Марат Еникеев - Юридическая психология. С основами общей и социальной психологии
У каждого обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего и свидетеля существуют свои животрепещущие проблемы, жгучие вопросы, концентрирующиеся вокруг расследуемого дела. Свои контакты со следователем они строят в плане отношений к событию преступления. (И здесь неприемлемы расхожие рекомендации по части установления психологических контактов, которые предлагаются некоторыми юристами, занимающимися судебной психологией, когда с любителями шахмат предлагается устанавливать психологический контакт разговором о тонкостях ферзевого гамбита, а с рыболовом — об особенностях клева в осенне-зимний период.)
Задача следователя — с самого начала найти основу в имеющихся у данной личности положительных социальных связях, усилить эти связи, возбудить социально-положительные, гражданские мотивы поведения. Общая стратегия поведения следователя состоит не в заигрывании с допрашиваемым лицом, не в нахождении каких-либо общих любительских интересов, а в достойном осуществлении следователем своей социально-гражданской роли, служебной обязанности.
Обвиняемый, подозреваемый, потерпевший и свидетели должны увидеть в следователе честного, принципиального, культурного, знающего свое дело человека, не унижающего их личного достоинства, не ущемляющего, а защищающего их гарантированные законом права.
Установление коммуникативного контакта — это прежде всего избежание всего того, что может его нарушить. Следователю противопоказаны примитивность, вульгарность, профессиональная некомпетентность и тем более грубость и психическое насилие в разнообразных формах проявления (угроза, шантаж, манипулирование ложной информацией, ущемление национальных и религиозных чувств и т. п.).
Вся система коммуникативных контактов должна строиться прежде всего на положительных качествах личности, справедливости и гуманном отношении к подследственному лицу. Наиболее значимый момент для установления контакта — доступное и убедительное разъяснение юридических прав и обязанностей данного участника уголовного дела.
Подследственные лица часто чувствуют себя беззащитными перед нависшей опасностью. И следователь с самого начала должен выступать как защитник закона, прав обвиняемого, подозреваемого и других участвующих в деле лиц. Особенно значимо для подследственного лица разъяснение следователем отдельных положений закона, раскрытие тех возможностей, которыми обвиняемый (подозреваемый) может воспользоваться в своем положении.
Следователь должен проявить себя не как преследующее лицо, а как человек, призванный помочь другому, пусть даже оступившемуся, человеку. И это должно быть не показной, а внутренней позицией следователя. Поведение подследственного во многом зависит от поведения следователя. И если следователь проявил внимание к подлинным нуждам зависимого от него человека, с ним всегда захотят установить контакт.
Особенно внимательного отношения требуют лица, лишенные свободы. Лишение свободы — сильнейший психологический фактор. Ограниченная возможность действий, тяжелые нравственные переживания обостряют защитную доминанту, повышают избирательное отношение ко всем действиям официальных лиц, перестраивают всю ценностно-мотивационную и регуляционную сферу личности, повышают чувствительность к отдельным наиболее значимым воздействиям. Особенно значима при этом первая встреча со следователем, которая должна соответствовать не только юридическим, но и нравственно-психологическим нормам. Прежде всего необходимо избежать конфликтного взаимодействия.
Для негативного отношения к обвиняемому и подозреваемому у следователя, особенно в начале расследования, нет никаких оснований — истина еще должна быть установлена. Но даже виновный и осужденный остается гражданином государства со всеми вытекающими отсюда правами, социальным статусом.
У следователя не должно быть негативной установки в отношении подследственных лиц, конфликтного взаимодействия с ними. Не существует глобальной конфликтности между следователем и подследственными лицами. Задача следователя — преодолеть даже временно возникшие конфликтные ситуации и в любом случае достигнуть цели расследования — установить истину по расследуемому событию.
Не всякое противодействие следствию является конфликтом, позиционной борьбой. Противодействие правосудию чаще всего выражается в несостоятельных уловках преступника, для преодоления которых следствие располагает системой научно разработанных средств. Длительные конфликты, борьба могут возникнуть только в практике малоквалифицированных следователей, не владеющих тактикой преодоления противодействия следствию.
