Миф об идеальном человеке. Найди общий язык со своей тенью и отправляйся в путь к силе и свободе - Светлана Андреевна Филатова
Тот, кто однажды был ребёнком, не желает смотреть правде в лицо, не признаёт весь ужас того, что просто не стал достаточно любим, не пришёлся ко двору, не оказался желанен в принципе или был подвергнут физическому или эмоциональному давлению.
У людей, переживших детское насилие, могут срабатывать механизмы защиты психики: воспоминания могут вытесняться и отрицаться. Со временем приходит всемогущий контроль, благодаря которому человек начинает воспринимать себя как причину произошедшего и даже находит в этой мысли рациональное зерно. Трудно признать, что «боги» были плохими, ещё сложнее смириться с тем, что «боги» – никакие не боги, а самые обычные люди, далеко не каждый из которых может стать примером для подражания.
Тогда-то и закрадывается приятно-липкая мысль – самобичевание. Это ужасно удобно – винить себя, игнорировать совершенно небожественное происхождение своих родителей, думать, что ты и только ты недостаточно хорош, чтобы с лёгкой руки простить сей Олимп и возвыситься над богами. Потому что, дойдя до данной реперной точки, человек понимает: «Если прощу, то обрету могущество, стану выше их, стану однозначно хорошим, безо всяких „но“». Тоже своего рода торг.
Это напоминает переговоры с террористами, захватившими самолёт. За сколько ты готов освободить из заложников своё прощение? Тебе нужен миллион долларов? Или предоставить самолёт? Может, воздушный коридор до Эквадора, где можно легко скрыться в дебрях тропических лесов в долине Амазонки?
Страх порождает гордыню, гордыня паразитирует в душе носителя, и этот тандем никогда и ничего общего с искренним «Я тебя прощаю» иметь не будет. Потому что всё, что вам следует знать про настоящее прощение, – это… вы никого не обязаны прощать, если вы этого не хотите.
Глава 2
Без вины виноваты
Остерегайтесь тех, кто хочет вменить вам чувство вины, ибо они жаждут власти над вами.
(Конфуций)
Поесть, поспать и вновь по кругу,
Без права расширений функций.
В душе скрываем драматургов,
Страшась публичных экзекуций.
(Светлана Филатова)
Клиентка Лена винит себя за всё. Извиняется, когда входит ко мне в кабинет: «Простите, можно войти?» Винит себя за то, что до сих пор не простила бывшего мужа за измену. Винит себя за прошлые поступки, за свой вес, за свой нос, за то, что при температуре 39 °C не смогла написать отчёт. А ещё она винит себя за то, что до сих пор не простила мать: за её безэмоциональную жестокость, за побои и за оскорбления, преследовавшие её всю юность: «Такая корова никогда себе никого не найдёт». Она так и говорит: «Со мной что-то не так, почему-то я просто не могу забыть обиды, нанесённые матерью».
Лена живёт в уверенности, что она поломана, что она плохая, недостаточная, лишённая гуманистической добросердечности и все её чувства «неправильные». Лена приходит ко мне, как к слесарю в шиномонтаж, и просит исправить её, отремонтировать, починить: «Светлана, сделайте так, чтобы я не чувствовала, какой я нехороший человек. Я должна быть лучше своих „пороков“».
Да, по Земле ходит много повзрослевших детей, которые в каждом отражении ищут любящие глаза Мамы и Папы, которых никогда не наблюдали. Только вот правда в том, что они никогда их не найдут.
И эта мысль может разрывать на части. Поэтому эти люди всё ещё копаются в навозной куче в поисках сокровищ, но натыкаются лишь на дождевых червей. «Я докажу вам, Мама и Папа, что я хорошая и достойна любви, поэтому я буду:
– забывать и обесценивать свои желания, растворяясь в служении другим;
– откладывать свою жизнь на потом;
– сдерживать гнев, страх и слёзы, которые вам так не нравились;
– постоянно доказывать миру, что я “хорошая”;
– всё время чувствовать себя виноватой, если не получается быть идеальной;
– совершенствоваться, скрипя зубами, разбирая себя на части и отщепляя от себя всё то, что вам не нравилось.
– я просто буду лучше, вот увидите!»
Установка «я должен быть лучше» всегда идёт нога в ногу с родительскими проклятиями: «Не будь таким, каков ты есть», «Ты должен измениться, потому что тебя таким, какой ты есть, я не переношу», «Старайся измениться изо всех сил». Естественно, хрупкая психика ребёнка закутывается в плащ вины за то, что недостаточно старается понравиться.
В итоге Лена «хочет» любить мать, которая каждый день звонит и требует от дочери полного эмоционального и финансового обслуживания, опираясь на «Я тебя родила, ты мне должна», но у Лены не получается. Её внутренний ребёнок искренне старается и приходит ко мне за исцеляющей таблеткой: «Научите меня „хотеть“ любить». Но так сложилось, что любовь не то чувство, которое можно вызвать у себя через насилие и чувство долга перед родителями, ради которых нужно исправить себя и которых надо полюбить.
Тёмная сторона Лены (её агрессивная часть, или Тень), без которой Лена не будет полной и целостной, не желает прощать родителей. И публичная, общественная, услужливая Лена испытывает колоссальное чувство вины и ощущает себя худшей дочерью в мире. Да и того мало – она в целом, вся её личность построена на убеждении, что Лена – худший человек на планете Земля.
Надо ли говорить, что мать Лены считывает эту вину в молчаливом согласии по телефону и в банковских переводах на счёт и продолжает ей пользоваться? Вина – лучшее тесто для пирога под названием «манипуляция»
* * *
«Эгоистка, совсем не думаешь о матери, доведёшь меня до гроба!» – ай какая жгучая фраза, сказанная матерью Лены, режущая наживую, превращающая её в сплошную «виноватую» личность. Внушённое чувство вины – как удавка на шее: не даёт вздохнуть, не даёт сказать «нет», не даёт жить свою жизнь.
А когда жить, если во всём вокруг виновата? И главное, что необходимо обслужить потребность родителей, а иначе – хвать за сердце – и играет пластинка с манипуляцией: «Видишь, до чего ты меня довела». Некоторые истеричные родители настолько вживаются в роль, что действительно доводят себя до болезней, чтобы утопить в болоте вины своих детей.
Если вас уже «засосала опасная трясина» вины, нужно осознать, что вы как дети не ответственны за здоровье, эмоции, состояние родителей. Как бы ни хотелось
