Андрей Теслинов - Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем
– Раскрытие содержания идеи может происходить непрерывно. Мы говорили только что о родовидовом порядке в сети понятий. Но есть и другой – порядок по принципу «целое – часть». Рассмотрим и его на примере.
В размышлении о сотрудниках поднимемся на ступеньку выше и помыслим о том, частью чего являются они в организации. Не будем здесь фантазировать, а воспользуемся уже существующей моделью организации, которую мы вспоминали в предыдущей главе – модель Надлера-Ташмена.
Согласно этой модели основными компонентами организации выступают люди, решаемые людьми задачи, так называемые «организационные механизмы», неформальные отношения между людьми. Полагается также, что каждая пара компонентов должна быть конгруэнтна, то есть внутренне согласована, «состыкована».
Справедливо будет полагать, что СОТРУДНИКИ из предыдущего примера и ИСПОЛНИТЕЛИ из этой концептуальной схемы – это одно и то же. Следовательно, оба эти понятия можно отождествить. После выполнения этой логической операции (отождествление) образуется новая концептуальная схема, в которой предыдущая идея о сотрудниках выступает как часть.
Очевидно, что в этом концептуальном пространстве теперь возможны новые различения, смысловое поле этого пространства расширилось.
Из этих примеров видно, что любое из понятий может конкретизироваться не только введением дополнительных признаков как ограничений, но и с помощью других концептуально построенных идей.
Это позволяет развивать различные смысловые линии большими и малыми ступенями, не теряя целого.
Операционально это делается в виде синтеза концептуальных схем. Операция синтеза концептуальных схем как синтеза формальных теорий есть инструментальное воплощение идеи о получении все более конкретного знания о действительности. Я говорю об идее восхождения от абстрактного к конкретному.[135]
Внешне это похоже на удержание в сознании мыслителя всех линий детализации представлений, построенных по разным поводам и для разных граней исследовательской задачи.
Это очень удобно для построения, скажем, целостных стратегий в бизнесе, которые затем должны быть обоснованно расширены и детализированы для того, чтобы их могли понять и принять как руководство к действию менеджеры-исполнители. Это очень полезно при строительстве систем корпоративного управления, в которых детали, скажем, информационных систем, непременно должны обоснованно согласовываться с целым. А кроме того, при использовании этого конструктивного подхода концептуалисты заранее могут создавать видение, в котором работники канализационных служб никогда не поссорятся с работниками автодора и вместе с гаишниками станут служить не только высоким гостям, но и мирным жителям, осуществляя исконную природу своего происхождения.
Но что делать с концептуальными схемами после того, как они сделаны?
Проблема «амортизации концептуальных схем»
В экологической программе, шествующей нынче по планете, есть замечательные девизы. Один из них таков: «Ничто не дается даром!». Но сейчас хочется продолжить другой – «Все должно куда-то деваться!».
В русле этой сакральной идеи попробуем ответить на такой вопрос – куда должны деваться результаты концептуального мышления?
Мы будем говорить об амортизации концептуальных схем в прямом смысле как о процессе их снашивания в ходе использования.
Вы замечаете – все еще хочется служить прагме (гр. pragma – дело, действие). Когда это проходит, остается, наверное, самое непорочное – созерцание и наслаждение. Этому есть место и в менеджменте концептуального уровня.
Амортизация (лат. amortization) – погашение, снашивание.
О трех этапах эксплуатации концептов
Использование построенной концептуальной схемы до полного снашивания – вот желанный итог труда аналитика с живым сознанием, то есть с сознанием, принимающим перемены и понимающим, что изживание всего на свете – это естественный порядок «вещей». После того как идея, выстроенная в виде концепта, поживет и прорастет, она должна естественно умереть, чтобы освободить путь для новых идей. Но что означает «прорастет»?
Существует три формы использования концептов (в смысле родовых концептуальных схем) в ходе их снашивания:
– использование как выведение понятий-следствий (порождение концептов);
– использование как интерпретация компонентов концептуальных схем;
– использование как создание имен для понятий.
О порождении концептов мы уже беседовали в первом разделе сочинения. Вспомните, пожалуйста.
1. Концептуальная схема как некое родовое понятие по происхождению содержит разнообразие видовых понятий. Эти понятия могут и должны быть выведены как логически строгие следствия из утверждений, образующих «материю» концептуальных схем. Такие понятия в строгих концептуальных техниках называются термами.
2. Возможность и необходимость выведения термов как изделий концептуального мышления создаются благодаря его магистральной стратегии – гипотетико-дедуктивному подходу к конструированию идей.
3. Все эти понятия-следствия могут быть получены из концептуальной схемы регулярным способом, а сумма видовых понятий образует некий объем концепции, которую она и выражает.
Согласитесь, глупо создавать строгие и архитектурно сложные концептуальные изделия без надежды на то, что они станут источником разнообразия представлений о деталях и подробностях выражаемых ими идей. Непременно надо делиться богатством смыслов, точно так же, как это делает художник…
Здесь уместно ввести техническое правило концептуальной работы: любая концептуальная схема должна быть содержательно развернута подобно тому, как бутон когда-то должен раскрыться и показать красоту цветка и Творца.
Интерпретация концептов тоже была предметом нашей беседы. Мы говорили об этой форме использования концептуальных схем как о процессе сопоставления ее компонентов (конституэнт) и термов с другими объектами ради разъяснения или воплощения.
«…Непременно надо делиться богатством смыслов, точно так же, как это делает художник…».
Денотат (лат. denotatus – обозначенный) – предмет, объект, который имеется в виду говорящим или который определяется понятием.
Во всех случаях интерпретации важно, что ее способ существенно зависит от характера использования концептуальной схемы. Эта зависимость порождает два типа форм интерпретации: объектную (каждому понятию сопоставляется объект, его денотат) и знаковую (каждому понятию сопоставляется знак). Эти типы форм порождают множество конкретных видов интерпретации, которые нет смысла упорядочивать, оставляя простор для фантазии.
Уместно здесь вспомнить легендарный фильм советских времен – «Чапаев». Там Василий Иванович интерпретировал свой замысел военной операции с помощью… картошки, которую он раскладывал на столе, изображая свои отряды и отряды неприятеля. Внешне это выглядит как интерпретация объектная: картошка – чем не объект? Ее можно и сварить, и пожарить, а если еще с луком… Но в действительности это пример интерпретации знаковой. Догадайтесь – почему?
Именование концептов – тема особенная. Очень часто развертка концептуальных схем приводит к появлению понятий-следствий, для которых еще не придуманы имена. Тогда за порождением понятий неизбежно следует задача придумывания имен.
Например, в ходе развертки некоей концептуальной схемы, отражающей особенности компетентности работников, появляется такой терм: «работник, отличающийся уникальным опытом, состоящим в том, что этот работник был многократным участником некоторых разнородных агрессивных по отношению к нему процессов, в ходе которых он испытал некоторые потери, однако приобрел способность к продолжению деятельности в непредсказуемых условиях, знания об этих и подобных условиях, пренебрежение к трудностям, бесстрашие, осторожность и все это отчетливо отразилось на его внешнем облике».
Понятно, что при передаче содержания этого несложного в общем-то понятия (терма) от одного человека к другому возникают естественные трудности – надо проговаривать все эти признаки работника. Ради облегчения этого процесса концепту сопоставляется некое имя. Придумайте – какое в нашем примере?
Мучиться здесь не стоит – в Великом Русском языке имя этому работнику уже давно дадено. Это ошмыга.[136] Попросту – обтертый, бывалый. Но затруднение, которое вы, надеюсь, испытали, весьма объективно.
