Марина Гусакова - Психологическое консультирование: учебное пособие
С вопросом ограничения ответственности за результат работы связаны и другие важные моменты консультирования. В частности, что считать завершением консультирования? Успех? Что считать неуспехом? От чего он зависит, от вашей некомпетентности или нежелания клиента обсуждать некоторые аспекты своей жизни, его неготовности к изменениям?
Невозможность распределить зоны ответственности между консультантом и клиентом, при компетентных попытках сделать это, часто приводит к отказу от консультирования со стороны консультанта.
...Кадровый офицер, узнав об измене жены с лучшим другом, совершил попытку самоубийства. После нее он попал в кризисный стационар. Стратегия поведения в общении с психологом касалась неадекватного распределения зон ответственности. Проявив самообладание и властные амбиции, он поставил цель перед психологом и определил результат работы как овладение техниками самообладания. Консультанту делегируется ответственность за техническое обеспечение процесса – обучение навыкам и методам. Для самого себя он расширяет зону ответственности и смещает ее относительно действительного фокуса – он ограничивает обсуждение своей жизни (на следующий день после возвращения из реанимации уже не считая важным свой шаг и не признавая его значимость) областью навыков самообладания и, вместе с тем, берет единоличную ответственность за определение конечных целей и результатов работы. Это привело к отказу от сотрудничества со стороны психолога.
Ограничения во времени касаются как всего цикла встреч, так и каждой отдельной встречи. Поскольку длительность одной сессии, как правило, стандартна – 45-50 минут, специального обсуждения требует общая длительность консультирования. Однако эти границы не могут быть жесткими. Так, по мнению Р. Мэя, первая встреча может затянуться на 3-4 часа [75] .
На первой встрече вы может оговорить продолжительность ваших сессий заранее, можете установить период (3-4 раза), после которого вернетесь к этому вопросу, можете договориться о продолжении работы до удовлетворения клиента, то есть ограничиться неформальными рамками, но содержательно, по мере решения проблем. Надо заметить, что последний вариант менее предпочтительный, так как момент решения проблемы трудно фиксируем по многим причинам, к тому же возлагает больше ответственности на консультанта.
Кроме того, вопрос продолжительности тесно связывается с вопросом оплаты. Если критерием завершения работы принимать решение проблемы, то логично оплату назначать по этому же признаку. Более распространенным является система почасовой оплаты. Поскольку результат может быть иным, чем представлял себе клиент, или клиент не был готов сотрудничать с психологом, и это не привело к успеху. Вообще, даже при условии добросовестной и профессиональной работы психолога, успешность терапии вовсе не является обязательной. В конечном счете, клиент сам выбирает, как жить и что приемлемо, а что нет. В таком случае, если, конечно, вы не стоите на позиции, что вы можете сделать с человеком нечто против его воли, обычно говорят о том, что клиент не готов к работе.
Вопрос того, что считать завершением консультирования, если речь идет о личностном консультировании, каждым терапевтом решается по-своему, здесь не выработано общей точки зрения. Проблема, что считать эффективностью консультирования, остается.
Продолжительность одной сессии не требует условий договоренности. Продолжительность требует четкого соблюдения временных границ встречи, что требует включения других умений. К. Роджерс считает, что затянутость времени сессии свидетельствует о низкой эффективности работы [76] .
Удачная же встреча укладывается в заранее оговоренные 45 минут. Момент заранее фиксированного окончания встречи важен сам по себе. Он должен быть принят совместно.
Почему это называют проблемой? Казалось бы: договорились и закончили вовремя. Дело в том, что клиент бессознательно стремится продолжить беседу, или, иначе, нарушить временные рамки, даже когда это было совместно принятое решение. Это выражается в том, что за 5 минут до окончания он вдруг выносит на обсуждение серьезную глубокую проблему, хотя до этого уклонялся от ее обсуждения, тем самым как бы говоря: мы должны продолжить, это важно. С одной стороны, это обусловлено стремлением управлять консультантом, с другой – к этому побуждает как раз предстоящее окончание: встреча закончена, а ничего так и не сказано. В этой ситуации тактика работы неоднозначна: можно закончить сессию, невзирая ни на что, можно продолжить, но при этом обсудив сам факт появления проблемы перед концом. В любом случае, это не должно быть ни наказанием клиента, ни потаканием ему же. Руководствоваться следует смыслом беседы. Может быть, страх мешал поднимать вопрос, и только еще больший страх остаться один на один с проблемой побудил выговорить ее в конце встречи.
