Шалва Амонашвили - Как живете, дети?

За наши изделия мы получили

14 рублей 27 копеек.

Что с ними делать?

1. Разделить между собой.

2. Купить для класса настольную игру.

3. Купить конфеты.

4. Не тратить деньги, а потом посмотрим.

5. Перечислить в Фонд защиты мира.

6. Купить игрушки детсадовцам.

7. Другие предложения.

Сейчас звонок. Сделайте это на перемене. У меня тоже есть свое предложение, оно написано на этом листке, и, с вашего позволения, я опущу его в ящик!.. Приступайте к делу, а потом, как договорились, напишем письма Диме.

Звездочки расходятся по разным уголкам.

У Нато в группе все девочки — они шушукаются.

У Гочи только мальчики — они обсуждают вопрос страстно, шумно.

Звездочка Тенго сразу приняла решение, ребята тут же записали на листках свои предложения. Каждый бросил листок в ящик, с интересом поглядывая на шушукающихся и шумящих детей: мол, чего там так долго обсуждать...

Затем руководители звездочек открывают ящик, достают по одному листочку с предложениями. «Тоже!.. Тоже!..» вскрикивают и радуются чему-то. Мне тоже интересно, что означает это тоже! тоже!, повторяющееся так часто, но я воздерживаюсь, занят другим делом. Наконец руководители прорывают окружение детей, идут к доске. Ния начинает ставить вдоль предложений цифры, остальные следят затаив дыхание и сразу комментируют результат:

1. Разделить между собой — 0.

— Ха, ха! Разделить!

— Это же общие деньги!

— Зачем мне деньги! — и затишье.

2. Купить для класса настольную игру — 0.

— У нас же есть настольные игры!

— У меня есть новое лото! Не буду же играть один, завтра же принесу! — и опять молчание.

3. Купить конфеты — 0.

— Ха, ха! Как будто в жизни не ел конфет!

— Конфеты каждый день могу есть!

4. Не тратить деньги, а потом посмотрим — 0.

— Зачем не тратить?

— Не надо жадничать!

5. Перечислить в Фонд защиты мира — 36.

— Ура! — кричат дети.

— Ура! — кричу я тоже.

А Ния заканчивает:

6. Купить игрушки детсадовцам — 2.

— Зачем детсадовцам купленные игрушки?

— Они любят игрушки, которые мы им готовим сами!

7. Другие предложения — 0.

— Значит, наши деньги мы перечисляем в Фонд защиты мира!

— Давайте сделаем это сразу! Илико, Лери, Зурико, вот вам деньги — считайте, 14 рублей 27 копеек... Вы знаете, где почта, переходить улицу не надо. Идите, пожалуйста, и перечислите деньги, а квитанцию принесите... Там вам скажут, как заполнять бланк для перечисления...

Мальчики бегут не оглядываясь. А я воображаю, что там на почте может произойти.

— Мы хотим перечислить деньги в Фонд мира! — скажут все вместе тете, которая там работает.

— В Фонд мира? — удивится она.— Сколько?

— 14 рублей 27 копеек!

— Так много?! — еще больше удивится она. — Откуда у вас деньги?

— Это мы заработали... Наш класс заработал... На ярмарке продали наши работы...

— Подождите, — скажет тетя. — Это не ваши ли комплекты открыток были такими красивыми?

— Наши!

— Мне тоже достался один комплект... Это у вас учится Эка?

— У нас!

— Вот ее комплект мне и достался! Передайте ей от меня большое спасибо!

Мальчики, конечно, возгордятся.

Тетя поможет им заполнить бланк, даст им квитанцию и на прощанье скажет:

— Знаете что, ребята, вы настоящие патриоты, передайте это всем!..

И они побегут обратно, задыхаясь ворвутся в класс и начнут говорить все разом:

Перечислили... Квитанция... Тетя... Эка... Патриоты... Сказала...

Я попрошу их передохнуть и рассказать все по порядку.

Почему мне представляется, что там произойдет именно такая сцена?

Потому, что я был там сегодня утром, виделся с этой «тетей» и попросил ее помочь мне в воспитании своих ребятишек, и еще объяснил ей, как нужно мне помочь. Почему я так поступил? Потому, что обязан педагогизировать, по мере возможностей, ту среду, в которой воспитываются мои дети. А вдруг эта «тетя» (которая, к счастью, легко и сразу поняла всю важность своего участия в моих педагогических намерениях) оказалась бы непонятливой, какими порой бывают некоторые взрослые, когда им приходится сталкиваться с ребячьей жизнью, и высмеяла бы моих Илико, Лери и Зурико? Могла же сказать эта «тетя»: «14 рублей... Ха-ха!.. Купили бы себе шоколадки... мир и без ваших денег будет защищен! Ишь какие нашлись государственные деятели!» И в каком настроении тогда вернулись бы мальчики в класс? Вернулись бы с чувством горькой обиды. Об этом они и рассказали бы нам, и тогда я был бы вынужден согласиться с детьми, что эта «тетя»... Ну что поделаешь, приходится мне порой недобро отзываться о некоторых взрослых, чтобы дети знали, какими не надо быть. Я бы каждому взрослому сунул в карман нотацию строгих правил о том, что ему категорически нельзя делать на виду у детей, как он не должен поступать в обществе детей и как он должен общаться с любым ребенком, с группой детей. В этих нотациях записал бы я и такое строгое предупреждение:

