Андрей Теслинов - Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем
– Концептуальное мышление происходит там, где вместе с мыслимым осознаются и его логические основания, то есть способы, какими мысли рождают другие мысли.[9] Речь идет об основаниях, связанных со строгими формами умопостроений. Обращение к строгим правилам логики, использование понятий как строгих форм мышления в ходе прокладывания интеллектуального пути позволяет нам находить чистые, незамутненные терминологическим мусором, неискаженные эмоциями смыслы.
– Концептуальное мышление происходит там, где возникают попытки помыслить нечто универсальное через единичное и особенное.
Согласитесь, это странные попытки. Странно, глядя, например, на упавший на асфальт осенний лист, подумать не о листе, а, скажем, об увядании. Но не этот ли эффект является целью художника?! Ремесленника от художника-мастера отличает в первую очередь способность выразить абстрактную идею в конкретной форме. Именно это нас восхищает в рисунке, в песне, в фотографии. Хорошую фотографию всегда можно заметить по тому, насколько через схваченное мгновение автору удалось «показать „типическое“, характерное для многих таких же объектов или ситуаций».[10] В искусстве это называют «фотографичностью» или иногда «образностью» – за конкретным непременно должен появляться абстрактный образ.
Отличие этого эффекта от того, который возникает при возбуждении концептуального мышления, состоит только в том, что последнее заботится не о размытом и неясном образе, а о некоем отчетливом концепте. При таком мышлении мы, рассматривая конкретное опытное представление о чем-либо, в действительности имеем дело с одной из возможностей, с одной частицей некоторого концепта.
Однако сознавая свою роль как истолкователя сути концептуального мышления, мне важно создавать не только точные формулы в вашем сознании, но и образы. Я буду использовать для этого фотографии.
«За конкретным „схваченным“ мгновением здесь непременно появляется образ…».
Можно заметить, что свойство восходить к абстрактно-универсальному через конкретное есть не только и не столько признак концептуального мышления, сколько философской мысли вообще. Ведь именно «…она занимается главным образом такими исследованиями, которые способствуют разъяснению вопроса об общем на мир воззрении».[11] Действительно, эта особенность роднит концептуальное мышление с философским. Стоит ли здесь уже говорить о различиях между ними?
– Это мышление, готовое вскрыть множества в каждом мыслимом явлении. Концептуальное мышление за каждым понятием или даже словом различает разнообразия, подразумевает миры, которые возможны благодаря этим понятиям. Так, например, в понятии «танец живота» концептуалисту сразу же увидятся все формы, все разновидности, все стили танцев живота, которыми могут зажечь все возможные танцовщицы всех мыслимых зрителей. И лишь некоторым из них вспомнится только один-единственный танец одной-единственной танцовщицы… Вы понимаете почему. Итак, за единичным здесь мышление признает множественное.
Но не стремится поведать о нем немедленно, если нет такой необходимости. В этом проявляется способность ума и души удерживать многообразие вещей в некотором единстве.[12]
– Это мышление, в котором за всяким суждением замечается и признается след мыслителя, его исследовательские намерения (интенции) как индивидуальные источники порождаемых смыслов. Всякий концепт есть сплав мыслителя и мыслимого. По продукту концептуального мышления всегда можно восстановить его творца.[13] Он заметен по намерениям, которые послужили причинами так или иначе выстроенных предположений относительно мыслимого. В ходе концептуальной работы эти намерения становятся явными. Через автора концепта проходит предельная граница того мира, который создается плодами концептуального мышления. Личностно-пограничный характер интеллектуального труда – признак концептуального мышления. Это тоже роднит его с философским. Хорошо об этом свойстве философии писал Г. Зиммель:[14]
«Реакция философствующей мысли в действительности и по своему смыслу означает не поглощение мира индивидуумом, не его очеловечивание, а то, что, напротив, возникает типическая картина мира, в который включается также и индивидуум; образуется целое – именно такое, каким его может мыслить этот тип „человеческого“; и благодаря этому индивидуум, сознающий свою, несомненную реальность, установляет единство целого и сам может быть понят через него».
Это еще не все признаки концептуального мышления. Но пусть этих свидетельств будет пока достаточно для первого «прикосновения» к нему.
Теперь сделаем второе.
Облик хороших концептуальных решений
Мы уже рассуждаем о нашем предмете, хотя примера настоящей концептуальной работы, примера концептуального решения еще между нами нет Пусть он появится здесь как пример результата того самого «мышления по понятиям», которое мы пытаемся освоить.
С этого момента под концептуализацией мы будем понимать процесс перевода обычных, общепринятых представлений чего бы то ни было в форму продуктов концептуального мышления. Можно считать переход к концептуализации моментом «включения» концептуального мышления.
Согласитесь, весьма полезно для менеджера понимать свою организацию на концептуальном уровне. То есть понимать ее не как конкретных людей, занятых конкретными делами и заботами, а понимать ее по сути, различать в ней то, без чего она перестает быть организацией. Такого рода концептуальный взгляд на организацию позволит отличать некое сущностное «ядро» от «периферийной оболочки», родовое от второстепенного, выделять главное, демонстрировать отношение менеджера к организации как его возможную идею о ней. Будем рассматривать этот взгляд менеджера как решение в ответ на вопрос: «Что есть твоя организация на концептуальном уровне?». Покажу это на примере небольшого фрагмента некоей простой формы концептуализации такого явления, как организация. Рассмотрим сначала обычную (неконцептуальную) форму представления идеи организации, чтобы на ее фоне ярче показать концептуальную.
«Обычное» представление решений
Существует огромное количество попыток выражения идеи организации. Причем с каждым новым представлением этой идеи может быть связана определенная Школа организационного управления. Вот некоторые примеры.
В так называемой «социотехнической» школе организационной мысли (М. Паркер, Э. Мэйо, Э. Герцберг и др.) организация деятельности представляется как совокупность людей, объединенных разнообразными отношениями и управляемых на основе специальных (поведенческих) технологий. Идею (концепцию) такой организации можно обобщенно представить в виде некоторой целостности, в которой важные различия объединены общей связью. Собственно организация при таком видении представляет собой некоторый порядок между людьми, технологиями и отношениями.
Модель организации в «социотехнической» школе организационного управления.
С позиции ряда школ системного миропонимания (Л. фон Берталанфи, Р. Акофф, М. Мессарович, К. Буолдинг) организация это такая целостность, в которой главными компонентами выступают следующие:
– содержание деятельности – как некоторый предмет коллективного труда людей;
– структуры – как некоторые упорядоченные самостоятельные «единицы», образованные людьми, подразделениями, процессами и другими элементами;
– связи – как разнообразные виды отношений между участниками деятельности, средствами деятельности и прочими компонентами;
– процедуры принятия решений относительно основных процессов деятельности.
Понятно, что этот взгляд на организацию исходит из других предположений. Его тоже можно представить в виде некоей фигуры.
Идея организации в системной школе организационного управления.
В современном менеджменте хорошо известна модель организации Д. Надлера и М. Ташмена, как часто используемый инструмент анализа организационной деятельности. Согласно этому представлению организация есть некий «механизм» трансформации входных элементов (стратегии, ресурсов компании в контексте ее истории и внешнего окружения) в выходные элементы деятельности (результаты). Основными компонентами организации здесь выступают люди, решаемые людьми задачи, так называемые «организационные механизмы», неформальные отношения между людьми.
Полагается также, что каждая пара компонентов должна быть конгруэнтна, то есть внутренне согласована, «состыкована».
Модель организации по Д. Надлеру и М. Ташмену.
