Критика евангельской истории Синоптиков и Иоанна. Том 1-3 - Бруно Бауэр
Мы могли бы с самого начала сказать, что два дня, в первый из которых была произнесена Нагорная проповедь, никогда не было и не могло быть в реальной истории; но апологету, который в самом начале нашей работы послал бы нам за это «утверждение» мощный заряд небесного огня, мы теперь выпустили весь воздух из такого грубого приветствия, после того как привели доказательства этого саза из самой природы данного отрывка. Не только те трудолюбивые и снова ленивые регистраторы, о которых говорит Павел, но и те два дня, которым так повезло найти наблюдателя, который «мог и хотел писать», так и не появились. Матфей создал эти два дня лишь путем неудачной компиляции данных своих предшественников.
Но если бы он компилировал только действительно похожие вещи, он мог бы сколько угодно путать хронологию своих предшественников, если бы хотел или был вынужден это делать для своей цели! Но он не только не сделал этого, но фактический порядок и единство мысли, которые он находил особенно в сочинении Марка, он прервал на важном пункте.
Мы не хотим останавливаться на том, что он ставит исцеление прокаженного перед чудом с тещей Петра и перед исцелением толпы больных в Капернауме, и что он так тесно связывает эти чудеса с переправой через озеро и с исцелением двух гадаринцев. Такое сочетание мало что значило бы и мало за что отвечало бы, если бы совокупность чудес хотя бы не состояла из одних только чудесных деяний, хотя было бы упущением, что исцеление тещи Петра помещено слишком поздно, так как по первоначальному типу оно должно было бы служить укреплению связи между Иисусом и Капернаумом.
Мы не хотим останавливаться на том, что между повелением переправиться и собственно входом в лодку вставлены два слова об истинных последователях из писания Луки, хотя они слишком сильно прерывают и задерживают ход повествования.
Но мы хотим обратить внимание на то, что Матфей среди этих сообщений о чудесах интерполировал рассказ о столкновениях с фарисеями, который Марк разработал как особое целое, и даже не интерполировал его полностью, а распределил по разным местам. Согласно рассказу Марка, Иисус покидает дом Петра, куда он вошел впервые, обходит Галилею, исцеляет отверженных, но вынужден остановиться в пустыне, когда чудо становится известным. Через несколько дней Он возвращается в Капернаум. Здесь сразу же возникает противодействие фарисеев, которое при всем внешнем виде Иисуса постепенно нарастало и вылилось в открытое обвинение. Иисус обращается к парализованному, которого привели к Нему сразу же по возвращении в город: «Чадо, прощаются тебе грехи твои». Тогда присутствовавшие при этом книжники подумали: «Зачем этот человек говорит такие богохульства? Книжники и фарисеи тут же спросили учеников Иисуса: «Почему Он ест и пьет с мытарями и грешниками? Пост фарисеев и учеников Иоанна дает повод для следующего разговора о новом вине и старых бурдюках. Теперь фарисеи даже имеют повод заметить, как Иисус заставляет Своих учеников нарушать субботнее благословение, и, отвергнув то, что они обратили Его внимание на то, что делают Его ученики, они уже притаились для другого случая, чтобы посмотреть, будет ли Он соблюдать субботу, чтобы иметь возможность обвинить Его. Он нарушает субботу, и теперь они немедленно собираются, чтобы уничтожить Его. Иисусу пришлось удалиться к озеру, но, когда народ стекался к Нему, Он исцелил множество больных и был узнан бесами. Когда Он вернулся домой после избрания двенадцати, то даже иерусалимские книжники нашли Его на улице и открыто обвинили в том, что Он имеет дьявола и изгоняет бесов через начальника бесов.
И вот, только после того, как Марк сообщает, что Иисус после этих столкновений снова пошел к озеру и учил народ притчами, следует повеление Иисуса перейти на другой берег, рассказ об усмирении бури, об исцелении бесноватого в Гадаринской земле и, после возвращения в Капернаум, об оживлении дочери Иаира и исцелении кровохарканья.
Мы уже видели, как Матфей связал повеление переправиться на другой берег с первой остановкой в доме Петра: достаточно того, что Иисус изгоняет бесов из двух одержимых там, в Гадаринской земле, и, вынужденный жителями того берега, возвращается в Капернаум. Но здесь Он не должен сразу встретиться с ожидавшей Его толпой, даже с Иаиром. Почему? Потому что у Матфея есть еще кое-что, о чем нужно рассказать заранее. Когда Иисус вернулся в Капернаум из путешествия в дом Петра, к Нему принесли расслабленного, и тут произошло столкновение с фарисеями. Матфей должен сообщить об этом и о последующих событиях. С другой стороны, в этот момент он должен сообщить о совершенно другом возвращении Иисуса, а именно о том, которое Иисус был вынужден совершить по вине стражников по совершенно другому поводу. Два входа в Капернаум стали одним под его рукой: что же ему остается делать? Он должен поторопиться и не дать второму входу затянуться. Иными словами, все тонкости, которыми Марк руководствуется при первом возвращении в Капернаум, он не должен поднимать здесь, чтобы Иаир поскорее явился со своей просьбой, которую он изложил Господу при втором возвращении; поэтому Матфей опускает все — от субботних споров до обвинения в союзе с дьяволом, чтобы потом поднять эту тему в другой связи, и едва он подводит Господа к разговору о новом вине и старых бурдюках, как посылает к нему начальника Иаира. В качестве перехода к сообщению о новом чуде он даже использует формулу, которая в рассказе Марка вводит появление не Иаира, а его слуг, которые сообщают ему о смерти дочери. Слуги приходят со своей вестью, «пока Господь еще говорит», а именно к исцеленной женщине с жидкой кровью, после того как Иаир до этого лишь просил Господа исцелить его дочь, которая была больна до смерти. Матфей отправляет Иаира к Иисусу только после смерти его дочери,
