Лууле Виилма - В поисках истины
В духовном смысле это было самоубийство, а в физическом это не мыслилось как самоубийство. Зачем убивать, если человек и без того уже был мертв? Задним числом можно обвинять кого угодно, ведь в материальном мире принято выискивать виноватого, чтобы его наказать. Подумайте лучше наперед, чтобы из-за Вашей гибели никто не оказался бы без вины виноватым. Если Вы высвободите желание нравиться всем, то не окажетесь в обществе тех, кто своим желанием нравиться всем подвергает риску как собственную жизнь, так и жизнь окружающих.
Желая нравиться другим, человек подлаживается под них, а значит, перестает жить собственной жизнью, превращается в мальчика на побегушках, смеется чужим смехом и плачет чужими слезами. И так, покуда не приходит отчаяние — человек осознает, что жизнь прожита зря. К сожалению, из первого кризиса должных выводов не делают, хотя для всех, в том числе и для самих сопричастных, не остается незамеченным, что добросердечный в недалеком прошлом человек сделался неприветливым и жестоким существом, добивающимся цели любыми средствами. Кое-кто называет его по старой памяти сердечным, ибо знал его таким, другие же называют бессердечным, поскольку таким он предстал перед новыми знакомыми.
Чем большей известностью пользуется такой человек, тем больше люди желают ему нравиться, и никому не хочется сказать ему в глаза правду во избежание неприятностей. Человек ощущает, что делает людям добро, а те его не ценят, и от этого ожесточается. На первых порах он испытывает холодное равнодушие к более слабым, чем он сам, более сильных же осыпает грубой бранью. Недалек тот час, когда упавшего без сил человека он оставит умирать на земле, а силача, рвущегося напролом, уложит наповал выстрелом из револьвера. Когда случится подобная беда, никто уже не вспомнит, что этот человек некогда был кротким, желающим нравиться существом, не способным обидеть и муху. И никому невдомек, что всему виной стресс, который можно было бы давным-давно высвободить.
Чем сильнее желание нравиться всем, тем разрушительнее отчаяние. Максимальная степень отчаяния именуется безумием. Обезумевшему человеку жизнь уже не мила. Так что в духовном смысле человеку чувства ни к чему, а в физическом — без чувств, т. е. в состоянии безумия, никак не прожить.
Когда в газетах или журналах мне встречается очередная статья, расписывающая достоинства известного деятеля — нашего современника либо исторической фигуры — и ставящая нам в пример его безумные таланты, безумную работоспособность, безумную способность любить, безумную фантазию, готовность пожертвовать своей жизнью во имя создания чего-то небывалого, великого и могучего, меня охватывает отчаяние. Я еще не научилась сдержанно реагировать на идеализацию безумия.
Мы стараемся понравиться, чтобы нас не отталкивали, не отвергали, чтобы дарованное нами было принято. Особенно если дарованное имеет ценность, а тем более душевную или духовную ценность, ибо неприятие такого рода ценностей ранит больнее всего. Подобное унижение, которое дающий вынужден молча сносить, способствует возникновению рака. Потому мы и стараемся нравиться тем больше, чем сильнее боимся себе навредить. Если бы мы умели высвободить свое желание нравиться, мы умели бы отдавать свои дары таким образом, чтобы их принимали. А если не приняли, это нас не задевало бы. Будучи дающими, мы бы поняли, что ближний оказался пока еще не готов принять наше подношение, потому что продолжает по старинке глядеть на мир сквозь призму своего эгоизма. Это я испытала на себе и по сей день работаю над собой, чтобы впоследствии не пришлось обвинять людей, которые, не зная ни меня, ни моей работы, делают из меня своего врага. Не скрою, работа над собой — постоянный и тяжкий труд.
Каждому следует знать, что одностороннее материальное видение мира, т. е. восприятие чувствами, определяет очень многое, и это нужно, учитывать. Высказывать все, что взбредет на ум, — это безумие. Никто не желал бы выслушивать подобные бредни. В том числе и те, кто сам привык без разбора городить чушь. Стремление понравиться чрезмерным краснобайством — то же безумие. Чем больше Вы высвобождаете желание нравиться всем, тем свободнее и понятнее для всех становятся выражения, которыми Вы изъясняетесь. Вы сможете не терять достоинства и высказывать без обиды для кого-либо все, что нужно. Ваши слова будут, возможно, восприняты каждым по-разному, ибо у каждого свои представления, но ни одна душа на Вас не обидится. Благодаря этому Вас выслушают и в следующий раз, и тогда Вы сможете высказать еще кое-что. Желание нравиться всем есть у каждого. Главное, чтобы оно не перехлестнуло через край.
