Самые жестокие преступники. Психологические профили нацистов, диктаторов, сектантов и серийных убийц - Висенте Гарридо
Побочные жертвы этих действий его мало заботили. Только с сентября по декабрь 1989 года было взорвано более сотни бомб в правительственных зданиях, банках и магазинах в городах Богота, Медельин, Кали и Барранкилья. Одним из самых страшных терактов стал взрыв рейса 203 авиакомпании Avianca в ноябре 1989 года, в результате которого погибли 107 пассажиров и членов экипажа. Месяц спустя здание Департамента административной безопасности в Боготе и сотни зданий в радиусе десяти кварталов были разрушены взрывом грузовика с 500 килограммами динамита. Погибли 63 человека. Но на этом ужас не закончился: в 1990 году 23 представителя высшего общества Антьокии были убиты в баре Oporto; в феврале 1991 года 22 гражданских лица погибли при взрыве бомбы у арены для корриды в Медельине. Эскобару также приписывают участие в захвате Дворца правосудия в Боготе боевиками М-19; операция, проведенная 6 ноября 1985 года, привела к гибели 101 человека, среди которых было 11 судей. Война закончилась лишь в 1991 году, когда правительство Колумбии согласилось не выдавать обвиняемых в наркоторговле Соединенным Штатам. Патрон тогда согласился сдаться. Его заключили в тюрьму Ла Катедраль, специально построенную для него, где он жил как король и продолжал управлять наркобизнесом.
Пребывание Эскобара в Ла Катедраль длилось до 22 июля 1992 года, когда он сбежал после того, как ему сообщили, что правительство планирует перевести его в другую тюрьму. Его побег продолжался 499 дней. Наконец, его нашли 2 декабря 1993 года, на следующий день после его дня рождения, в районе Лос Оливос. Оказавшись в окружении, он попытался сбежать по крышам, но был застрелен.
Так закончился путь самого знаменитого наркоторговца. После него осталась цепь из более чем 4000 погибших: большинство из них стали жертвами войны, которую он вел против колумбийского государства с помощью бомб и наемников. Другие жертвы были вызваны борьбой против картеля Кали и соперничеством между различными наркокланами.
Наркоторговец-террорист
Психологический профиль Пабло Эскобара
Ни один мафиози до или после Пабло Эскобара (1949–1993) не осмелился пересечь черту убийства невинных людей, устанавливая бомбы в чисто террористическом стиле. Хотя можно провести определенную параллель между Эскобаром и Аль Капоне (в их стремлении быть признанными лидерами и хорошими людьми, желании манипулировать полицией и политиками через подкуп и угрозы, в борьбе за то, чтобы стать самыми великими в своей профессии и, в некотором роде, в их статусе основателей определенного типа организованной преступности), Эскобар был более дерзким, смертоносным и, главное, гораздо более психопатом, чем его предшественник, потому что хотел превратить Колумбию в часть своего зоопарка. Если Аль Капоне хотел контролировать Чикаго, то Эскобар стремился завладеть всей Колумбией. Он чувствовал себя выше всех и не колебался убивать любого, кто вставал у него на пути.
Детство Эскобара не способствовало его преступлениям. Если мы понимаем, что бедность и нерадивые родители часто служат питательной средой для криминальной карьеры. Напротив, его мать была учительницей, отец – добродушным фермером, а сам Пабло[86] учился неплохо. Несмотря на это, в 16 лет он бросил школу, чтобы посвятить оставшуюся жизнь накоплению денег и обретению власти через преступление. Его криминальная карьера началась с кражи надгробий на кладбищах, с которых он стирал надписи перед перепродажей. В 1960 году он создал свою первую банду, которая зарабатывала на ограблениях с применением насилия и продаже фальшивых лотерейных билетов. Затем он перешел к гораздо более прибыльному виду преступлений, уже требовавшему организованной преступной структуры: краже автомобилей и продаже их запчастей, взимая с местных жителей «налог на защиту» в обмен на гарантию того, что их автомобили не исчезнут навсегда.
Когда он впервые попал в тюрьму в 20 лет, его мафиозные навыки продолжали развиваться, что в конечном итоге привело его к созданию своей империи как крупнейшего наркоторговца XX века[87].
Война против наркоторговли
Начало так называемой войны против наркотиков, развернутой правительством Колумбии, имеет свою отправную точку: убийство 30 апреля 1984 года министра юстиции Родриго Лара Бонильи, который обвинял Эскобара в серьезной угрозе общественности. После этого преступления, как пишет Хуан Пабло, сын Пабло Эскобара, «тогдашний президент Белисарио Бетанкур приказал беспощадно преследовать главарей картелей Кали и Медельина, одновременно объявив о немедленном применении экстрадиции в Соединенные Штаты»[88].
После этого убийства Эскобар стал единственным наркоторговцем, использовавшим террористические методы, чтобы заставить правительство Колумбии отказаться от попыток депортировать его.
Этот факт, на мой взгляд, ставит главаря Медельинского картеля на ступень выше по уровню зла в сравнении с другими главарями мафии и картелей: бессмысленное убийство собственных соотечественников раскрывает глубину психопатии Эскобара. Это то, чего Аль Капоне никогда бы себе не позволил, ведь он стремился, чтобы его воспринимали как «народного человека», который лишь удовлетворял желание граждан Чикаго пить алкоголь. Он знал, что преднамеренное убийство беззащитных граждан означало бы его конец.
Однако, несмотря на то что Эскобар также пытался показать себя человеком, заботящимся о бедных – отсюда его роль «благочестивого католика» с пожертвованиями в церковь и популистские проекты в бедных районах Медельина, его яростное противостояние правительству, – он не колебался использовать максимум разрушения, который был в его распоряжении, причем именно против самых уязвимых.
Любящий муж и отец
Мнение Хуана Пабло о его отце, то есть в частной сфере семьи, таково: это был родитель, всегда заботившийся о благополучии своих жены и детей. На протяжении многих лет он утверждает, что его отец не был пойман силами государственной безопасности, а покончил с собой. И этот факт, по его мнению, служит доказательством любви: «Мой отец понимал, что все возможности исчерпаны, и не сомневался, что ему предстоит выбирать между своей жизнью и жизнью своих близких. Он выбрал путь, который позволил нам остаться в живых, а сам покончил с собой, тем самым подтвердив свою безграничную любовь к моей матери, к моей младшей сестре – которая была его обожанием – и ко мне»[89].
Такое мнение сына Эскобара не должно нас удивлять. В литературе достаточно примеров, когда дети беспощадных убийц и военных преступников горячо защищают «светлую сторону» своих родителей, нередко пытаясь найти «понятные причины», которые могли бы оправдать те кровавые деяния, которые совершали их отцы[90].
Следует отдать должное правде: сын Эскобара не отрицает масштабной гибели людей, к которой был причастен его отец, но поражает его безоговорочная защита Эскобара в роли мужа и особенно отца по ряду причин.
Во-первых, я не думаю, что вдова Эскобара считает,