Преодоление противодействия подследственного лица требует профессионализма, владения соответствующими правомерными психологизированными приемами. Эти приемы четко отличаются от приемов психического насилия. Законом запрещено вымогательство показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных мер. К приемам психического насилия относятся подсказывающие и наводящие вопросы, угрозы, необоснованные обещания, манипуляция ложной информацией, использование низменных побуждений и т. п. Уголовно наказуемо физическое насилие над личностью[70]. Категорически недопустимы следственные действия в тактических целях (например, проведение очной ставки при отсутствии в показаниях существенных противоречий).
Преодолевая противодействие, следователь не ставит задачу сломить противодействующую личность, принизить ее, победить в борьбе с ней.
От средств и приемов неправомерного психического насилия, связанных с получением угодных следователю показаний, следует отличать правомерные приемы психического принуждения.
Эффективное применение средств и приемов психического принуждения — основа тактического мастерства следователя. Все уголовное судопроизводство основано на предусмотренных законом принудительных воздействиях по отношению к участникам уголовного дела. Прием психического принуждения — воздействие на противодействующее следователю лицо путем создания такой ситуации, в которой обнаруживается скрываемая им информация вопреки его желанию. Например, тактически целенаправленная система вопросов может выявить помимо желания допрашиваемого лица факты и детали, которые могут быть известны только лицу, причастному к совершению преступления.
Выше отмечалась необходимость опоры на положительные социальные связи и положительные качества противодействующего следователю лица. Допустимо ли наряду с этим использование его отрицательных пикнических и нравственных качеств — эмоциональной неустойчивости, вспыльчивости, беспринципности, тщеславия, мстительности и т. п.? Средство достижения истины допустимо, если лицо, дающее показания, остается свободным в выборе линии своего поведения. Таков критерий правомерности психического воздействия.
Встречаясь с упорным запирательством допрашиваемого, следователь использует жесткие приемы психического воздействия, но они не должны быть связаны с предвзятой позицией следователя. Следователь воздействует не на содержание показаний, а на мотивационную сферу допрашиваемого (путем разъяснения юридического значения имеющихся улик, особой системой их предъявления и т. п.).
Допустимы все приемы психического воздействия, основанные на эффекте блокировки возможных уклонений допрашиваемого лица от правдивых показаний, когда следователь, предвидя возможные уклонения, заранее блокирует их, демонстрирует их бесперспективность и тем самым побуждает к правдивым показаниям. Не прибегая к дезинформации, следователь может широко использовать возможность разноплановой трактовки подследственным лицом имеющейся в деле информации.
Каждый прием правомерного психического воздействия имеет свою сверхзадачу, которая решается подследственным лицом на основе имеющейся у него информации. Узловые вопросы, все наиболее значимое для него важно подать в момент его наибольшей психической активности, но с неожиданной стороны. При этом резко повышается значимость получаемой информации — происходит ее эмоциональная генерализация.
Психическим воздействием обладает последовательность вопросов следователя. В тех случаях, когда они ассоциируются с подлинными событиями, возникает впечатление широкой осведомленности следователя об этих событиях. Но даже одиночные, имеющие самостоятельное значение вопросы должны быть всесторонне осмыслены следователем как фактор психического воздействия. Разные редакции одного и того же по существу вопроса могут попасть на различную мотивационную почву подследственного лица.
Обвиняемый А. признал свое участие в групповом вооруженном нападении на Сбербанк и показал, что в совершении преступления участвовал Б., который это отрицал и требовал очной ставки с А. Будет ли А. на очной ставке говорить с Б. как с одним из участников банды? Такой уверенности у следователя не было. Разрешение ситуации зависит от психологической гибкости следователя. В данном случае следователь на очной ставке избежал вопроса: «Кто участвовал в нападении на Сбербанк?», заменив его другим: «Чем вы и Б. были вооружены при нападении на Сбербанк?»
