и тела человека, а «страсть – это неправильное движение естественных способностей человека, злоупотребление ими» (Епифанович С. Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. С. 84). Иначе говоря, состояние скорби является состоянием падшего человечества, тем более если учитывать то обстоятельство, что, согласно греческим отцам Церкви, грехопадение произошло вследствие злоупотребления первым человеком своими естественными способностями: самоопределением, любовью и доверием к Творцу, которые извратились и стали своеволием, себялюбием и недоверием к Богу; такое злоупотребление и извращение имели следствием «лже-обожение» человеком самого себя и самопоклонение, проявляющееся прежде всего в гордыне (см.: Tsirpanlis C. N. Introduction το Eastern Patristic Thought and Orthodox Theology. Collegeville, 1991. Р. 50). Примечательно, что преп. Максим в одном из своих других творений определяет человека как «живое существо, по природе обладающее свободой произволения» (προαιρετικόν φύσει ζωον ο άνθρωπος). Это произволение есть свобода выбора тех сил (способностей), которые принадлежат нам и через нас обретают бытие, но которые не обладают ясной целью (η δε προαίρεσις των έφ’ ημίν γίνεσθαί δυνάμεων, καί άδηλον έχόντων το τέλος). Присущ нам и «смысл (логос) добродетелей», который есть закон, осуществляемый в этих естественных способностях, а также способ (тропос) злоупотребления теми же способностями, могущими привести к побочному возникновению противоестественных страстей (τα παρα φύσιν πάθη παρυφίστων). Таким образом, всякое разумное естество, обладающее по природе свободой произволения, способно воспринимать противоположности и выносить свое суждение относительно них (των αντικειμένων έπιδεκτικός καί κριτικός) (см.: Преп. Максим Исповедник. Сочинения догматические и полемические, 1 // PG. Т. 91. Col. 24. С. 309–310). Следовательно, злоупотребление свободой воли, согласно преп. Максиму, приводит к появлению противоестественных страстей (то есть не заложенных