Гордон Смит - Удивительная сила животных
— Не надо! — сказал он. — Не говорите ничего! Там было две собаки — одна, маленькая, лежала на полу, а вторая сидела рядом с ней. Она двигалась и все такое. Ох, чудеса какие-то.
Бедный парень действительно был не в себе. Я знал, что это, должно быть, Чарли просто заскочил, чтобы посмотреть, кто это в доме. Ну, хотя бы он не успел стащить у него кисточки!
Я был так занят, что не стал сильно задумываться об этом, пока на следующий день не приехали Илэйн и Мэри. Мэг, как всегда, поприветствовала их в своей обычной восторженной манере, а потом, когда мы все сидели, пили чай и болтали, она сделала кое-что странное. У Чарли был один фокус, который он показывал специально для сестер Джима. Он лежал на спине с мячиком во рту, каким-то образом подбрасывал его вверх, а потом выпрыгивал в сидячее положение и ловил его, когда он падал. Мэг всегда пыталась повторить это за ним, но у нее ничего не получалось — она или садилась не вовремя, или мячик улетал не в ту сторону, или что-нибудь в этом роде. В тот вечер она отлично исполнила трюк, и мы все зааплодировали. Больше она этого никогда не делала.
Мэри уже собиралась спать, как вдруг сказала: «О! Мимо меня как будто только что пробежала собака. Мэг побежала в одну сторону, а собака в другую. Как странно».
Она не из тех людей, кто верит в духов, но была совершенно уверена в том, что почувствовала именно это. Когда я сказал, что, возможно, это Чарли, она согласилась: «Он заглянул на Рождество, да?»
Может быть, он пришел проверить шоколадки под елкой?.. Потом я вспомнил, что 23 декабря исполнилось два года со дня его смерти.
Время от времени, когда я провожу трансовые сессии, я приглашаю одного из своих духовных учителей прийти и говорить. У нас был один студент, который испытывал трудности с развитием и нуждался в совете, тогда пришла Доминика и стала отвечать на его вопросы. Я немного писал о ней в «Духовном посланнике». Она была француженкой, жила в XV столетии в монастыре Святого Себастьяна в стране басков и приходила к нам, чтобы обучать, но только в том случае, если считала, что это действительно необходимо.
Пока Доминика говорила через меня, Мэг разволновалась и стала прыгать. После этого я помню, как моя рука повернулась в ее сторону, и я четко осознал, что на каком-то другом уровне Доминика общается с Мэг. Я сделал едва заметное движение рукой, и Мэг перестала двигаться, спокойно села, не способная пошевелиться, хотя ее лапы почти вибрировали от желания побегать. Молодой человек не мог поверить в то, что увидел, как будто силовое поле опустилось прямо перед собакой. Тогда мои пальцы очертили круг, и Мэг повернулась и легла на свою подстилку. После этого студент поделился со мной своими опасениями: правильно ли было так ее контролировать.
Тогда пришел ответ Доминики: «Не волнуйтесь, я привела сюда для нее мистера Пса, — она всегда называла Чарли „мистер Пес“, а Мэг — „миссис Собака“, — я привела мистера Пса, чтобы он составил ей компанию».
Мэг расстроилась бы, если бы прервала транс, поэтому Доминика нашла способ доставить ей удовольствие.
После этого Мэг просто сидела в сторонке, совершенно спокойная, а когда сеанс закончился, она встала и стала ждать, как будто ее лапы находились за чертой, пока дух не покинул меня, и, как только это случилось, она запрыгнула ко мне на колени и облизала лицо.
Дело не в том, что мы зависели от Чарли или пытались вернуть его в этот мир, когда он невидимкой носился по квартире или составлял Мэг компанию, это значит, что любовь, которую мы испытывали друг к другу, по-прежнему связывает нас, а эта связь никогда не рвется. Я никогда ни за что не стану звать его, но, может быть, он захочет заглянуть. На другой стороне жизни свои законы, и те, кто прошли свой путь по земле, могут к нам возвращаться, когда им хочется. Чарли приходит, когда я испытываю стресс, — верный друг, он замечает, что происходит, и приходит, потому что может. И я знаю, что, какого бы уровня просветления ни достигало его сознание, он всегда будет с нами, навсегда нашим Чарли.
Невозможно любить так сильно и столь многому научиться и не позволить себе продолжить радость общения с близкими тебе существами.
Глава 12
Родственные души
Некоторые животные приходят в этот мир с очень просветленным сознанием, хотя они более ограничены в том, что касается его выражения, по сравнению с людьми.
