Ролло Мэй - Мужество творить

В платоновской "Апологии Сократа" Сократ рассказывает, как он пробовал разгадать, что имел в виду бог, когда говорил другу Сократа Антифону, что нет никого на свете мудрее, чем он (Сократ). Философ пришел к выводу, что бог назвал его самым мудрым, потому что он (Сократ) признался в своем незнании. Кроме того, бог посоветовал Сократу, чтобы он "познал себя". С этого времени такие великие философы, как Ницше и Кьеркегор, старались углубить значение этого божественного совета. Для нас он также является стимулом для поисков в нем новых содержаний. Ницше пошел еще дальше, находя в нем смысл, противоположный тому, который лежит на поверхности: "Что имел в виду тот бог, который давал совет: "познай самого себя!" Может быть, это значило: "перестань интересоваться собой, стань объективным!"[38]. Слова бога являются истинными символами и мифами, поэтому они скрывают огромное богатство, которое становится видимым только по мере открытия новых удивительных смыслов.  Еще одно значение оракула как воплощения бессознательного коллективного прозрения состоит в том, что при выявлении бессознательных содержаний символ и миф становятся как бы проекционным экраном. Как карточки Роршаха или Тест Тематической Апперцепции (ТТА) Мюррея, предсказание и сопровождающий его ритуал являются тем экраном, который "производит" чудеса и возбуждает воображение.

Сразу оговорюсь: необходимо быть осторожным. Процесс, описанный выше, может быть назван "проекцией". Я хочу подчеркнуть, что здесь речь идет не о "проекции" в негативном значении этого слова, как в психоанализе, где этот термин означает, что индивид "проецирует" нечто нежелательное и неподконтрольное, или как в эмпирической психологии, где считается, что этот процесс абсолютно субъективен и поэтому карточки Роршаха или картинки ТТА не имеют к нему никакого отношения. По моему мнению, оба вышеприведенных значения проекции являются результатом повсеместного непонимания западным человеком природы символов и мифов.

Упомянутый экран — это не просто зеркало. Он, скорее, объективный полюс, который необходим для того, чтобы привести в движение субъективные процессы, сознания. Карточки Роршаха — не что иное, как четко определенные, реальные объекты, даже если никто никогда не "увидит" в них того, что увидел я или ты. Такая "проекция" ни в коем случае не может считаться "регрессией" как таковой, она ничем не хуже нашей способности выражать свои мысли логическими предложениями. Более того, она является совершенно оправданным и полезным упражнением для воображения.

Этот процесс постоянно происходит в искусстве. Краски и полотно — это объективные предметы, которые оказывают огромное экзистенциальное влияние на художника, поскольку они помогают его творению появиться на свет. Безусловно, художник диалектически связан не только с красками и полотном, но также и с формами, которые он наблюдает в природе. В подобной же связи находится поэт с его родным языком и музыкант с нотами. Художник, поэт и музыкант стремятся создавать новые формы, новые виды витальности и смысла. Формы, частично обусловленные средствами выражения: красками, мрамором, словом, нотами, — не позволяют творцам "впасть в безумие" в процессе стремительно проявляющегося Нового.

Поэтому саму святыню Аполлона в Дельфах вполне можно было бы назвать всеобъемлющим символом. Мы вправе предположить, что пророчества оракула берут свое начало во всеобщем процессе, который приводит к диалектической связи с субъективными факторами. Для того, кто пользовался советами оракула, новые формы, совершенно новые возможности, новые этические и религиозные структуры рождались из опыта, который относится к глубинному и превышает сознание отдельной личности. Как отмечалось, Платон называет этот процесс экстазом, "божественным безумием". Экстаз — это санкционированный эпохой способ выхода за пределы нашего обычного сознания или способ получения знания, к которому нет иного доступа. Экстаз является частью — правда, небольшой — каждого истинного символа и мифа; в то мгновение, когда мы реально используем символ или миф, мы "оторваны" от себя и находимся "за пределами" себя.

Психологический подход к проблеме символа и мифа можно считать лишь одним из многих возможных. Выбирая эту дорогу, я не стремлюсь перевести в область психологии религиозное значение мифа. Благодаря религиозному аспекту мифа, мы приходим к знанию (откровению), которое возникает из диалектического взаимодействия субъективных элементов, содержащихся в человеке, и объективного существования оракула. Для глубоко религиозного человека миф никогда не будет чем-то психическим. Для него миф всегда будет содержать элемент откровения, источником которого были греческий Аполлон, древнееврейский Яхве или Чистое Бытие восточных религий. Если мы с помощью психологии лишим миф его религиозного элемента, мы не только не сможем оценить мощь, содержащуюся в трагедиях Эсхила, Софокла и других драматургов, но даже не поймем то, о чем они писали. Эсхил, Софокл и другие древние авторы сумели создать великие произведения искусства именно благодаря тому, что опирались на религиозный аспект мифов, который служил основанием их веры в достоинство и значимость судьбы человечества. 

