Вячеслав Гусев - Средство от болезней
– Хотел бы мой клиент сам отвечать за свое здоровье и готов ли он поискать способы это сделать?
Сроки. Говорят, англичане уничтожили возможность чуда, потребовав повторяемости эксперимента. Если это правда, то их педантизм насолил всему человечеству. После этого событие начали признавать не случившимся, если его не удавалась повторить. Но это же противоречит логике! Ведь возможно, что период повторяемости данного события намного превышает продолжительность жизни наблюдателя! Шутка.
Если говорить серьезно – я никогда не предсказываю сроков терапии. Я признаю за своим клиентом право вылечиться за одну встречу.
Результат. Пример торга «за результат» я уже приводил. Я готов поверить, что в этом текучем и изменчивом мире есть люди, которые гарантировано вылечивают. Во всяком случае, если хирург что-то удаляет, то это более или менее гарантировано. С таблетками уже сложнее. Фармацевт может гарантировать качество своей таблетки, и примерно предсказать результат. Сам результат зависит от совокупности факторов. С психотерапией также. Иногда клиенты приходят, уже проделав какую-то самостоятельную работу, и от терапевта требуется лишь маленький импульс. Иногда навыки осознания собственных ощущений, мыслей, чувств настолько не развиты, что терапия напоминает обучение взрослого человека искусству пешей ходьбы. Я честно говорю об этом клиентам.
Оплата. Пожалуй, расскажу сначала историю.
Пример.
Эту историю про французского терапевта Сержа Женжера рассказали мне в Москве. Смутно помню, кто, да простит меня владелец истории. К Сержу за терапевтической помощью обратился парижский бомж и сразу же заявил, что ему не чем платить за терапию. «На что же вы живете?», – поинтересовался Серж. «Я собираю бутылки, – ответил бомж, – если мне удается найти пять бутылок, я могу покушать. Если восемь – позволяю себе пива». «Хорошо, как вам расценка «восемь бутылок за сеанс?» – поинтересовался терапевт. И Серж, начав работать с этой расценки, в течение полугода довел оплату до своего обычного гонорара.
Смысл этой истории – нет правильной цены за терапию. Ценообразование – это событие на границе контакта. Если цена для клиента слишком высокая – он требует от терапевта немыслимого. Если слишком низкая – может обесценивать процесс терапии. Если гонорар для терапевта слишком маленький, терапевт воспринимает свою позицию как жертвенную и может заболеть, дабы избежать непрерывного подвига. Ели гонорар слишком высок – терапевт невероятно старается и тем самым насилует себя и своего клиента. Можно продолжать до бесконечности. Теме денег я посвятил отдельную книгу.
У начинающего терапевта может возникнуть вопрос, а возможно ли на таких размытых условиях и отсутствии гарантий вообще продавать свои услуги? На каждый товар есть свой покупатель. На экзистенциальную поддержку и работу с осознанием во все века был спрос.
1.1.2. Непрерывный контракт. Поддержка эго-функции
Вовсе не значит, что если клиент принял условия начального контракта, дальше терапевт может вытворять все, что захочет. Пресловутое правило «стоп», которое означает, что если клиенту не подходит какой-либо вопрос или техника, он имеет право отказаться отвечать или выполнять, далеко не всегда работает. Люди со сниженной эго-функцией – не любящие и не умеющие принимать собственные решения, будут с готовностью следовать за любыми указаниями терапевта, а в итоге грустно скажут: «Вах! Опять ничего не вышло!» Вполне возможно, что проявление их болезни как раз и связано с блокированием защитных потребностей. Сказать такому клиенту: «Перестань сопротивляться», значит сделать его еще более больным!
Поддержка собственной способности клиента решать заключается в обращении к этой способности. Это я и называю «непрерывным контрактом». Как это выглядит? Да очень просто. Я, перед какими-либо своими серьезными действиями, спрашиваю согласия клиента. Например: «Хочу предложить вам некоторую технику, как вы к этому отнесетесь?» Если задаю «ключевой вопрос», также предупреждаю об этом. И напоминаю о правиле «стоп». Конечно, не стоит «непрерывный контракт» доводить до полного абсурда. Если клиент демонстрирует достаточную независимость, не стоит его «пытать».
1.2. Экзистенциальная поддержка
Достаточно часто встречаемый в психотерапии термин.
