Как выйти за пределы своих возможностей. Наука и искусство высоких достижений - Джорджио Нардонэ
В истории науки есть много феноменов, которые поначалу казались таинственными, а потом были объяснены и стали строгими методами. Хотя ещё не до конца изучены функционирование и эффективность внушения, проводится всё больше систематических исследований и заслуживающих большего доверия экспериментов (Нардонэ, 2021, Nardone, 2016), которые выделяют характеристики этого феномена и, в особенности, выясняют его психофизиологические механизмы. Исследования с использованием нейровизуализации показывают процессы нейронной активации, типичные для состояния суггестии; но, поскольку внушение является феноменом, качества которого c трудом поддаются операциональной оценке, учёным не удаётся строго описать результаты (Rizzolatti, 2017, Link Campus Universiti, информация, полученная автором в личном общении). Эксперты знают, что наука склоняется к использованию количественных методов и не изучает факторы, которые не поддаются количественному анализу. Однако же кажется очевидным, что изучение реальности требует скорее качественных, чем количественных методов и, стало быть, нестандартизированных процедур. Это методологическое прояснение необходимо для перехода к позиции исследования, свободной как от научного редукционизма, так и от магического представления.
Внушение (суггестия) отличается от гипноза прежде всего на нейрофизиологическом уровне, поскольку не соответствует ни гипнотическому состоянию, которое фиксирует электроэнцефалограмма, ни состоянию расслабления с закрытыми глазами, как в традиционном трансе. Человек под воздействием суггестии похож на человека в гипнотическом состоянии, демонстрируя его некоторые характерные признаки: плавное телесное расслабление или, напротив, фиксированную позу, расширенные зрачки, равномерное подрагивание ресниц, выраженную склонность к сотрудничеству, податливость к указаниям и расширенное восприятие как внутренних, так и внешних факторов.
Кроме того, суггестивное состояние не требует стандартного набора ритуалов гипнотической индукции, но может быть вызвано более простыми способами: жестами и словами, яркими воспоминаниями о звуках и запахах или же межличностной коммуникацией. Самовнушение может вызываться самоиндуцированными образами, воспроизведением в памяти сенсорного восприятия или событий значимого эмоционального содержания. В известной статье 1930 года Милтон Эриксон говорит о методах прямого и непрямого внушения, подчёркивая, насколько вторые эффективнее первых. Помимо этого, он различает внушения, вызванные в состоянии гипнотического транса, от тех, что производились без использования формального транса, в контексте суггестивной эвокативной, т. е. вызывающей ощущения, коммуникации. К сожалению, очень мало исследователей сохраняло понимание этих отличий в клинической практике, неверно считая внушение частью гипноза. Крупнейший исследователь Поль Вацлавик (1981) учёл это различие, указанное Эриксоном, и изучил характеристики суггестивной коммуникации вне гипнотического транса. Вместе с Вацлавиком мы продолжили данный курс исследования и его практического применения в области коммуникации, опираясь на понимание «перформативного акта», описанного известным лингвистом Джоном Остином, то есть того типа вербального и невербального языка, связанного с особенными критериями коммуникации с сильным убеждающим и вызывающим ощущения воздействием, который способен ввести субъекта в состояние повышенной расположенности к внушению. Отделение внушения от ритуальности формального гипнотического наведения позволяет уменьшить характерное сопротивление гипнозу, который часто считают слишком манипулятивным. Таким образом субъект чувствует себя полностью ответственным и осознающим происходящее, в то время как его ведут к исследованию как внутренних, так и внешних процессов, расширяя его восприятие (Nardone et al., 2006)
В работе с олимпийской сборной США по стрельбе Милтон Эриксон одним из первых показывает возможности использования гипнотического внушения в спорте. Гипнотизёр направлял спортсменов в работе по концентрации взгляда на цели до ощущения некоего контакта между стрелком и мишенью. Таким образом внимание спортсмена отвлекалось от контроля над самим собой и своими движениями для концентрации на объекте, который нужно поразить. Основываясь на своём большом опыте работы с суггестивными феноменами, Эриксон применял то, что с самой древности практиковалось в обучении стрельбе из японского лука кюдо.
Гипнотический транс лёг в основу тренинга воображения. При использовании этой техники субъект, находясь в состоянии гипнотического транса, представляет последовательность действий, которые он должен совершить для достижения результата, усиливая ощущения и превращая действие в плавно протекающий процесс без ментального и физического напряжения. В начале 80-х годов XX века Майкл Махони, один из основателей современной психологии спорта и один из видных представителей когнитивизма, в своих исследованиях предлагает обширное документированное изложение эффективности и применимости воображения. Сегодня различные варианты визуализации желаемых достижений в гипнотическом состоянии являются важнейшим компонентом в наборе техник ментального коучинга.
Как будет детально объяснено ниже, в разборе случая Алессии Зеккини, объединение гипнотических техник с формальным трансом и суггестией часто позволяет раскрыть потенциал действий исполнителя. Впрочем, суггестивное и гипнотическое состояния не являются противоположностью друг друга; более того, часто они могут быть взаимозависимыми и, прежде всего, комплиментарными. Нередко для наведения транса в случае склонных к сопротивлению индивидов специалист прибегает к использованию суггестивного и эвокативного языка, подходящего характеристикам индивида. В других случаях для вызова сильных внушающих ощущений необходимо сначала провести пациента через глубокий гипнотический транс. Главное, что имеет значение – это чтобы техника идеально подходила для особенностей исполнителя, над улучшением результатов которого проводится работа.
Из сказанного следует, что формальная стратегия должна быть адаптирована к характерным особенностям индивида. Эта стратегия всегда будет разной, оставаясь, однако, строго выстроенной и воспроизводимой техникой. Читатель, ознакомившись с предыдущими главами, может понять, как «состояние благодати», позволяющее достичь превосходных результатов, является эффектом суггестивного состояния, которое может быть продуктом различных переживаний, среди которых гипнотическое является наиболее известным и наиболее используемым, но не всегда наиболее подходящим.
Так, например, Альберт Эйнштейн находил своё состояние креативной благодати, отвлекаясь от расчётов и размышлений игрой на скрипке. Прежде чем забить свои потрясающие пенальти Криштиану Рональду размещает мяч, смотрит на ворота, интенсивно дышит и затем совершает череду движений. Перед исполнением задачи большинство высоко результативных мастеров совершает ритуальную последовательность действий и мыслей, которая помогает им войти в состояние благодати перформативного транса. Речь идёт о ритуалах, часто недооценённых или воспринимаемых с насмешкой, которые, напротив, являются важнейшим компонентом для совершения результативных действий, потому что на уровне внушения они отмечают переход от обычного состояния ума к такому, какое необходимо для исполнения. Вспомним взаимный поклон самураев перед боем: этот жест давал разрешение начинать борьбу, и в то же самое время позволял перейти в умонастроение воина, который по японской традиции знал, что после ритуального поклона начнётся бой до последней капли крови.
Последовательности ритуальных действий можно сравнить с функциональными умилостивляющими обрядами
