Эмрика Падус - Исцеляющая сила эмоций
Рольфинг: обнажение физической и душевной боли
Жить в Калифорнии и не подвергнуться рольфингу – это как если бы вы приехали на Кони-Айленд и не стали кататься на тамошних аттракционах. Увы, но оба испытания имеют свойство вызывать в равной степени ужас и восторг.
То, что рольфинг может быть болезненным, общеизвестно. То, как рольферы объясняли это Кену Дичтвальду, он передал так: «Сама их работа не причиняет боль, она скорее выявляет боль, которая хронически живет внутри тела-разума». Это утешение не спасло его от ощущения, что руки врача проникали глубоко внутрь его брюшной полости, как пара «жгущих паяльных ламп».
Сеанс был несомненно целебен (когда прошел приступ рыданий, он покинул кабинет, чувствуя себя «освобожденным от тяжелейшего жуткого эмоционального бремени»). И все-таки я приближался по Сакраменто-стрит к центру рольфера Нейла Пауэрса с немалым трепетом.
Смуглый худощавый мужчина в синих джинсах, он облегчил мне задачу, поскольку затронул тему боли, так сказать, в лоб: «Вам дозволено три вскрика на десять сеансов». Его шутка рассеяла мое преждевременное напряжение: трудно сохранять напряжение в мышцах, когда вы смеетесь. Далее по программе следовало оценить, как я стою и хожу, как распределен мой вес, в какой позе я сплю, занимаюсь ли я каким-либо видом спорта. (Очевидно, эта информация имеет значение; рольфинг базируется на исходном предположении, что скорее строение тела определяет поведение, чем наоборот.) Затем последовала фотосессия – вид спереди, сзади и сбоку для сравнения «до и после» по завершении и краткое разъяснение метода.
Доктор философии Ида Рольф (она скончалась в 1979 году) разрабатывала методику, которую она назвала структурной интеграцией, в течение пятидесяти лет, работая в качестве биохимика в Институте Рокфеллера, а также в других институтах. Истоки рольфинга, насколько они вообще известны, довольно неопределенные. Сама д-р Рольф говорила, что страдала искривлением позвоночника и в юности была предрасположена к диабету. После лечения у остеопата ее осенило создать собственную школу манипулятивной терапии – метод «превращения разлаженного организма в упорядоченную, сбалансированную энергетическую систему, которая способна функционировать в гравитационном поле», как она описывала это в антологии 1978 года «Холистические измерения лечения».
Знаменитый символ рольфинга изображает эту мысль достаточно хорошо: одна груда кирпичиков-сегментов тела выглядит так, как будто двухлетний малыш как попало свалил их друг на друга; другая – прекрасная, четко вертикальная ось делит симметрично уши, плечи, бедра, колени, лодыжки. Главный тезис д-ра Рольф заключался в том, что тело – это «пластический материал»: хотя годы приспособления к «плохо организованной» структуре могут закрепить соединительные ткани тела в неправильной схеме, возможно вправить эти ткани на надлежащие места. «Гравитация – это врач, – писала д-р Рольф. – Рольфер (при помощи манипуляций, устных указаний и взаимопонимания) просто помогает клиентам пользоваться своими телами так, чтобы позволить гравитации действовать во благо». Более того, добавляла она, «тело, если оно не слишком серьезно травмировано, отзывается быстро и «охотно» на такое требование нормализации».
Все это хорошо, но эти кавычки заставили меня понервничать. Как отзовется мое тело в момент истины?
Не слишком плохо, как оказалось. Пауэрс подбодрил меня еще немного, а сам тем временем фактически приступил к работе. «Некоторые работают как фрезерные станки, – сказал он. – Я же – скульптор». Я должен был ему поверить: как только он прижал и надавил своими сильными пальцами на мои ребра, я почувствовал, что части моей грудной клетки смещаются, точно глиняные комья. Его совет также помог: «Не пытайтесь избежать боли, только постарайтесь находиться в процессе. Если это больно, помните, что это пройдет». Между особенно глубокими надавливаниями он ходил по комнате, возился со своими растениями, давая острой боли время стихнуть. К концу сеанса (и пару дней после него) я чувствовал легкую болезненность под мышками, но я также отчетливо чувствовал, как моя масса перераспределяется и выравнивается – удлиняется шея, расправляется грудная клетка. Я мог бы поклясться, что даже дышать мне стало легче. Обычный курс лечения – десять одночасовых сеансов: в течение первых семи в заранее обусловленной последовательности работают с отдельными участками, последние три занимает реинтеграция всего тела вдоль его новых линий. Как известно, люди, прошедшие рольфинг, время от времени возвращаются для проведения повторного курса.
