Мартин Селигман - Новая позитивная психология: Научный взгляд на счастье и смысл жизни

Безопасность. Многие родители слишком переживают за детей. Мы боимся внезапной смерти ребенка в младенчестве, беспокоимся, как бы у него не остановилось дыхание, опасаемся незнакомых людей, пожаров и наводнений, животных и насекомых. Если малыш рядом, у нас больше шансов его уберечь. В медицинской литературе мы не нашли ни одного случая, когда бы спящий родитель зада вил лежащего рядом младенца, неловко повернувшись на другой бок.

Общение с отцом. В наших семьях о детях в основном заботятся мамы. В результате между ребенком и матерью быстро устанавливаются близкие отношения, а отцу (когда до него наконец доходит, что он «третий лишний») стоит немалых трудов завоевать доверие малыша. Эта проблема не возникает, если ребенок спит вместе с родителями.

По берлинскому времени сейчас три часа утра, а для тех, кто только прилетел из Америки, — девять вечера. Мы лежим в постели и пытаемся уснуть, зная, что впереди трудный день, а рассвет наступит через четыре часа. Пятимесячная Карли просыпается и начинает хныкать. Манди пробует убаюкать ее, но безуспешно. Не помогают никакие ласки — малышка плачет все громче и громче. «Теперь попытайся ты, дорогой», — шепчет мне на ухо жена, хоть я и притворяюсь спящим. Протирая глаза, сажусь на кровати, а Манди плюхается рядом. Карли продолжает плакать. Что делать? Я начинаю ласкать дочку, растираю ей спинку, щекочу пятки, но все напрасно. У меня руки опускаются.

Может, что-нибудь спеть? Хорошая мысль, так и сделаю. Голос у меня не ахти, в восьмом классе лаже выгнали из хора, несмотря на то что «певцов» всегда не хватало. Мне было очень стыдно, и с тех пор я ни разу не пел на людях. Но вообще-то пою с удовольствием, хоть и фальшивлю.

«Гутен абенд, гуте нахт, мит Розен бедахт…» — завел я колыбельную Брамса. Карли тут же притихла, удивленно глядит на меня. Воспрянув духом, я продолжаю петь, и, когда дохожу до «Морген фрюезо Готт виль…», Карли, к моему изумлению, расплывается в широкой улыбке. Чтобы закрепить успех, пою погромче, жестикулируя, как Бартоло в «Севильском цирюльнике». Малышка смеется. Так продолжается добрых пять минут. В горле пересохло, я умолкаю, чтобы перевести дух. Карли снова начинает реветь.

«Мои глаза видели славу Господа…» — опять затягиваю я. Дочь моментально затихает и улыбается, глядя на меня.

Через три четверти часа мой репертуар иссяк, но Карли уже спит крепким сном. Для нас обоих это был полезный опыт. Я убеждаюсь, что не только Манди, но и я сам в состоянии успокоить ребенка. А Карли, больше привязанная к маме, оценила и меня. Теперь, когда малышка начинает плакать, я ее успокаиваю. По меньшей мере раз в день Манди призывает меня именно для этого, и я с удовольствием бросаю любые дела, чтобы спеть дочке песенку.

«Там, в долине, далеко внизу — послушай, как шумит ветер. Послушай, как шумит ветер, моя дорогая…»

Основное преимущество совместного сна — в том, что он способствует развитию «спокойной» привязанности. Тесное общение полезно как ребенку, так и родителям. Если младенец, просыпаясь, всегда видит родителей, готовых уделить ему время и внимание, само собой возникает чувство защищенности — ребенок знает, что о нем заботятся, его любят.

«А чем это закончится? — гадали мы. — Что, если поток слез и обид перечеркнет все наши усилия? Вдруг наша малышка, привыкнув к близости и вниманию родителей, не сможет спать одна?» Впрочем, мы ведь привили ей основы амаи — уверенности в родительской любви, заботе и поддержке. Теоретически последствия совместного сна могут быть как положительными, так и отрицательными, но трудно себе представить, чтобы эволюция тысячелетиями мирилась с практикой совместного сна родителей и малышей, будь это не во благо.

2. Синхронные игры

Я играл в них со всеми шестью своими детьми в течение первого года их жизни (старшим — Аманде и Дэвиду — сейчас тридцать два и двадцать семь лет). Эти игры придумали мы с моими коллегами, исследуя психологию беспомощности.

В результате экспериментов, проведенных более тридцати лет назад, удалось выяснить, что животные, чувствуя себя беспомощными перед каким-либо неприятным явлением (например, разрядами тока), становились пассивными, впадали в депрессию и даже умирали [237]. Зато у животных (и людей), имевших возможность контролировать негативные явления (выключать электричество), мы наблюдали противоположный эффект: активность, хорошее настроение и здоровье. Таким образом, решающим фактором было сознание подконтрольности ситуации.