Для нас эти животные выделяются тем, что делают что-то, как Чарли, который понимал принцип перерождения, Тимон, который помогал нуждающимся, Пэтч и его «социальная работа» по посещению своих пожилых друзей среди людей — и тогда мы думаем: «Вау! Это очень умное животное, практически человек». На самом деле, это не совсем правда: интеллект — это нечто другое в совокупности своих качеств. То, что мы видим, — это животное с высокоразвитым сознанием и состраданием.
Когда мы находим любимого питомца из числа подобных существ, чувства становятся глубже. Сколько людей в этой книге говорили: «Это была необычная кошка (собака, лошадь) — я никогда не встречал таких животных»? Когда вы настолько близки с животным, начинают происходить волшебные вещи, и сила этой связи — это второй фактор, который позволяет почти невероятному случаться, — приходит телепатия, послания из другого мира.
Неужели это так смешно — полагать, что человек и животное могут быть настолько близки, что будут гармонично и полно отвечать друг другу, как это умеют человеческие родственные души? Если вы подумаете о том, скольких людей вы встречали в жизни и как мало было среди них действительно выдающихся, которые становились вашими настоящими друзьями, вы увидите, насколько особенная эта духовная связь. Все «хозяева» животных, описанные в этой книге, пережили подобный опыт со своими выдающимися питомцами, которые, безусловно, были частью их духовной группы.
Не думаю, что Чарли имел такое же значение для своих сородичей или для своих прежних владельцев, даже для женщины, которая спасла его, какое он имел для нас с Джимом. И все эти приключения, уроки и мучения с его болезнями и травмами, все то время, когда он заставлял нас смеяться или задумываться и обращать внимание на собственное высокомерие и поведение, все это ожидало своего часа — часа встречи с осознавшим себя человеком.
Есть одна история о брамине по имени Кукку Рипа, который когда-то давно жил в Индии. Он путешествовал в одиночестве, отвернувшись от мира, и жил на милостыню, которую жители деревень, которые он проходил, бросали в его чашу с подаянием. Однажды он с трудом перебирался в другой город, как вдруг услышал на дороге шум, и когда он пошел взглянуть, что там такое, то увидел истощенную молодую собаку, скулящую от голода. Он не мог оставить ее там и нес ее с собой, разделяя с ней пищу, пока она не поправилась настолько, чтобы идти рядом с ним самостоятельно.
Совершив много путешествий вместе со своим постоянным товарищем-собакой, он дошел до пещер Лумбини в Непале, где решил остаться и медитировать, пока не достигнет просветления. На протяжении двенадцати лет он повторял свои мантры, покидая пещеру только для того, чтобы добыть еды для себя и собаки, которая стояла на страже у входа в пещеру, когда хозяин уходил.
Боги тридцати трех чувственных благодатей увидели, чего он достиг на Земле и как близок он к божественному просветлению, и пригласили его прийти и отпраздновать это вместе с ними в раю. Кукку Рипа вознесся, чтобы присоединиться к ним, и обнаружил там волшебное место, где всегда царили роскошь и праздник.
А собака ждала на Земле. Но даже когда он почти растворился в своем новом божественном существовании, Кукку Рипа не забыл о ней. На самом деле, он очень по ней скучал и видел, как она тоскует по нему. Он умолял богов разрешить ему вернуться к ней. Расстроенные, они все же согласились.
Когда Кукку Рипа снова появился у входа в пещеру, собака пришла в восторг, и, когда он наклонился, чтобы пощекотать ее за ушком, она вдруг исчезла, и вместо нее появилась дакини — богиня. Она сказала ему, что, преодолев искушение тридцатью тремя удовольствиями и вернувшись к своему другу, он доказал, что способен достичь наивысшей реализации.
В конце концов оказалось, что быть добродетельным только ради того, чтобы стать хорошим брамином, недостаточно, и Кукку Рипа понял, что по-настоящему на него снизошла благодать, только когда он пришел на помощь тому, кто нуждался в его поддержке и заботе, — это могла быть и собака, и корова, и другой человек. Через любовь к животному этот человек достиг просветления — он стал сострадательным, любящим существом, а не фанатичным святым аскетом.
Мы можем воспринимать себя как индивидов или осознавать, что являемся частью большего сознания и стремиться к безусловной любви ко всему сущему.
Если вас тронула история о Кэрол и Сэсси, йоркширском терьере, или история Филиппа и Бойзи, или то, как Зизикос обратился к Элени, когда попал в беду, тогда вы уже поняли, что я имею в виду. И вы уже на пути к пониманию того, что мы все можем найти такую же связь в своей жизни.
