Искатели закономерностей: Как аутизм способствует человеческой изобретательности - Саймон Барон-Коэн
Каждое из этих трех маленьких слов особенное и важное, и я хочу подробно объяснить вам их значения. Я попрошу лишь об одном: когда вы смотрите на эти слова, не думайте, будто вы знаете, что они означают. Слова «если», «и», «тогда» выглядят как очень знакомые, однако их кажущаяся простота маскирует их глубинный смысл. Но об этом чуть позже.
Механизм систематизации подразумевает четыре шага, их я и называю «систематизацией»[14].
Шаг 1 — задать вопрос. Когда мы, люди, смотрим на мир вещей или явлений, мы начинаем с вопроса «почему» («Почему погасла свеча?»), «как» («Как птицы летают?»), «что» («Что я могу сделать с этим куском дерева?»), «когда» («Когда опасно выходить в море?») или «где» («Где лучшее место для посадки семян помидоров?»)[15]. Не существует доказательств того, что животные могут так же, как мы, задавать себе вопросы, даже невербально. Конечно, понять, способны ли на это другие животные, сложно, но возможно. Дело в том, что животному или человеку не нужен язык, чтобы задать себе вопрос. Например, очевидно, что еще не научившийся говорить ребенок уже задает себе вопросы: мы судим об этом по тому, как он систематично экспериментирует с игрушкой, чтобы выяснить, как она действует. Очевидно также, что человек, не способный говорить (например, после инсульта), может задавать себе вопросы: мы видим, что он обнаруживает любопытство. Действительно, любопытство оказывается важным признаком систематизации. Другие животные не проявляют подобного стремления экспериментировать и не выказывают любопытства, но об этом мы поговорим позже[16]. В свою очередь, дети после двух лет начинают постоянно задавать вопросы, что указывает на наличие в их мозге механизма систематизации[17]. При этом такие дети, как Ал и Джона, задают до крайности много вопросов.
Шаг 2 — ответить на вопрос, исходя из гипотетической закономерности «если-и-тогда». Мы ищем то, что могло изменить нечто (исходные данные), сделав его другим (результат). Если источник изменения очевиден, мы ищем его поблизости, либо мы рассуждаем о причине, которая должна существовать, но может быть невидимой. Поэтому если мы видим, что из ружейного ствола (исходные данные) выходит дым (результат) и что единственный видимый поблизости фактор, который двигался, — это курок, тогда мы можем предположить, что причиной изменения послужило нажатие на курок. Если ствол не дымится, а курок уже спущен, тогда дым пока еще в ружейном стволе.
Шаг 3 — это проверка закономерности «если-и-тогда» в цикле. Мы делаем это в ходе повторяющихся экспериментов или наблюдений, чтобы проверить, всегда ли она верна. Когда мы проверяем закономерность, этот шаг повторяется снова и снова, позволяя нам убедиться в том, что каждый раз мы получаем одни и те же результаты. (Цикл обозначен маленькой черной стрелкой под шагом 3 на илл. 2.1.) Лучшие систематизаторы повторяют этот цикл десятки или даже сотни раз, чтобы убедиться в том, что закономерность «если-и-тогда» верна. Если она подтверждается и выявлена впервые, то мы имеем дело с изобретением.
Наконец, на шаге 4 мы видоизменяем эту обнаруженную закономерность и снова проверяем ее в ходе циклов. Мы модифицируем первоначальную закономерность «если-и-тогда», разбив ее на части, и меняем «если» и/или «и», наблюдая за тем, что будет с компонентом «тогда». Затем мы тестируем эту измененную закономерность, проводя цикл за циклом, чтобы проверить ее справедливость в каждом из них. Если закономерность сохраняется и ее до этого никто не замечал, мы имеем дело еще с одним изобретением. После этого мы можем решить, придерживаться ли теперь модифицированного алгоритма, поскольку он повышает эффективность системы и/или приводит к появлению чего-то совершенно нового и полезного.
Обратите внимание, что иногда новая «если-и-тогда» закономерность — это скорее открытие, чем изобретение. Например, когда в 1954 г. эпидемиологи Ричард Долл и Остин Хилл обнаружили, что если вы курите (подвергаетесь воздействию табачного дыма) и выкуриваете более тридцати пяти сигарет в день, тогда у вас в сорок раз больше шансов заболеть раком легких[18], это было открытием, а не изобретением.
Во всех случаях, когда вы систематизируете, вы получаете контроль над системой. Подумайте о плавании под парусом: если моя лодка неподвижна и я держу парус перпендикулярно направлению ветра, тогда она начнет двигаться вперед в том же направлении, что и ветер[19].
Приведенное выше описание может ассоциироваться с поведением профессионально обученного исследователя или инженера, но позвольте напомнить, что систематизируем мы все: у каждого из нас в мозге заложен механизм систематизации. Так что эта теория не об ученых и инженерах, а обо всех нас. Тем не менее, как мы увидим, многие из тех, чей механизм систематизации настроен очень точно, склонны выбирать работу в таких областях, как естественные науки или техника. Другие могут освоить игру на музыкальном инструменте, какое-либо ремесло или вид спорта, поскольку и в этих профессиях полезно стремление к систематизации. Схема на илл. 2.1 кажется очень абстрактной, однако илл. 2.2 показывает конкретный пример того, как можно применить механизм систематизации.
Илл. 2.1. Как систематизация приводит к изобретению, контролю и открытию[20]
Илл. 2.2. Как систематизация привела к изобретению сельского хозяйства[21]
Азами систематизации владеет любой ребенок и каждый из нас — это обнаруживается в том, что мы задаем себе вопросы и пытаемся понять, как что-то устроено. Достаточно понаблюдать за тем, как ребенок исследует объект, когда он пытается сообразить, что можно делать с его помощью или что он способен с ним делать. Это озорное любопытство, движимое желанием разобраться в системе или решить проблему, и есть повседневная систематизация в действии. Это тот самый момент «Ага!», когда малыш определяет, как уравновесить башню из кубиков, как регулировать напор воды в кране или как нажать на выключатель, чтобы появился свет. Мышление по принципу «если-и-тогда».
Когда мы распознаем закономерность «если-и-тогда», мы имеем дело с системой. Поэтому я использую слово «систематизация». Оказывается, что системой является каждый инструмент, от первого лука со стрелами, первого музыкального инструмента до современных текстовых сообщений. Это всё инструменты, которые мы изобрели, чтобы они выполняли работу за нас.