ГРАНИЦЫ ТВОРЧЕСТВА

Субботним вечером, во время "Исаленского уикенда", в Нью-Йорке состоялась открытая дискуссия на тему будущего человечества. В дискуссии, наряду с другими, приняли участие Джойс Керол Оутс, Грегори Бейтсон и Уильям Ирвин Томпсон, люди, выступления которых всегда содержательны и вдохновенны. На этот раз аудитория состояла из семидесяти-восьмидесяти энтузиастов; тем не менее, в целом дискуссия обещала быть очень интересной. Во вступительном слове председательствующий сформулировал тезис о "неограниченности человеческих возможностей".

Однако по мере развития дискуссии обнаружилось, что ей не хватает проблемности. Большое, полупустое помещение подавляло как выступающих, так и зрителей. Все животрепещущие проблемы, которые с энтузиазмом поднимали выступающие, таинственным образом "растворялись". Когда дискуссия ни шатко ни валко приближалась к концу и вечер прошел безрезультатно, все задавали себе вопрос: в чем же была ошибка?

По-моему, угнетающее подействовал сам тезис о "неограниченности человеческих возможностей". Если трактовать его дословно, то получается, что вообще не о чем дискутировать. Нам остается только встать, пропеть "Аллилуйя" и разойтись по домам. Ведь благодаря неограниченным возможностям человека любая проблема рано или поздно будет разрешена; существуют только мелкие, временные трудности, которые сами собой исчезнут, когда придет соответствующее время. Вопреки намерению председательствующего, тезис, который он сформулировал, по существу, отпугивал слушателя, который чувствовал себя так, словно некто посадил его в лодку и отправил в путь в Англию через Атлантический океан, пожелав ему на дорогу: "Удачи! Твои возможности беспредельны!". Загвоздка лишь в том, что мореплаватель прекрасно знает об одном реальном и неизбежном пределе, каковым является дно океана.

В этой главе я хотел бы рассмотреть гипотезу, согласно которой пределы человеческих возможностей не только реальны и неизбежны, но, более того, имеют определенную ценность. Мы также обсудим феномен необходимости границ для творчества, поскольку творческий акт — это форма борьбы человека против всего, что его ограничивает.

Начнем с того, что существует одна неизбежная физическая граница — смерть. Мы можем немного оттянуть нашу смерть, однако каждый из нас когда-нибудь умрет, и момента своей смерти мы не знаем и не можем предвидеть. Другое ограничение — болезнь. Если мы трудимся сверх меры, то нас постигнет та или иная болезнь. Кроме того, существуют определенные физиологические ограничения. Например, при нарушении кровообращения может произойти кровоизлияние в мозг или разовьется другое серьезное заболевание. Мы можем усиленно развивать наш интеллект, однако и он будет: ограничен нашей физической и эмоциональной средой.

Существуют также более сложные — метафизические — ограничения. Все мы родились в конкретной среде, в конкретной стране, в конкретной исторической ситуации, — и это от нас совершенно не зависит. Не считаясь с этими фактами — как это делал Джей Гетсби в романе Скотта Фицджеральда "Великий Гетсби", — мы перестаем реально оценивать ситуацию, что обычно плохо заканчивается. Разумеется, в какой-то мере мы можем преодолеть те ограничения, которые связаны с нашим социальным происхождением или исторической обстановкой, однако достичь, этого могут только те, кто с самого начала смирился со своими ограничениями.  

Сознание как таковое возникает из осознания ограничений. Человеческое сознание — это то, что определяет наше существование, однако в его развитии не было бы необходимости, если бы не было ограничений. Сознание — это  продукт диалектического конфликта между возможностями  и ограничениями. Младенец начинает воспринимать ограничения, когда начинает разграничивать себя и посторонние предметы; ограничивающим фактором становится также мать, которая не кормит его по любому его требованию. Посредством ряда подобных опытов младенец вырабатывает в себе способность отличать себя от других людей, объектов, а также усваивает необходимость ждать вознаграждения. Если бы не было никаких ограничений, не было бы и сознания.