Отпустить и расслабиться: Как не давать гневу, страху и другим негативным чувствам выбивать вас из колеи - Адем Гюнеш
Наше самовосприятие полностью зависело от оценок окружающих. Личность формировалась на основе внешнего одобрения или неодобрения. Детство проходило между двумя крайностями: «если ты этого не сделаешь, то ты плохой» и «если сделаешь – хороший».
Развитие личности ограничивалось жесткими рамками: «надо – не надо», «хорошо – плохо». В результате мы потеряли самих себя.
Вместо того чтобы развиваться и расти как личность, мы тратим часть жизни впустую, в стремлении соответствовать стандартам и ожиданиям окружающих. И, дожив до 30 лет, с фальшивой личностью, созданной в угоду чужим мнениям, все еще мечемся то вправо, то влево. Но что это за метания? Откуда этот непрекращающийся пожар в душе? Почему гнев сжигает меня изнутри и рвется наружу? Откуда эта нетерпимость по отношению к собственному ребенку?
Но однажды случилось чудо. Некто подошел ко мне и взял за руку. Так началось мое путешествие внутрь себя. Самое важное и самое прекрасное путешествие в моей жизни. Поначалу было так трудно, что я теряла надежду, но все же продвигалась вперед, хотя и с огромным трудом. Постепенно, шаг за шагом, я открыла себя настоящую, осознала и разрушила ложные установки одну за одной. Освобождаясь от этих установок и навязанных стандартов, я обретала себя. И это ни с чем не сравнимое удовольствие. Как здорово идти вперед и чувствовать вкус к жизни! Как приятно быть собой, любить своих детей, но прежде всего – ценить и уважать себя.
Меджит А.
(Компьютерный инженер, Германия)
Я сильно переживал из-за того, что постоянно кричал на дочь и жену, и каждый раз, сожалея об этом, просил у них прощения. Однако раскаяние не мешало мне снова выплескивать свой гнев – я просто не мог остановиться. Когда я был в таком состоянии, моя жена начала заниматься самовосстановлением. Замечая, как она меняется, я все больше убеждался, что мне это тоже необходимо. Когда жена предложила мне восстанавливаться, сначала я категорически отказался. Я считал, что я такой, какой есть, и ничего с этим не поделаешь. Просто я очень нервный, и если бы меня не раздражали, все было бы в порядке. Когда я все же начал заниматься восстановлением, я понял, насколько ошибался. Я продолжал ходить на работу и пытался соблюдать изоляцию. Для меня это было довольно трудно. Но спокойствие, которое я обретал с каждой неделей, придавало мне сил и уверенности. Я стал еще жестче придерживаться правил восстановления. Смотрел YouTube-канал «Педагогическая школа» и старался ничего не упустить. Одновременно выполнял упражнения. И чем глубже я погружался в себя, тем больше понимал, как много мне нужно работать над собой.
Впервые за долгие годы я оглянулся назад, начал просматривать свою жизнь, как кинофильм. Сфокусировавшись на детских годах, я столкнулся с темной стороной своего детства, которое раньше воспринимал как самую счастливую пору жизни. С каждым упражнением я видел все больше. Я смог определить, где были травмированы мои чувства. Понял, что гнев существует внутри меня и нет смысла искать причины извне. Постепенно я обретал покой и умиротворение.
Теперь у меня не бывает приступов гнева как раньше. Я могу смотреть с улыбкой на то, что раньше выводило меня из себя. У меня стало больше энергии. Отношения с женой и детьми улучшились. Я могу часами играть со своей дочерью, не ощущая скуки. Меня не раздражает ее детское поведение. Чувства недооцененности, которое делало меня особенно уязвимым, как и чувства неполноценности, практически не осталось. Я получаю удовольствие от того, что могу углубиться в себя, послушать свои чувства, остаться наедине с собой, хотя раньше такие вещи казались мне абсолютно бессмысленными. До восстановления любая мелочь могла вывести меня из равновесия; даже вешая на стену картину, я напрягался, потел, злился на рамку, на молоток, стену, если что-то не получалось сразу. Но теперь от этого не осталось и следа – любое дело мне по плечу. С детьми я сам становлюсь ребенком; что бы они ни болтали, я не сержусь на них. Я не стесняюсь играть с ними в торговых центрах, на улице, в парке; мне не скучно, и я спокоен, даже если они капризничают. Я получаю удовольствие от того, что могу быть собой и вести себя как джентльмен.