Поэтому рассматриваются ограничения во времени, которые структурируют процесс консультирования, делают его ограниченным и неудобным для клиента, как стимулирующие клиента и помогающие ему самоорганизоваться. К. Роджерс [77] отмечает, что, ограничивая условия работы, мы воспроизводим модель реальной жизни, в которой он вынужден приспосабливаться, подчиняясь внешним необходимостям.
В случае удачного консультирования клиент учится укладываться в 45 минут, не оставляя на потом главное. При этом встреча естественно заканчивается в отведенное ей время.
С вопросом о степени привязанности каждый психолог должен встретиться еще до того, как начнет реальную работу, но внутри самого себя. Ребенок может попросить подарок, подросток может заинтересоваться вашей семьей, взрослый человек попытается найти общие интересы или точки соприкосновения для общения вне консультации. Проявление привязанности, симпатии способно стать инструментом управления, несвободы консультанта и зависимости клиента. Проявление личных чувств к психологу может вытекать из стремления обезопасить себя от резких или неприятных разговоров, заручившись его поддержкой. Кроме того, установление личных взаимоотношений, привнося посторонние работе моменты, готовит основу для разрыва отношений.
Проявления личностной привязанности клиента можно с высокой долей вероятности отнести к способу манипулирования консультантом. С одной стороны, это способ обезопасить себя, с другой – возможность разорвать отношения. Если консультант не откликнется – то, значит, он нехорош, если же он позволит втянуть себя в личные отношения, то очень скоро рабочие отношения потеряют всякий смысл. Так как привязанность к консультанту в конечном итоге превысит допустимые границы (требование любви), которые консультант не захочет переходить, и отношения, безусловно, будут разрушены, что принесет огромный вред клиенту. Кроме прочего это подтвердит мнение клиента о том, что принимаются только положительные чувства, негативные должны подавляться, так как разрушают отношения между людьми. Поэтому изначально консультант должен четко определить внутреннюю границу допустимости личностной привязанности для избегания возможности травмировать клиента.
...Мальчик 11 лет обиделся на терапевта за чрезмерное вмешательство в свою жизнь, когда тот без его ведома пришел в школу поговорить с учителями. А терапевт не смог принять сильные отрицательные чувства по отношению к себе. Чтобы оправдать ожидания мальчика и подтвердить свою «хорошесть», избавиться от необходимости принимать негативные чувства клиента, терапевт идет «навстречу» и делится подробностями своей жизни (которой клиент интересуется) – нарушая границы консультативного взаимодействия. Из страха потерять доброе расположение клиента терапевт использовал запрещенные приемы в стремлении привязать клиента, сделать его близким и безопасным. Это значило, что консультант принял терапевтические отношения не безусловно, но при условии отсутствия негативных эмоций. Однако отношения мальчика тоже не безусловны – он ожидает занять такое же место в жизни терапевта, какое тот сам занимает в его собственной жизни. Надежды ребенка рушатся, как только он узнает о реальных отношениях терапевта с другими людьми и о своей неисключительности [78] .
В любом случае консультант несет ответственность за установление зависимости и привязанности клиента и обязан совершать это с полным осознанием. Если со всяким клиентом устанавливать интимно-любовные отношения, то вскоре консультант прекратит свою практику, ведь число друзей или возлюбленных не может быть неограниченным. Ограничивая себя в одном, консультант получает свободу в другом. Вы свободны работать так, как считаете нужным, без страха обидеть или потерять признание и привязанность.
При возникновении личного интереса к консультанту важно выяснить мотивы этого интереса: уход от обсуждения своих проблем, налаживание дружеских отношений, поиск эмоциональной человеческой поддержки. Чрезмерное сближение (дополнительное время, посторонние запросы, повышенное внимание, любовь, ответственность за происходящее в жизни клиента) переходит в отчуждение и антипатию. Границы должны быть определены и понятны клиенту с момента первой встречи.
