Феномены Тени и зла в волшебных сказках - фон Франц Мария-Луиза
Когда он вступил во двор замка, то увидел, что у колодца сидит красивая девушка с двумя золотыми ведрами в руках и черпает этими ведрами воду. Она уже хотела отойти от колодца, наполнив ведра ярко блиставшей на солнце водой, но обернулась, увидела чужака и спросила, кто он таков. Он ответил: «Я купец» — и, приоткрыв свой фартучек, дал ей одним глазком глянуть на свой товар. Тогда она воскликнула: «Ах, какие славные золотые вещи!» — и ведра поставила на землю, и стала весь товар перебирать, штука за штукой.
Тут она сказала: «Это все нужно показать королевне, которая так любит всякие золотые вещи! Она у вас все сейчас скупит». И она взяла его за руку и повела вверх по лестнице замка, потому что была прислужницей королевны.
Когда сама королевна взглянула на товар, она осталась им очень довольна и сказала: «Это все так прекрасно сработано, что я у тебя сразу все скуплю». Но верный Иоганн отвечал: «Я только слуга богатого купца, и то, что у меня здесь захвачено с собой, ничтожно в сравнении с тем, что находится у моего господина на корабле! То уж точно можно назвать и самым дорогим, и самым художественным из всего, что когда-либо было сделано из золота». Она было захотела, чтобы ей все принесли в замок, но он отвечал: «На это пришлось бы потратить много дней, да, признаться, у вас в замке, пожалуй, не нашлось бы и места расставить столько сокровищ». Это, конечно, еще более возбудило ее любопытство и желание, так что она, наконец, сказала: «Веди меня на корабль, — я сама хочу видеть сокровища твоего господина».
Тогда верный Иоганн повел ее к кораблю и был рад-радешенек, а король, увидев ее, убедился в том, что ее красота была еще выше красоты ее изображения. Он просто думал, что у него сердце разорвется на части!
Вот она взошла на корабль, и король ввел ее в каюту, а верный Иоганн остался на палубе около кормчего и приказал отчалить: «Поставьте все паруса — пусть корабль мчится по волнам, как птица по воздуху». А король-то между тем показывал ей в каюте всю золотую утварь, каждую штуку отдельно — блюда, чаши и кубки, птиц золотых, лесного и всякого диковинного зверя.
Много часов прошло в этом обзоре, и в великом своем удовольствии она и не заметила, что корабль давно уже плыл по морю.
Когда королевна осмотрела последнюю вещь, она поблагодарила купца и собралась домой; но, приблизясь к борту корабля, увидела себя вдали от берега: корабль на всех парусах летел в открытом море. «Ах! — воскликнула она в испуге. — Меня обманули, меня похитили, и я попалась в руки купца! О, лучше уж умереть!»
Король взял ее за руку и сказал: «Я не купец, а король, и по роду своему не ниже тебя. И если я решился похитить тебя хитростью, так это лишь по чрезмерной любви к тебе. Впервые увидав твое изображение, я даже в обморок упал!» Когда королевна с золотой крыши это услышала, она утешилась и ощутила в сердце склонность к нему, и охотно согласилась стать его супругой.
Случилось, однако же, что в то время, когда они мчались в открытом море, верный Иоганн, сидевший на носу корабля и кое-что наигрывавший на скрипке, увидел у себя над головой в воздухе трех воронов, которые летели вслед за кораблем с родины королевны. Тогда он перестал играть и стал прислушиваться, о чем они между собой переговаривались (он хорошо понимал их язык).
Один ворон воскликнул: «Эге, вот он и везет к себе королевну с золотой крыши». — «Да, — сказал другой, — везет-то везет, да довезет ли?» Третий вступился: «А все же она у него в руках и сидит у него в каюте». Тогда опять первый повел речь: «А что проку? Чуть они причалят к берегу, ему навстречу выбежит конь золотисто-рыжей масти, и король захочет на него сесть, и если ему это удастся, то конь взмахнет с ним вместе на воздух и никогда ему не видать больше своей суженой».
Второй ворон спросил: «А разве спасенья нет?» — «О, да! Вот если другой вместо короля успеет вскочить на коня, вытащит из кобуры пистоль и насмерть убьет рыжего коня, тогда юный король спасен. Да кто это ведать может? И если даже проведает и скажет королю, то окаменеет от пальцев ноги до колена».