Пример из жизни
Когда я объяснила все это пришедшей на прием женщине, та заметно побледнела. В течение последней недели, хоть водителем она была образцовым, она дважды вела себя за рулем так, что оставалось лишь дивиться, как ей вообще удалось уцелеть. В первый раз на нее словно нашло затмение, и она на перекрестке поехала на красный свет. Через пару дней, завидя красный свет, она со всей силой надавила на газ. Словно некая неведомая сила толкала ее совершать безрассудные действия. В ее подсознании засело дурное предчувствие — Бог троицу любит, но она не знала, чем себя обезопасить, кроме страха. Мои слова все ей объяснили, и напряжение снялось.
Женщина настолько себя опустошила, разрываясь между домом и работой, что стала воспринимать всех как умышленно мешающих ей, не понимая того, что виной всему было ее разросшееся сверх меры желание нравиться всем своим трудолюбием. Желание нравиться превратилось в своеобразную цель жизни, велевшую поддать газку. Когда человеком движет желание, он не воспринимает сигналов предупреждения, что посылает ему жизнь. Человек надеется, что, мол, еще немного постараюсь, и тогда уж непременно начну нравиться, и эта надежда делает его слепым и глухим и лишает способности мыслить логически. Задним числом можно винить других, но потерянного уже не воротишь.
Высвобождение желания нравиться помогает человеку обрести себя вновь.
Желание нравиться одному человеку может незаметно перерасти в желание нравиться всем.
Желание нравиться всем может перейти в желание нравиться одному, если тот становится человеку симпатичен. Чем сильнее желаете нравиться этому единственному, тем больше стараетесь угадать, что именно ему нравится, и делать так, как ему нравится. Если ему кто-то не нравится, поскольку сам он разочарован в жизни и считает мир плохим, то Ваше желание понравиться этому человеку заставляет Вас относиться к миру точно так же, несмотря на то, что до знакомства с ним Вы были иным человеком. Вы даже не заметили, как он начинает Вами манипулировать и, более того, использовать Вас в качестве средства, в качестве орудия для достижения собственных целей. В этой роли Вы на первых порах выступаете подсознательно, а позже, возможно, уже и сознательно и даже добровольно, потому что становитесь похожим на него, перенимаете враждебное отношение к жизни.
Поначалу Вам кажется, что вы с ним ведете благородную борьбу со злом, со временем же вы оба озлобляетесь и, вполне вероятно, даже становитесь преступниками. Может быть, мелкими, которых вздергивают на виселице, а может, и крупными, которые разъезжают в роскошных каретах.
Не счесть всех вариантов, какие бывают, когда жизнь сводит двоих людей на одном пути. Кто становится преступником в буквальном смысле слова, того карает земной суд, а кто в переносном — того карает суд духовный, или, выражаясь иначе, человека настигает болезнь. Не имеют значения ни пол человека, ни возраст, ни положение в обществе — желание нравиться проявляется принципиально одинаковым образом по отношению ко всем.
Рано или поздно Вы ощущаете, что не нравитесь этому человеку. Чем сильнее было желание нравиться, тем резче происходит обратный поворот — вспыхивает нежелание нравиться, если Вы чувствуете, что все старания понравиться безуспешны. Чувство есть чувство, ему не всегда доверяют, если нельзя увидеть глазами, услышать ушами либо потрогать руками. Но если кто-то докажет, что Вы не нравитесь своему кумиру, Вы сдаетесь и сразу верите, и это переворачивает всю Вашу жизнь. Вам даже не потребовалось ни увидеть собственными глазами, ни потрогать рукой — Вы поверили голословному утверждению. А есть ли в этих словах хоть частица правды, об этом Вы не задумывались. Испуганный человек, желающий нравиться, воспринимает все на веру, и этим пользуются. Ему плетут льстивые, хитроумно построенные речи, и он всему верит. А стоит ему в подтверждение этих слов увидеть, как его кумир приветствует на улице кого-нибудь либо приходит кому-то на помощь, ведет с кем-то разговор либо появляется в сопровождении кого-то, как в душе у него вспыхивает огонь слепой ревности. Желание нравиться превращается в ненависть.