Подобным образом реагируют и дети. Когда ребенок видит связь между своими действиями и результатом, это влияет на него положительно. И наоборот, ощущение собственного бессилия наносит вред: малыш становится инертным, подавленным и чаще болеет.

Синхронные игры несложны, не требуют особых приспособлений, времени и обстановки. Мы, к примеру, играем чаще за едой или в автомобиле. Так, за обедом, после того как Карли съест молочную кашу, мы ждем, когда она хлопнет ладошкой по столу, и все хлопаем в ответ. Девочка смотрит на нас, потом хлопает еще три раза. Мы отвечаем тем же. Карли улыбается и хлопает обеими ладонями. Мы повторяем маневр. Малышка смеется. Через минуту вся семья хихикает. Так без нажима с нашей стороны Карли узнает, что ее действия могут влиять на поступки любимых ею людей и что с ней считаются.

Подбирая игрушки, мы руководствуемся принципами синхронных игр и желанием вызвать состояние «потока». Во-первых, мы выбираем то, что интересно для ребенка. Погремушка забавляет ребенка не тем, что гремит, а потому, что звук обусловлен его действиями. В наших магазинах есть масса интерактивных игрушек для любого возраста. Покупайте то, что малыш может сжимать, тянуть или растягивать, получая при этом ответную реакцию.

Кроме того, помните, что ребенок испытывает удовольствие и погружается в состояние «потока», только если сложность игрушки соответствует его развитию и способностям. При этом каждая неделя — это целый этап в развитии младенца. Сейчас в магазинах так много отличных игрушек для синхронных игр, что я упомяну только несколько самых дешевых, уж их-то было бы грех упустить:

Строительные блоки. Вы возводите из отдельных блоков постройку, а ребенок ее разрушает. Став побольше, он сам начнет строить.

Книги и журналы. Дети очень любят рвать печатные издания. Когда-то я думал, что позволять ребенку рвать книги — святотатство, но теперь, когда в почтовый ящик без спросу кидают столько красивых и ненужных каталогов, пестрящих яркими картинками, я с удовольствием отдаю их на растерзание Карли.

Картонные ящики. Не выбрасывайте большие упаковочные ящики, в которых из магазина доставляют, скажем, посудомоечную машину или компьютер. Вырежьте в них «двери» и «окна» и запустите внутрь малыша.

Игра, по определению, доставляет духовное удовольствие. Она требует определенных навыков и увлекательна для детей любого возраста, погружая их в состояние «потока». Не думаю, однако, что стоит посвящать играм особую главу — это одна из тех областей, где советы «эксперта», как правило, не требуются. Предложу всего лишь несколько рекомендаций.

Постарайтесь не отвлекать ребенка во время игры.

Не торопите и не подгоняйте малыша.

Если он хочет поговорить, дайте ему выговориться. Когда ребенок поглощен игрой, не объявляйте ему: «Все, времени больше нет, заканчивай». Если у вас действительно есть какие-то неотложные дела, подойдите к ребенку минут за десять до того и предупредите: «Еще десять минут — и пора закругляться».

Возможно, вы подозреваете, что приучение ребенка к подобной синхронности в раннем возрасте может его испортить? В 1966 году, критикуя движение «за повышение самооценки», я писал:

Детям необходимы неудачи. Иногда они должны испытывать грусть, досаду, волнение. Постоянно стараясь уберечь детей от огорчений, мы лишаем их… определенных навыков. Когда на пути ребенка попадается препятствие, а мы встреваем и «стелем соломку», пытаясь смягчить удар, то тем самым не даем возможности приобрести полезный опыт. Лишая детей негативного опыта, мы понижаем их самооценку столь же неотвратимо, как если бы умаляли их заслуги и расстраивали планы.

Таким образом, некоторые из методов движения «за повышение самооценки» на самом деле способствуют ее снижению. Смягчая неприятные ощущения, мы отнимаем у детей чувства положительные, мешаем погрузиться в состояние «потока». Спасая от неудач, не позволяем насладиться победой. Успех, достигнутый дешевой ценой [141], оборачивается дорогими потерями.

Когда ребенок подрастает, беспомощность перед взрослой жизнью порой приводит к серьезным травмам. Так может, стоит готовить человека не только к победам, но и к поражениям? Я отвечу так: во-первых, мир ребенка и без того полон неприятностей, из которых он должен извлекать уроки, независимо от того, насколько часто вы играете с ним в синхронные игры. Звонит телефон — и ребенок непроизвольно мочится в пеленки. Мама уходит в магазин — и у малыша начинает болеть животик. В таких случаях дети и вправду ничего не могут поделать.