Психологически насыщенная жизнь. Почему трудности делают жизнь по-настоящему богатой - Сигехиро Оиси
Вероятно, секрет хорошей жизни отца заключался в том, что он ставил потребности окружающих (например, моей матери) и семейные традиции выше собственных интересов. Но всегда ли жизнь, полная самопожертвования и добродетели — жизнь, которую мы привыкли называть «осмысленной», — не вызывает сожалений? В краткосрочной перспективе люди жалеют о своих действиях, например о том, что сказали или сделали глупость. Но в долгосрочной перспективе чаще жалеют о бездействии: например, что не сказали «я люблю тебя» в нужный момент или не продолжили образование[8]. Некоторые жертвуют собой и живут добродетельно, но упускают возможности, что в итоге приводит к новым разочарованиям и вопросам «что, если». Самопожертвование похвально, но так можно упустить из виду собственные желания и идеалы, и человеку начинает казаться, будто он живет «не свою жизнь». Французский философ Жан-Поль Сартр называл этот самообман «дурной верой»[9]. Пример «дурной веры» — героиня романа Тони Моррисон «Сула»[10] Нел Райт, забывшая о детских мечтах о приключениях, чтобы стать идеальной женой и матерью, как того требовали ее родные.
Полная противоположность Нел — невролог и писатель Оливер Сакс[11]: прежде чем сделать писательскую карьеру, он был увлеченным мотоциклистом и членом мотоклуба «Ангелы ада», занимался бодибилдингом. В колледже он страдал от депрессии из-за непростых отношений с матерью, которая однажды сказала, что лучше бы он не рождался. Тридцать пять лет Сакс соблюдал целибат. Но несмотря на сложные периоды, его жизнь была полна приключений и любопытства; он бросал себе профессиональные вызовы и был открыт любому опыту и эмоциям. Он был честен с собой. Сартр бы это одобрил.
«ПСИХОЛОГИЧЕСКИ НАСЫЩЕННАЯ ЖИЗНЬ» — ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?
История Оливера Сакса — парадокс. Он страдал от депрессии и пережил долгий период внутренних терзаний, но не утратил тяги к познанию. Его автобиография 2015 года носит говорящее название «Жизнь в движении». Концепции личного счастья и удовлетворения или самопожертвования/добродетели не могут отразить, чем так замечательна жизнь Сакса. Нужен новый термин, и мы со студентами его придумали: психологически насыщенная жизнь. Психологически насыщенная жизнь полна разнообразного, необычного и интересного опыта, меняющего восприятие; это жизнь, полная поворотов и сюрпризов, драматизма и событий, она не идет по простому накатанному сценарию; в ней присутствуют сложность и разнообразие, остановки, отклонения от запланированного маршрута и повороты на сто восемьдесят градусов. Это длинный извилистый путь, а не бег кругами по одному маршруту.
Приведу такую аналогию: горький и сладкий шоколад. Более дорогой темный шоколад отличается по вкусу от привычного нам сладкого шоколада. Он тоже сладкий, но в нем присутствуют горчинка и даже солоноватые нотки. Горький шоколад удивляет, его вкус более интенсивный, сложный и глубокий. Другими словами — насыщенный. Так и психологически насыщенный опыт отличается от типичного: в нем всегда присутствуют неожиданность и глубина. Его нельзя охарактеризовать словами «плохой» и «хороший»: он объединяет в себе множество качеств. Со временем психологически насыщенный опыт накапливается, и можно говорить о психологически насыщенной жизни, сочетающей в себе отчетливое многообразие вкусов. Психологически насыщенная жизнь состоит из всей совокупности разнообразного жизненного опыта.
Зачем же нужен этот новый термин? Чтобы ответить на этот вопрос, немного отвлечемся и вспомним историю психологических исследований концепции «хорошей жизни», которую условно можно поделить на три фазы.
Фаза 1: начало исследований счастья
Эд Динер, мой куратор в магистратуре, был одним из первых исследователей, взявшихся за изучение счастья. В 1984 году он опубликовал работу «Субъективное благополучие»[12]. В 1980-е Эд и его студенты Рэнди Ларсен и Боб Эммонс опубликовали несколько работ по субъективному благополучию[13]. Изучение счастья стало отдельной научной дисциплиной в рамках психологической науки. На базе этих исследований счастья и изучения смежных тем — надежды, оптимизма и «потока»[14] — возникла позитивная психология, основателями и популяризаторами которой стали Мартин Селигман и Михай Чиксентмихайи.
Фаза 2: эвдемонический подход
В 1989 году Кэрол Рифф опубликовала научную работу под названием «Все дело в счастье — или нет?». Она представила альтернативную модель «хорошей жизни»[15], заявив, что в ее основе лежат автономия, самопринятие, осознание смысла, позитивные отношения, высокая адаптивность к окружающей среде и личный рост. Как и теория самоопределения[16] Эдварда Диси и Ричарда Райана, подход Рифф получил название эвдемонического (если коротко, во главу угла ставится осмысленная жизнь) в противовес гедонистическому подходу[17] Эда Динера, Дэниела Канемана, Дэна Гилберта и Сони Любомирски (во главе угла — личное счастье).
Фаза 3: баталии
В последние двадцать лет сторонники гедонистического и эвдемонического подходов спорят об относительной важности своих концепций. К примеру, люди, чья жизнь проста, утверждают, что счастливы, но не всегда соглашаются, что живут осмысленной жизнью[18]. Работающие люди часто ощущают себя счастливее в перерыв, чем в рабочее время, но в рабочее время более увлечены[19]. Некоторые ученые даже утверждают, что обнаружили эпигенетические паттерны[20] у гедонистов и эвдемоников, то есть, вероятно, мы даже генетически предрасположены к первому или второму типу. Другие установили, что почти все люди, заявляющие, что счастливы, также говорят, что живут осмысленной жизнью, и наоборот. У эвдемонического и гедонистического счастья так много общих точек, что некоторые исследователи даже утверждают, что это одно и то же[21]. Другие спорят, что счастье и осознание смысла жизни настолько важны, что незачем спорить, что важнее[22].
ПОНЯТИЕ ТРЕТЬЕГО ИЗМЕРЕНИЯ
Исследователи счастья давно спорят об относительной важности личного счастья и смысла, выдвигая аргументы в пользу первого или второго. Я считаю, что оба фактора важны, но они не могут полноценно описать жизнь, полную приключений, необычного опыта и драматических событий — такую, как у Сакса. Можно сказать, что психологи так и не придумали достойного определения для такой жизни. Дебаты, что важнее — счастье или смысл, —