Насколько эффективен этот метод? Исследование, проведенное по заказу Института Иды Рольф двумя докторами из Калифорнийского университета в Лос– Анджелесе, показало определенное улучшение функционирования мускулатуры. Однако некоторые критики обвиняют этот метод в том, что он чересчур «пассивен» и – вот ирония! – чересчур ригиден, чтобы приспосабливаться к индивидуальным различиям.
Дичтвальд считает рольфинг «частично неадекватным, отчасти несовершенным» из-за того, что это чисто физический процесс, который не принимает во внимание «совокупность эмоций и установок, которые в первую очередь формируют тело», пишет он в «Тело– разуме». Без такого внимания, убежден он, невозможно никакое изменение на длительный срок. «Как бы вы повели себя, если бы прямо сейчас получили новое с иголочки тело? Велика вероятность, что вы бы повели себя в новом теле точно так же, как ведете в старом». Его обширный опыт говорит (он свидетель более сотни сеансов рольфинга), что при работе с людьми, «чьи тела зажаты, не привыкли двигаться, кто не ценит и не любит свое тело, по-видимому, получается наилучший результат»; у тех же, кто уже тренирован и здоров, тело не склонно к большим изменениям.
В мире существует около четырех сотен сертифицированных рольферов, которые закончили двухлетнюю подготовку в Институте Рольф и продолжали образование еще в течение пяти лет. Только выпускники с хорошей репутацией имеют право называть себя рольферами. Список сертифицированных рольферов можно узнать в Институте Рольф.
Фельденкрайз: обучение движению
Метод Фельденкрайза имеет репутацию наименее болезненной, наименее стрессовой техники телесной терапии. Действительно, те, кто обучался по Фельденкрайзу, спешат подчеркнуть, что это вообще не «телесная техника». «Нам не нравится этот термин, – несколько раздраженно сказала мне по телефону Элизабет Берингер, практик из Окленда. – Мы обучаем движению».
«Я не врач, и, когда я прикасаюсь руками к человеку, это не является лечением или исцелением – хотя люди от этого поправляются, – подчеркивает Моше Фельденкрайз в своей книге «Ускользающая очевидность», опубликованной за два с половиной года до его смерти в июле 1983-го. – Я думаю, процесс, происходящий с людьми, – это обучение: я ввожу их в состояние, в котором они учатся делать что-то, хотя я им этого не преподаю».
Сам Фельденкрайз был поразительно уклончив – и обманчив, – когда речь заходила о том, чтобы объяснить свою работу, особенно для человека, имеющего подготовку ученого-практика. «Первый принцип моей работы в том, что здесь нет никаких принципов», – любил он повторять и все же написал четыре не слишком внятные книжки, чтобы ее объяснить. Израильтянин, рожденный в России, работавший инженером и физиком (он занимался исследованиями атома под руководством Жолио-Кюри), Фельденкрайз также имел черный пояс по дзюдо, увлекался футболом. Когда спортивная травма повредила его колено, его мысль обратилась к механике тела. Эти исследования превратились в дело всей жизни и в конечном счете в поиск путей перепрограммирования мозга, чтобы дать возможность всему телоразуму работать более эффективно – «целостность движения», так называется этот Святой Грааль движения.
По существу, целью Фельденкрайза было разблокировать потенциал человека, помогая ему восстановить все возможности, которые напрочь забываются по мере того, как мы учимся делать что-то «правильно». По мере того как мы растем, считает Фельденкрайз, наши движения приспосабливаются, будучи обусловлены каждым телесным опытом, хорошим или плохим. Босоногий мальчишка, который поцарапал пятку во время бега, с этого дня может начать бегать по-другому. А «успехи» еще хуже: как только вы усвоили некий образец движения, замечает Фельденкрайз, эта функция «защелкивает» нервную систему и всякое ее развитие тут же прекращается.
Перевоспитание, которое он рекомендует, состоит из двух слагаемых. Одно – это функциональная интеграция (сеансы «работы на столе»), во время которых специалист осторожно сгибает, надавливает, вращает, изгибает и скручивает различные части вашего тела, пока вы не начинаете осознавать мельчайшую динамику ваших движений – как вы поворачиваетесь, где больно, до какого предела можно продолжать движение. (Эти манипуляции, уточняет Фельденкрайз, должны выполняться «так медленно и так приятно, как только возможно, без какой бы то ни было боли или напряжения».) Другая часть метода – «осознавание через движение» (Awareness Through Mowement, ATM) – включает в себя набор простых упражнений, которые можно выполнять самостоятельно (следуя инструкции, напечатанной или записанной на пленке) или делать под руководством специалиста, одному или в группе.
