Я не псих! Как помочь отрицающему психиатрический диагноз человеку начать лечение - Амадор Ксавье
Вы можете обратиться в психиатрическое отделение скорой помощи своего района или в полицейский участок, чтобы узнать, есть ли в вашем городе бригада кризисной помощи.
Часто полиция сотрудничает с психиатрическими отделениями, решая вопросы мелких правонарушений (таких как нарушение общественного спокойствия и порядка), совершаемых людьми, которые страдают психическими расстройствами. Совместная работа осуществляется посредством мобильных кризисных бригад (они могут также называться «выездная помощь при острых состояниях», «объединение кризисной психиатрической помощи» и пр.). Обычно эти команды организованы на базе больниц или центров психического здоровья. Чтобы узнать, есть ли в вашем городе бригада кризисной помощи, вы можете обратиться в психиатрическое отделение скорой помощи своего района или в полицейский участок.
Порядок действий мобильной службы таков: специалисты по психическому здоровью выезжают на место и оценивают состояние вашего близкого. Если они сочтут госпитализацию оправданной мерой, они попробуют убедить больного поехать с ними в больницу. В случае его отказа медицинские работники уполномочены инициировать процесс принудительной госпитализации. Поскольку специалисты кризисной службы обучены распознавать симптомы психических заболеваний, они реже, чем полицейские, неправильно интерпретируют поведение близкого. Медики не склонны придавать поступкам людей с расстройствами психики криминальное антисоциальное значение (например, приписывая их действия преступному складу характера). Они также способны правильно выстроить диалог с вашим близким, так как, в отличие от офицеров полиции, прошли специализированную подготовку. Если в вашем городе нет мобильной кризисной службы или же она по каким-либо причинам недоступна во время вашего звонка, свяжитесь с полицейским участком. Объясните по телефону, что ваш родственник психически болен и близок к тому, чтобы причинить вред себе или подвергнуть опасности кого-либо еще (если ситуация действительно такова).
Вы можете чувствовать внутреннее сопротивление идее вызывать полицию — ведь, вынуждая близкого человека лечиться, вы пытаетесь взять его жизнь под контроль. Предположим, вы и так вкладываете немало сил, стремясь наладить хрупкие и напряженные отношения, поэтому вполне естественно не хотеть доводить дело до конфликта, который неизбежно повлекут за собой ваши решительные действия.
Избегание и желание не причинить вред часто приводят к прокрастинации, нерешительности и колебаниям. Это нормально, но чревато последствиями, о которых я рассказывал во второй главе (слабый ответ на терапию у больного, остававшегося без лечения годами, более тяжелое течение болезни, суицид, риск насильственных действий и т. д.). Кроме того, огромное количество людей, страдающих психическими заболеваниями и не получавших своевременного лечения, в конце концов попадают в тюрьмы.
И это далеко не самое лучшее решение: места лишения свободы печально известны отсутствием адекватного лечения психически больных заключенных, не говоря уже о том, что осужденные и отбывавшие наказание граждане получают в личное дело запись о правонарушении, которая меняет их жизнь навсегда. В десятках тысяч случаев такие больные лишаются свободы на гораздо более длительный период, чем 72 часа (типичный срок задержания для принудительного лечения). Когда инициатором принудительного лечения становитесь вы сами, у вашего любимого человека гораздо меньше шансов попасть за решетку. Если же по поводу инцидента с вашим близким обращается в полицию другой человек, то обвинения могут быть на порядок тяжелее. Чтобы все прошло гладко, вам необходимо изначально помнить, что недобровольное содержание не будет ограничивать автономию близкого человека бесконечно. На самом деле в большинстве случаев принудительная терапия — это средство, которым вы пользуетесь для возвращения больному близкому контроля и способности самостоятельного принятия решений. Поэтому для осуществления принудительного лечения крайне необходимо разобраться с собственным чувством вины как можно раньше.
Анализируя свои сомнения
Каким бы правильным вы ни считали принятое решение, трудно не застрять в угрызениях совести и не забуксовать с дальнейшими действиями. Термин «принудительная госпитализация» вызывает в воображении различные образы физической борьбы вплоть до смирительных рубашек. Когда мы думаем о психиатрическом отделении, картина бережного ухода и успокаивающей атмосферы обычно не приходит нам на ум. Кадры из фильма «Пролетая над гнездом кукушки», как правило, более стойко ассоциируются с подобными лечебницами.
Как и большинство людей, я изначально относился к психиатрическим учреждениям крайне негативно. В предисловии к первому изданию книги я написал:
«Никогда раньше не имея случая переступить порог психиатрического отделения, я нервничал и чувствовал себя неуверенно. Мне было не по себе по понятным причинам: вокруг меня находилось около двадцати пациентов с тяжелыми психическими заболеваниями. Некоторые из них проходили мимо, разговаривая вслух с голосами, которые были слышны только им. Другие с упоением курили сигареты. Мужчина с отстраненным видом тихо сидел напротив, устремив взгляд в одну точку и, видимо, погрузившись в далекое видение. Исходила ли от этих больных угроза для меня? Можно ли было назвать это место безопасным для них самих? Ад это был или рай? Вот лишь немногие из целой вереницы вопросов, роившихся в моей голове… У меня не было сомнений в том, что меня будут винить за произошедшее с братом… В глазах полиции и сотрудников скорой помощи он страдал из-за меня».
В действительности же после первой госпитализации брата я узнал, что палата, куда его отправили, не имела ничего общего с моими кошмарами. Там много курили (эта проблема осталась в прошлом, так как сейчас курить запрещено), но никто не кричал, вырываясь из смирительной рубашки. Пациенты не угрожали и не беспокоили меня. На Генри и вправду надели наручники из овечьей кожи — но лишь на то время, пока он ехал в машине скорой помощи. По прибытии на отделение неотложной помощи его сразу же освободили от них. На отделении, где содержали брата (как и на многих, в которых мне довелось впоследствии работать), была комната дневного досуга или холл с телевизором, создающим непринужденную атмосферу. Напротив размещался стол для настольного тенниса. Я мог спокойно навещать брата и проводить с ним время в этой комнате. Реальная обстановка, царящая на отделении, быстро развеяла мои худшие опасения.
В современных стационарах созданы комфортные для пребывания условия; там вы встретите человечное отношение и успокаивающую обстановку.
Чтобы эффективно помочь любимому человеку, вам необходимо проработать или на время отложить в сторону беспокоящие вас опасения