Под экзистенциальной поддержкой я понимаю признание терапевтом всех экзистенциальных прав и своего клиента и терапевта(!).
1.2.1. Экзистенциальная поддержка клиента
Иными словами, признание за клиентом права на существование в том виде, в котором он живет сей-час. И права на изменения, если клиент решает измениться. Обычно люди признают только одну свою половину. Терапевт признает обе!
Как это выглядит? Если ко мне приходит клиент, который хочет бросить курить, я указываю на пустой стул напротив и спрашиваю:
– А не придет ли ко мне потом вот тот второй?
– Какой второй? – недоумевает клиент.
– Тот второй, который хочет продолжать курить. Если бы второго не было – вы бы ко мне не пришли, не так ли?
– Пожалуй, да…
и вовсе не диссоциирую (разделяю) этим приемом своего клиента. Он и так уже не целый. Если бы он был целостным, у него бы не возникло желание искать постороннего вмешательства. Ему нужен союзник для того, что-бы победить плохую сторону. Задача терапевта не в том, чтобы поддержать половину своего клиента. Задача терапевта в том, чтобы клиент смог осознать и свой внутренний конфликт, и потребности обоих конфликтующих половин (или третей, четвертинок, осьмушек).
Дальше я сообщаю, что не считаю правой или виноватой ни одну из сторон. Лично я не курю, и курящие люди не вызывают у меня восторга, но я признаю их право так распоряжаться собой. И это действительно искренне. Это моя внутренняя позиция. Я к ней пришел далеко не сразу. Я долгое время был заражен всеобщей идей помощи, пока не обнаружил, что моя насильственная помощь может быть не только не полезной, но даже токсичной.
Пример. Польза болезни.
В мой кабинет вошел мужчина лет около сорока с невероятно несчастным выражением лица.
– Знаете, – начал он свою историю, – со мной такая неприятность приключилась. Называется кардиоспазм.[15] Столько мучений, вы представить себе не можете. Постоянное напряжение. Не могу нормально ничего ни есть, ни пить. Помогите избавиться от этой напасти.
– Скажите, – начал я применять свои «хитрые» средства, – как, на ваш взгляд, что является правдой? Выберите один из трех предложенных мною вариантов: на вас напала неприятная болезнь «кардиоспазм», что-то не то делает ваш организм, или что-то не то делаете вы?
Пациент, на мое счастье, оказался достаточно «продвинутым». Он задумался на некоторое время и сказал.
– Мне кажется, что-то не то делает мой организм.
Можете мне поверить, в этот момент я был почти счастлив. Перспективы этого пациента не могли не радовать. Но расследование только начиналось. Итак, следующий вопрос:
– Может ли оказаться, что ваш организм делает что-то полезное для вас?
Мужчина снова задумался. Это была решающая минута истории. Мне повезло, он не испугался этой безумной идеи, а вполне серьезно начал перечислять:
– Ну, если разобраться, то полезного много. Во-первых, я похудел на пятнадцать килограммов, и все отмечают, что лучше стал выглядеть. Во-вторых, знаете ли, я офицер Генерального штаба, моя работа связана с официальными приемами, а там приходится много выпивать. С тех пор, как у меня начался кардиоспазм, я не могу выпить ничего крепкого, только немного пива у себя дома в спокойной обстановке. – Мой пациент вы-глядел слегка растерянным, но тем не менее продолжил. – К тому же, я собирался уволиться из армии, мой врач сказал мне, что со второй степенью кардиоспазма меня могут комиссовать. А у меня как раз вторая…
И тут это случилось!!! Произошло то, что должно было произойти. Мужчина резко переменился в лице, схватился за грудь и сказал:
– Ой, меня почему-то отпустило. Почему-то не чувствую давления. А у меня осенью комиссия. Дайте мне ваш телефон. Я вам после комиссии перезвоню.
Конечно, он мне не перезвонил.
Мои предположения, так сказать, прогноз? Я подозреваю, что осенью он благополучно комиссовался из армии. А может быть, случилось совсем невероятное, и он научился защищать свои интересы, не пользуясь болезнью?
А не говорю, что болеть хорошо. Я просто отмечаю, что насильственное избавление от болезни, безо всякого осознания причин, может быть не полезным.
Многие пациенты имеют следующий анамнез.
Пример.