Мариам А.
(Домохозяйка, Германия)
После рождения старшей дочери я стала чаще испытывать сильный гнев и раздражение. Мне казалось, я ничего не успеваю. Я быстро утомлялась и теряла терпение. Когда все было в порядке, я была добра с детьми, но иногда словно превращалась в чудовище, не могла совладать с собой. После каждого такого дня моя дочь не могла спать и просыпалась в слезах. Но я во всем винила мужа. И только со временем осознала, что проблема во мне. В конце концов я сказала себе, что не имею права заставлять мужа и детей все это терпеть, и решила заняться самовосстановлением. Раньше я ничего не знала об этой методике, и поначалу мне было очень трудно. Внутренний голос уговаривал меня все бросить. Выполняя упражнения, я даже пару минут не могла усидеть на месте.
Но по мере продвижения вперед я стала чувствовать себя лучше. Гнев и раздражение стали уступать место спокойствию и легкости. Даже мой голос стал более спокойным и ласковым. Отныне, принимая решения, я руководствуюсь не чувствами, а разумом. Раньше я боялась темноты. Когда мужа не было дома, не могла выйти ночью из своей комнаты. Теперь же гуляю по дому в любое время совершенно свободно – страха как не бывало. Я всегда спокойна. Меня больше не заботит мнение окружающих, мне не нужно чье-либо одобрение, поскольку я чувствую себя достаточно ценной. Я счастлива, потому что живу в мире с собой.
Румейса Т.
(Семейный консультант)
Самовосстановление показало мне, что нужно быть собой, хотя на протяжении многих лет я старалась соответствовать требованиям и ожиданиям других людей.
В глазах матери я всегда была умным, послушным ребенком, который способен самостоятельно позаботиться о себе, никому не доставляя хлопот. Мама все еще характеризует меня именно так. Например, когда мне в 9 лет потребовалась операция, родители за день до этого оставили меня у дверей государственной больницы и ушли. Рядом со мной лежала пожилая женщина, которая тоже ожидала операцию. Она очень боялась, и я пыталась ее утешить, пока она не уснула. Даже доктор, который меня осматривал, был удивлен, что я совсем одна. А я уже давно привыкла быть одной. Конечно, я могла остаться в больнице без родителей, мне никто не нужен, да и что, собственно, случится? Я даже не плакала.
И моя мама всегда с гордостью рассказывала об этом.
В процессе восстановления я заметила, что не испытываю материнской любви по отношению к собственным детям, как будто сопротивляюсь ей. Я была излишне жесткой с детьми, словно отгораживалась от них стеной. Внутреннее сопротивление не позволяло мне выстроить здоровые отношения «мать – ребенок». Я не чувствовала свою ценность как мать. Когда я это осознала, то ощутила боль внутри. Но постепенно, оставаясь наедине с этой болью на сеансах, я смогла «подружиться» с ней, принять ее. Я перестала бороться с болью, не пыталась больше избавиться от нее. Даже ссоры с матерью прекратились.
Думаю, когда я перестала сопротивляться материнской любви, я позволила себе увидеть свою ценность в глазах детей. Например, я поняла насколько важно для моей дочери положить голову мне на колени и просто лежать так некоторое время. Поняла, как ценно для моих детей знать, что я с улыбкой открою им дверь, когда они придут домой, разбужу их ласковым голосом утром и поддержу в любой ситуации.
Зелиха Е.
(Государственный служащий)
Моя