Тогда заговорил второй ворон: «Я, пожалуй, и больше этого знаю. Если конь и будет убит, юный король все же не добьется руки своей невесты. Когда они вместе вступят в замок, там на блюде будет лежать богатая свадебная рубаха для жениха, на вид златотканая, а на самом-то деле — сплошная смола да сера! Как он ее на себя наденет, так она и прожжет его до мозга костей!»
Третий ворон вступился: «Неужели и спасенья нет?» — «Как не быть? — отвечал второй. — Стоит только кому-нибудь, надев рукавицы, схватить эту рубаху и швырнуть ее в огонь — и она сгорит, а юный король будет спасен! Да что в том проку? Ведь тот, кто это ведает, да королю скажет, окаменеет от колен до самого сердца».
Тогда заговорил третий: «Я больше того знаю! Если даже женихова рубаха и будет сожжена, все же ему не видать своей невесты: когда после свадьбы начнется пляска и юная королева станет танцевать, она вдруг побледнеет и упадет замертво, и если кто-нибудь не догадается поднять ее и из правой ее груди высосать три капли крови и выплюнуть их, то она умрет. Ну а если кто, проведавши, выдаст эту тайну, тот весь окаменеет, от маковки до мизинчика на ноге».
Потолковав обо всем этом между собою, вороны полетели далее, а верный Иоганн отлично уразумел всю их беседу, но с той поры затих и загрустил. Он понимал, что если он не откроет своему господину слышанное им, то юному королю грозят великие бедствия, а если откроет — сам должен поплатиться жизнью.
Наконец он сказал себе: «Хоть самому погибнуть, а надо постоять за своего господина!»
Как только они причалили к берегу, случилось именно то, что предсказал ворон: откуда ни возьмись, явился перед королем чудный конь золотисто-рыжей масти. «Вот и отлично! — сказал король. — На этом коне и поеду я в замок». И занес было ногу в стремя, но верный Иоганн быстро вскочил в седло, выхватил пистоль из кобуры и положил коня на месте.
Тогда воскликнули все остальные слуги короля, которые, конечно, не очень были расположены к верному Иоганну: «Какой срам — убить такого красивого коня! Ведь он назначен был везти короля с берега в замок!» Однако же король сказал: «Извольте молчать и оставьте его в покое; это вернейший мой Иоганн, и кто знает, почему он так поступил?»
Вот вступили они в замок, и там в одной из зал на блюде лежала совсем готовая рубаха для жениха и с первого взгляда казалась сотканной из серебра и золота. Юный король поспешил к блюду и хотел уже взять рубаху с блюда, но верный Иоганн отстранил его, скомкал рубаху в своих рукавицах, быстро поднес к огню и дал сгореть дотла.
Остальные слуги стали опять ворчать и говорили: «Что же это такое? Вот уж он и королевскую рубаху сжег!» Но юный король и тут сказал: «Кто знает, почему именно так нужно, — оставьте его, ведь это мой вернейший Иоганн».
Вот и свадьбу стали играть: началась обычная пляска, и невеста стала также принимать в ней участие, а Иоганн все внимательно за ней следил и смотрел ей в лицо. Вдруг видит — она побледнела и замертво упала на пол. Тогда он поскорее подскочил к ней, подхватил ее на руки, снес в отдельную комнату, положил ее, стал около нее на колени и, высосав у нее из правой груди три капельки крови, выплюнул их. Она тотчас стала дышать и очнулась; но юный король все видел, и не зная, зачем так поступил верный Иоганн, прогневался на него и воскликнул: «Бросьте его в темницу!»
На другое утро суд судил верного Иоганна, и его повели на виселицу. Когда он уже стоял на верхней ступени лестницы и неминуемо должен был принять казнь, то сказал: «Каждый осужденный на смерть имеет право на слово перед казнью, могу ли я воспользоваться этим правом?» — «Да, — сказал король, — конечно можешь!»
Тогда верный Иоганн сказал: «Я осужден несправедливо: я всегда оставался тебе верен». И затем рассказал, как он на море подслушал беседу трех воронов и как сообразно с этим он вынужден был поступать.
Тогда король воскликнул: «О, мой вернейший Иоганн, ты помилован! Помилован! Сведите его поскорее сюда!»
