Психе. Экзистенциально-психологический анализ психического. Патопсихология. Экзистенциально-психологический анализ - Николай Михайлович Ильин
Действительность, переживаясь в своей ограниченности и отчужденности в настоящем с одной стороны, с другой – направлена в будущее как возможность и выражается императивностью, как стигмат Воли. Императив, как призывающий приказ, проводит сущность индивида в свободное пространство за пределы бытия в «мирность» психического, где экзистенциальные категории приобретают новые формы метафизического мира.
«Окружающий мир – это понятие уместное исключительно в духовной сфере». Э. Гуссерль.
Высшее бытие должно обладать «идеобразующим бесконечным духом», разумом, испускающим из себя одновременно и сущностную структуру и самого себя.
Бытие-в-мире как категория экзистенции представлена атрибутами личности, но в метафизическом мире отношений, взаимодействиях с действительностью, временностью приобретает категорию – персональность. Феноменологически она представляет натуралистические, биологические и социальные связи. Она несёт «представительские» функции и в отличие от личности не противоречит детерминации над миром. Персональность в «мирности» это окружающий мир объектов и вещей с их ценностями, в которых должен пониматься окружающий мир как психическая категория. В тоже время «Person должно уважать себя, иметь достоинство, обладать неповторимостью как единственность и уметь оправдать собственные действия перед самим собой». Юнг.
Духовное начало, которое через диалог экзистенции с Миром, индивид основывает своё существование и смысл сущего. Феноменологические категории: «жизнь-смерть», «пространство-время», «забота», «тревога», «воля», «совесть», «одиночество» и другие наполняют духовную жизнь через психическую жизнь.
Индивид в своей духовности несёт персональные экзистенциальные мотивации ( по А. Лэнгли):
Установка к бытию, как отношение к данностям существования.
Установка к себе самому, в признании и переживании собственной ценности.
Установка по отношению к тому, что имеет смысл в жизни, – через открытость для будущего.
Поэтому ценности в психической жизни выступают как духовная пища и открывают доступ мира к Person.
Смысл жизни индивида состоит в том, чтобы присутствовать «здесь».
Смысл выступает как долг, как всеобщее, он вменяется (онтологически).
Не будь индивид всеобщим он не смог бы выполнить его. С другой стороны, долг это индивидуальное, существенное только для него одного.
Психическое бытие не имеет отношение к личному бытию, так как личность как данность – свершитель интенциональных актов, связанных единством смысла. Парадокс заключается в том, что понятие психического бытия, выступает как особый образ жизни, относящийся к категории психического бытия, в котором всё подчинено и определено системой отношений.
Персональность, как атрибут индивидуального сознании, стремиться с опытом повседневности приобрести опыт «невозможного», чтобы «выявить и расширить собственные пределы, выйти за границы языковых норм, культурных традиций, социальных полей», чтобы реализоваться в «трансагрессивных стратегиях» за пределами социальности. В этой стратегии персональность уступает компетенции личности, как её атрибут, как духовная категория, как свобода и независимость по отношению к миру.
В отличии от персоны, духовная личность понимается как онтологическая категория, как «самоконцентрация единого бесконечного духа», как опыт познания структуры реального мира, отсюда , личность, в отличии от персоны, понимается, как «активно собирающая себя саму».
Личность надо понимать как непрерывный творческий акт, она слушает «внутренний голос, отсюда «дух, есть свобода, есть акт».
Бессознательной глубине личности присуще интуитивное чутьё в отношении иерархии ценностей, на то какой ответ будет правильным или нет. Этот ответ должен соответствовать степени конгруентности, который должен отвечать на представления у индивида на исполненность интенциональности как «счастье – несчастье», «покой – беспокойство» и т.п. Ответ может вербализироваться в виде внутреннего голоса – голоса совести.
Будучи свободной, личность находится в постоянном диалогическом взаимодействии.
«Диалог – это способ бытия личности».
Амбивалентность личности в диалоге, – «с тем, к кому адресовано обращение и – «от того» кто оценивает, направляет, советует, поддерживает.
«Диалог – это способ бытия личности».
Самопознавая себя, индивид сознаёт себя в собственной личности через категорию поля сознания «Я». Встретив собственное Я, индивид проявляет себя как личность во внешнем мире.
«Неизбежность пребывания в человеческих отношения со всех сторон окружает тебя, и тебе нужно быть в состоянии осторожного внимания ко всем». Лао-Цзы.
Система смысловых отношений психического представляет собой основание для выделения событий бытийности, наделение их определенным значением, установлением связей и отношений, а так же выбором одной из возможностей для воплощения в деятельности, которые образуют горизонты понимания бытия и себя, как смысла жизни.
Бытийность как существование в мирности, как психическое можно обозначить «Универсальными данностями» Р. Качюнаса;
«заброшенностью в мир».
Конечность жизни. Как представление о потере индивидуальности и неотвратимости смерти.
Свобода как необходимость постоянного выбора между разными возможностями, принятие ответственности, границы свободы.
Неизбежность пребывания в сети отношений с другими и базовая экзистенциальная изоляция.
Тревога и вина как универсальные экзистенциальные состояния.
Потребность в осмыслении происходящего в жизни, необходимость связывать прошлое, настоящее и будущее в целостный временной процесс.
Переживание себя активным субъектом собственной жизни.
«Человек должен сражаться, сообразно движущей им воле, быть в одиночестве, и в то же время, – быть всем».
Индивид ищет в одиночестве силу для экзистирования и для её потенции и установлении целей. В экзистенциальном сознании феномен одиночества создаёт иллюзию индивидуальной исключительности, торжества личности над бытийностью, личного пространства и т. п.
«В одиночестве ничтожный человек чувствует себя ничтожностью, великий ум – своё величие».
Людей делает общительными их неспособность переносить одиночество, то есть самих себя.
«Кто не любит одиночества, тот не любит свободы, ибо в одиночестве можно быть свободным.
Но с другой стороны психический атрибут феномена одиночества в особых случаях может стать сигналом-предиктом экзистенциального криза и даже катастрофы.
Экзистенциальная изоляция вызвана непреодолимым разрывом между Я и Другими.
Одним из величайших парадоксов состоит в том, что развитие самосознания усиливает тревогу изоляции.
Эта пустынность окружающего мира является мерой нашего интеллектуального достоинства, для которого вообще служит хорошим мерилом степень нашей способности переносить и любить уединение, на фоне которого «он понимает свою любовь к себе».
« Любовь – не просто результат чего-то влияния, а активное стремление к счастью человека, коренящееся в способности любить».
Фром.
Любовь входит в эмоциональную составляющую духа, в понимании экзистенциального сознания, как и его атрибуты бытия: чувствование,
предпочтение, ненависть и воля, имеющие изначально априорное содержание.
Мартин Хайдеггер вывел категорию бытия-в-мире ради меня категорией «забота», а бытие за-пределами мира, как бытием существования ради нас как имманентная любовь. Только тогда человеческое существование не только имеет множество модусов бытия и потенциальности бытия Мы в смысле любви.
Бытие человека сводится, к всеобщему, к жизнеспособности как производительной единице, к тривиальности наслаждения в сфере психического.
Чувства психического измерения касаются двух областей переживаний:
Отражают телесное состояние, его силы, потребности и сохранение витальных инстинктов.
Переживание моего бытия – в- мире.
Бытийствуя индивид расщеплён в своей сущности – это аксиома экзистенциальной психологии. Как бы он не мыслил себя, мысля, он противоречит самому себе и всему остальному. Все вещи он видит в
