Инцелы. Как девственники становятся террористами - Стефан Краковски
Вокруг таких мужчин существует множество предрассудков: их часто изображают как сборище фанатичных женоненавистников или потенциальных террористов. Такой кликбейтный нарратив, несомненно, привлекает внимание, но имеет мало общего с реальностью. Другая крайность – преуменьшать значимость этого феномена, призывая одиноких мужчин просто перестать зацикливаться на женщинах и принять свою судьбу. Такие искаженные представления об инцелах привели к тому, что представители этой субкультуры очень не доверяют СМИ, даже ненавидят их, и отказываются давать интервью журналистам.
Путешествие в их особый, совсем новый для меня мир, в субкультуру с собственными ценностями и языком началось со встречи с пациентом по имени Антон. Я тогда работал лечащим врачом в отделении скорой психиатрической помощи. Антон оказался так переполнен токсичными идеями, опасными планами и намерениями, что я был вынужден обратиться в Службу государственной безопасности (СЭПО).
До этого мне приходилось работать в генеральном штабе министерства обороны и в Шведском университете обороны, а также изучать политическое насилие и экстремизм в Сент-Эндрюсском университете Шотландии. В область моих научных интересов входят в том числе радикализация и индоктринация в террористические сети. Отчасти поэтому встреча с Антоном пробудила во мне любопытство к инцелам.
Если вы хотите понять мир инцелов, одновременно пугающий и притягательный, вам необходимо погрузиться в него по-настоящему… Я встречался и проводил глубинные интервью со многими инцелами, живущими в Швеции. Эта книга стала для них первой возможностью публично рассказать об их жизни и судьбе, зачастую трагичных. Требуется большое мужество, чтобы довериться незнакомому человеку и раскрыть свои самые потаенные, нередко запретные чувства и мысли. Тот факт, что многие сами обратились ко мне, показывает, что они очень нуждаются в собеседнике и надеются на бóльшее понимание со стороны окружающих.
В то же время, когда я контактировал – на протяжении долгого времени – с иностранными инцелами-радикалами, призывающими к революции и насилию, делал я это под вымышленным именем. К этой мере пришлось прибегнуть, чтобы максимально с ними сблизиться.
В интервью некоторые из инцелов признавались, что в интернете выражали ненависть к женщинам и выступали за насилие, но на самом деле никогда бы не стали воплощать свои планы в жизнь. Тут можно задаться вопросом, какая же ипостась настоящая: анонимный сторонник насилия за экраном компьютера или стеснительный, закомплексованный человек, сидящий передо мной? Все инцелы, с которыми я контактировал, были предельно откровенны и честно отвечали на все вопросы, в том числе глубоко личные и интимные. Если уж они дали согласие на интервью – никаких сомнений и барьеров. Мы могли совершенно открыто говорить о любой составляющей их жизни, без запретов и табу. Получается, человек за экраном компьютера и человек передо мной – просто-напросто одна и та же личность, две стороны одной медали.
Благодаря очным глубинным интервью, общению по электронной почте и смс, а также двум годам пребывания в сообществе инцелов под псевдонимом я открыл для себя их уникальный мир и образ жизни, о которых большинство людей не имеет представления. Моей целью было как можно подробнее изучить его, связаться в сети с мужчинами, живущими в недобровольном одиночестве, а также нащупать связь между этим феноменом и нарастающей в обществе проблемой – гендерным дисбалансом с переизбытком мужчин, из-за которого всё большее их количество остаются отвергнутыми и вынужденно одинокими. Чем больше я погружался в их жизни и чем теснее контактировал с представителями этой субкультуры – и шведскими, и иностранными, – тем яснее мне становилось, что уязвимое положение инцела – лишь верхушка айсберга; при этом и скрытую под водой часть несложно разглядеть, стоит лишь приложить чуть-чуть усилий. Ведь инцелы – лишь часть более крупной общественной проблемы, если хотите, частное проявление общего кризиса маскулинности.
В последние десятилетия шведское общество сильно изменилось. Доля женщин, продолживших обучение после гимназии[8], достигла 50 %. В то же время среди мужчин она составляет лишь 38 %; а среди выпускников вузов – 65 % женщин.1 Сегодня женщины составляют большинство практически на всех факультетах, за исключением чисто технических специальностей. У мужчин наблюдается обратная тенденция: в 2020 году почти 16 % мальчиков окончили общеобразовательную школу с неудовлетворительными оценками, не позволяющими учиться дальше. По всем предметам в общеобразовательных школах успеваемость у девочек лучше, и в гимназии эта ситуация сохраняется. Среди выпускников 2019 года 80,8 % девочек и только 66,4 % мальчиков окончили гимназию с оценками, позволяющими поступать в высшее учебное заведение.2 Мужчины хуже «стартуют» – и это им аукается, когда они ищут работу. На низкоквалифицированную рабочую силу спрос сейчас невелик, что, конечно, отражается в статистике. Уровень безработицы среди людей без полного среднего образования в 2020 году составил 26 %, а среди остальных – 5 %.3 Как следствие, растет число отвергнутых мужчин, поскольку мужчина без работы и дохода не пользуется популярностью ни на рынке труда, ни на «рынке знакомств».
Правда, на позициях топ-менеджеров в шведском бизнесе мужчины по-прежнему составляют большинство, однако женщины быстро наверстывают упущенное. По данным сайта Ekonomifakta, в 2019 году в различных компаниях на руководящие должности были назначены более 13 000 человек, из них 39 % женщин. Одновременно с этим, по данным шведских муниципалитетов и регионов, существенно выросло количество начальниц и администраторок на местном и региональном уровнях. Среди всех людей, занимавших руководящие должности на этом уровне с 2014 по 2018 год, семь из восьми были женщинами.4
Другим признаком усиления позиций женщин является тот факт, что сейчас в Европе у власти в значительной мере стоят женщины, в том числе председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен и председатель Европейского центрального банка Кристин Лагард. Добавьте к этому, что женщины занимают посты премьер-министров в Финляндии, Норвегии[9], Дании, Исландии и Эстонии.
Вместе с тем стоит помнить, что доминирование женщин в учебе пока еще несоразмерно их влиянию в профессиональной жизни. Ведь, хотя количество женщин в руководстве предприятий в последние годы выросло, топ-менеджмент публичных акционерных компаний по составу остается преимущественно мужским. Менее 20 % компаний, вышедших на IPO в 2020 году, возглавляли женщины – генеральные директора.
Но мужчины, сохраняющие доминирование в высших эшелонах экономики, представляют собой небольшую и малорепрезентативную часть мужского сообщества – а оно сейчас живет во многих отношениях непросто. Мужчины в Швеции стали более одинокими, чем когда бы то ни было; у каждого пятого нет ни одного близкого друга.5 Они всё реже становятся отцами. 64 % всех бездомных – мужчины, они также составляют 94 % заключенных и 70 % самоубийц. Почти