Дорогой Взрослый Человек! Не позволяй себе высмеивать ребенка, подшучивать над ним, когда он верит, что совершает общественно значимое, государственно важное дело. Не смей в это время смотреть на него снисходительно, пусть даже с покровительственной улыбкой, не напоминай ему, что он еще ребенок и не выгоняй его из мира взрослых! Твой долг заключается в том, чтобы отнестись к такому поведению ребенка со всей серьезностью, с чувством гордости за него и поставить умную, мудрую точку над сложным педагогическим i!

...Вот и вернулись мальчики, все в поту, задыхаясь:

— Вот квитанция... Тетя... Всем привет... Патриоты... — Подождите, отдохните сперва. Ребята, давайте отложим письма к Диме и послушаем, как они перечисляли деньги, хорошо? Значит, тетя назвала нас патриотами? Это большая честь для нас! А вы поблагодарили ее за добрую услугу?.. Спасибо вам, мальчики, за хорошее выполнение задания...

О чем писать Диме?

Обо всем, что у нас происходит.

Ну, конечно, еще надо пожелать ему скорого выздоровления, ободрить.

Ваши письма к товарищу, который вот уже больше месяца как лежит в инфекционной больнице, куда нас не пускают, должны нести ему облегчение, радость. Письмо от друга больному человеку — это как самое драгоценное, самое настоящее лекарство...

Вот увидите, Дима скорее выздоровеет, когда получит ваши письма... Давайте вообразим, что там может произойти, когда Диме вручат письма! Ну, Русико, у тебя богатое воображение, и, кроме того, ты уже получала такие лекарства... ой, такие письма, когда лежала в больнице, куда нас тоже не пускали. Скажи, что там будет, когда Дима получит эти письма.

— Что там будет? Дима страшно обрадуется, он сядет на кровать, ему подложат подушки, чтобы удобнее было, и начнет читать письма. Так зачитается, что даже не заметит, как проглотит горькие пилюли, как ему сделают уколы... К нему будут приходить больные из других палат, чтобы посмотреть, кто этот мальчик, который получил за день столько писем... А врачи, медсестры придут в восторг от скорого выздоровления Димы. Придет к нему главный врач узнать, какими лекарствами вылечили мальчика. А Дима скажет: «Меня вылечили письма!» Врач же удивится: «Ты что, — скажет, — глотал письма вместо пилюль?!» Ой, если бы я не получала от вас писем, я бы до сих пор болела... Я и сейчас читаю ваши письма... Знаете, мечтаю заболеть еще раз, чтобы получать письма от вас... Очень интересно болеть, если получаешь письма...

Вот видите, дети, какое лекарство получит от вас Дима!

Как оформлять письма? Красочно, конечно! Можно и в виде книжки...

Хочешь послать свои рисунки? Пожалуйста!

Так, вы уже готовы писать?.. Я тоже напишу Диме длинное письмо. Начнем, что ли?..

Дима... Соскучился я по тебе, мальчик! Мне не хватает твоих умных вопросов, твоих шалостей, твоего остроумия. А какой мы прошли с тобой путь за эти два с половиной года! В первый день ты даже не подал мне руки, не поздоровался. «Мы долгое время жили за границей, — объяснила мама, — а там у Димы не было друзей. Он такой необщительный!» Потом ты еще долго оставался необщительным. Сперва не хотел сидеть на уроках без мамы, не разговаривал с детьми, не отвечал ни на какие вопросы. На переменах стоял один где-то в углу, и как будто ничего тебя не интересовало, не задевало, не радовало и не огорчало.

Пробовал я разные педагогические приемы, чтобы как-то расшевелить тебя. Подходил к тебе и шептал на ухо: «Как ты сегодня мне нравишься!» Но ты все равно не хотел шепнуть мне взамен ответ на простейший пример 2+2. Потом я решил не обращать на тебя никакого внимания. И это не повлияло. Может быть, тебе было все безразлично?

Все время ждал, когда придет мама и заберет тебя. «А как он ведет себя дома?» — спросил я у твоей матери. «Он такой тихий, никогда ничего не испортит, говорит мало...»