Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов
Индивидуальность и космос
Но и этого мало. Поскольку телом и эмоциями мы совершенно тождественны остальному миру (эмоциями — животным, а телом — вообще всему, от камня до птицы, это же все — земля), через эту духовную нашу особость, через божественный дух в нас мы не только наше тело делаем личностным. Потенция личности — наша особенность, наша телесность. Но эта потенция становится реальностью благодаря духу. Если нет духа, то мы — незагоревшийся факел, незагоревшаяся звезда. Именно Дух Божий делает нас личностью не только возможной, но и реальной, актуализированной. И через нас весь мир, вся материальная вселенная, все творение обретает личностность, обретает божественность, достигает обожения. Через каждого из нас и всех нас вместе весь мир становится иным, он получает божественность через человека. Не Бог делает мир божественным, а человек, устремляясь к Богу, осуществляя в себе свою божественную природу, делает мир божественным. В этом огромный смысл человеческого, материального или психоматериального (психосоматического) естества.
Помните, как говорит апостол Павел: «Тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» [Рим. 8: 19-23]. Слова проклятия, сказанные Богом Адаму после грехопадения, — «Проклята земля за тебя» [Быт. 3: 17] — снимаются потомками Адама, вновь благодаря победе Иисуса над сатаной, обретшими «свободу славы детей Божиих».
«Абсолютно личностный характер отношений человека к личному Богу должен дать ему возможность «персонализировать» мир, — указывает В. Н. Лосский. — Не человек спасается вселенной, а вселенная человеком, потому что человек есть ипостась всего космоса, который прича- стен его природе. Земля обретает свой личностный ипо- стасный смысл в человеке»[180], будучи, добавим, единосущной его материальному и эмоциональному телу.
Апостол учит, что Господь «уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно (ищ^орфоу) славному телу Его, силою, которой Он действует и покоряет Себе все» [Флп. 2: 21]. И это тело — не только индивидуальное тело воскресшего святого человека, но и преображенное тело всего мира, вся сотворенная Богом и некогда разрушенная человеческим грехом (и разрушаемая до сего дня) материя.
Весь мир, вся тварь, все творение ждет нашего обоже- ния, потому что без нас оно не может спастись, оно само не имеет волевого начала, личностного начала. Оно через нас его обретает. Мы не только изменим наши общественные отношения в Духе — перекуем мечи на орала и копья на серпы и не будем больше учиться воевать [см.: Ис. 2: 4], но изменим и природу всего мира, всего естества. От нас зависит, будут ли волк и ягненок пастись вместе, будет ли ребенок безопасно играть над норою аспида [см.: Ис. 11: 6-8]. Когда нас сейчас смущает, что одни животные едят других, и иногда это очень жестоко происходит, мы должны помнить, что это результат нашего греха, нашей обезбоженности. Достигнем мы другого состояния, как преподобный Серафим, преподобный Сергий, как Герасим Иорданский, — и самые страшные животные — львы, медведи будут с радостью служить нам, ощущая в нас своих спасителей.
Светопреставление
Откровение о конце мира присутствует в синоптических Евангелиях — по Матфею, Марку и Луке. А евангелисту Иоанну Богослову принадлежит еще совершенно особая пророческая книга, в которой говорится о конце мира, — это Откровение, или Апокалипсис. Подавляющее большинство специалистов и сама Церковь сходятся в том, что именно Иоанн Богослов ее написал.
Апокалипсис начинается с послания семи маленьким церквям, находящимся в Малой Азии, — Пергамской, Эфесской, Лаодикийской, Сардийской и другим, а завершается удивительной и страшной панорамой мировой катастрофы, мирового испытания и преображения. Мир создается заново. Так же как воплощается заново человек во Христе, так же заново создается мир. Мир-то дается заново, но человек тот же. Да, «праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» [Мф. 13:43], подобно Иисусу, преобразившемуся на Фаворе, но это будут те же люди.
В Апокалипсисе рисуется катастрофическая картина мира. Она корреспондирует во многом со словами Самого Христа, таинственными словами о том, что стадо христиан будет малым. В христианстве нет никакого триумфа- лизма! Не то что христиан будут миллиарды, все или почти все население Земли, нет: «Не бойся, малое стадо» [Лк. 12: 32]. В другом месте Иисус говорит просто: когда вновь придет Сын Человеческий, найдет ли Он веру на земле? [см.: Лк. 18: 8]. Будет ли вообще это стадо? Знак вопроса. То есть все зависит от людей, от самих христиан. Все, что зависело от Него, Он сделал. Теперь зависит от каждого из нас, войдем ли мы в Него или не войдем.
И, по всей видимости, наиболее вероятный сценарий, зная удобосклоняемость человека ко греху, даже христиан, — это сценарий катастрофический: когда казни будут падать на людей-грешников, на людей, которые отказались быть со Христом, а эгоистически предпочли быть с собой, высшей ценностью и мерилом бытия считать самих себя. Посмотрите на все эти казни — они разнообразны, многие из них ужасны, но смысл их один: они разным образом лишают людей жизни для себя — вода превращается в кровь, начинается война, пылает мировой пожар, землетрясения...
В Откровении три цикла казней по семь: первый цикл — это казни книги, с которой ангел Божий снимает одну за другой семь печатей, и при снятии каждой печати происходят те или иные страшные явления. К примеру: «И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих.
