Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии - Митрополит Иларион
Каждая из природ в Иисусе Христе имеет присущие только ей свойства и обладает полнотой. Человеческая природа Христа не является ущербной из-за отсутствия в ней греха, потому что грех не является изначальным свойством человеческой природы: он был привнесен в результате деятельности ума, когда ум воспротивился Богу. При этом между двумя природами во Христе существует общение и взаимопроникновение, поскольку Христос является Единой неделимой Личностью.
В схолиях на творения Дионисия Ареопагита Максим обращается к словам этого автора из его 4-го Послания: «„Как, — говоришь ты, — Иисус, Который превыше всех, сущностно сопричислен всем людям?“ Но ведь Он называется здесь „человеком“ не как причина [сотворения] людей, а как подлинно и истинно по всецелой сущности Человек». Комментируя эти слова, Максим объясняет, в каком смысле Дева Мария именуется Богородицей:
Он осуществился сверх сущности, то есть обновив (καινοτομήσας) законы рождения по природе и став поистине Человеком без семени от мужа, без [человеческого] по [его] виду (ἐν εἴδει) семени. И Дева являет Его, сверхприродно зачав сверхсущностное Слово, без мужа, из Своих девственных кровей, образуемое по-человечески по необыкновенному закону вопреки природе. Итак, Он осуществился сверх сущности, создав по природе новое начало возникновения и рождения; ибо Он был зачат, став семенем Собственной плоти, а рожден, сделавшись для Родившей печатью девственности, показав, что в отношении Нее совокупно истинны несочетаемые и [взаимно] противоречивые [понятия]. Ибо одна и та же будучи и Девой и Матерью, Она схождением противоположностей обновляет (καινοτομοῦσα) природу, если [и поистине] противоположны девство и рождение, никакое схождение которых по природе невозможно и помыслить. Потому Дева и есть поистине Богородица, что Она сверхприродно, словно от семени, зачала и родила сверхсущностное Слово; ибо Рождающая, в собственном смысле, есть Мать Посеянного[1030] и Зачатого[1031].
В сочинении «Диспут в Визии», написанном либо от третьего лица самим Максимом, либо кем-либо из его учеников, рассказывается об инциденте, имевшем место в 656 году во время тюремного заточения Максима во фракийской Визии, где его содержали в крепости. Некий воин «пришел и распустил молву в крепости, говоря, что сюда пришел монах, хулящий Богородицу. Сделали же это для того, чтобы возбудить войска против святого Максима как хулителя Богородицы». Тогда к Максиму была направлена делегация из «предводителей отрядов, а также пресвитеров и диаконов и благочестивых знаменохранителей». Один из членов делегации, «почтенный старец», спросил Максима: «Отче, так как соблазнили нас некоторые относительно твоей святости, что будто бы ты не называешь Владычицу нашу Пресвятую Деву Богородицей, то заклинаем тебя Святой и Единосущной Троицей сказать нам истину, и снять с сердец наших этот соблазн, чтобы нам, несправедливо соблазняющимся, не потерпеть вреда». В ответ на это святой Максим сказал со слезами:
Кто Владычицу нашу Всехвальную и Пресвятую, Пречистую и всякой природой разумной чтимую не называет ставшей истинно по природе Матерью Бога, сотворившего небо и землю и море и все, что в них, тот да будет анафема и отвержен от Отца и Сына и Святаго Духа, Единосущной и Пресущной Троицы и всей небесной силы и лика святых апостолов и пророков, и бесчисленного сонма святых мучеников, и всякого духа, в правде совершенного, ныне и присно и в бесконечные веки веков. Аминь[1032].
Данное свидетельство интересно тем, что двести с лишним лет спустя после того, как на III Вселенском Соборе был осужден Несторий, а на IV Вселенском Соборе от Феодорита потребовали назвать Марию Богородицей, исповедание Марии Богородицей продолжало оставаться своеобразным индикатором того, является ли человек православным или нет. Чтобы обвинить человека в ереси и неблагонадежности, достаточно было объявить его хулящим Богородицу, а ему для того, чтобы доказать свое православие, достаточно было торжественно исповедать Деву Марию Богородицей.
«Житие Девы»
На фоне относительной немногочисленности упоминаний о Деве Марии в подлинных творениях Максима Исповедника, сохранившихся на греческом языке, большой интерес представляет собой сочинение под названием «Житие Девы». Оно известно только по грузинской версии, в которой надписано именем Максима. Грузинский ученый К. Кекелидзе, первым обнаруживший текст, допускал его аутентичность, однако считал более вероятным, что он был приписан Максиму после его смерти, чтобы оправдать его от обвинений в непочитании Богородицы (нашедших отражение в «Диспуте в Визии»)[1033]. На подлинности памятника настаивал М. ван Эсбрук, опубликовавший текст памятника на основании одиннадцати сохранившихся рукописей[1034]. Однако исследователи творчества преподобного Максима единодушно игнорируют это сочинение.
Главным аргументом против того, что оно принадлежит Максиму, является полное отсутствие каких-либо следов оригинального греческого текста этого произведения. Конечно, немало подлинных творений святых отцов кануло в Лету в эпоху до изобретения книгопечатания и сохранилось только в переводах, но сочинение столь значимого автора на столь востребованную тему вряд ли могло исчезнуть без следа. Между тем ни один из последующих византийских авторов на него прямо не ссылается и его не упоминает.
«Житие Девы» является самым ранним (если считать, что оно было написано в VII веке) полным описанием жизненного пути Пресвятой Богородицы от Ее рождения до Успения. В преамбуле сочинения Она прославляется как
Пресвятая, Пречистая и Преблагословенная Богородица и Приснодева Мария, престол царя, честнейшая херувимов и серафимов, Матерь Христа Бога нашего, град Божий, о котором славное возвещается (Пс. 86:3), избранная прежде веков неизреченным Промыслом Божиим, храм Духа Святого, источник воды живой, рай древа жизни, лоза, из которой проистекло питие бессмертие, река воды живой, ковчег, вместивший Невместимого, золотой сосуд с манной бессмертия (Евр. 9:4), незасеянное поле, произрастившее колос жизни, цвет девства, исполненный благоухания благодати, лилия божественной красоты, Дева и Матерь, от Которой родился Агнец Божий, берущий на Себя грехи мира, сокровищница спасения, возвышенная превыше всех небесных сил[1035].
Богоматерь с Младенцем. III в. Катакомбы Присциллы, Рим
Автор далее утверждает, что все, что он изложит, достоверно, поскольку его труд основан на свидетельстве святых евангелистов и апостолов, а также святых отцов: Григория Неокесарийского Чудотворца, великого Афанасия Александрийского, блаженного Григория Нисского и Дионисия Ареопагита. Автор также декларирует намерение пользоваться апокрифическими источниками, ссылаясь при этом на слова Григория Нисского: «Я читал в апокрифической книге, что отец Пресвятой Девы Марии был знаменит своим соблюдением закона и
