Капля - Владислав Март
Вторая ошибка молодости. Ох, как всё могло пойти по-иному. Другим путём. Это был любимый морозный день, из тех дней, когда уже привык к зиме и она не опротивела, а наоборот. В радость пушистый неслежавшийся снег, редкие раскатанные ногами ледяные отрезки-пунктиры, толстые от снега ветки, птицы и коты. Одежда греет, щёки пыхают, нос колется изнутри и вся эта благодать тебе одному, тебе приносит удовлетворение, тебе легко зимой. Потому ты молод и гибок, и потому что на тебе лапа хаски, равновесие несёшь с достоинством, а грязь и бычки тебе так ненавистные скрыты пудрой зимы. Чисто-ловко всё. Чисто-красиво. Вот и несёшься такой, словно человек-санки, будто герой на помощь Снежной королеве или кому там положено помогать в мороз. Не холодно тебе, не ждёшь весну, не бормочешь тухлое под нос, потому что день такой настоящий свежий. Потому что ты свеж и юн как утренний иней. В такой день и произошла со мной нечаянная, хотя, как сказать, в общем ненамеренная ошибка жизни. Я нетерпеливо по-собачьи начал переходить дорогу на полсекунды раньше, чем зажигается зелёный пешеходный сигнал. На четверть секунды. Промеж мигающим красным и той темнотой до зелёного. Этот промежуток способен уловить лишь молодой взгляд молодого спешащего человека, бегущего по льду по делам, что сейчас смешно вспоминать. Дела… Я сделал тот шаг или десять шагов и попал под машину, что не успела полностью затормозить на её немолодой несвежей неудалой дороге среди ужасного снега и кошмарного льда. Кошмарного, конечно, только для неё. Старая машина и юный человек очень по-разному считывали тот миг между красным и зелёным. И я упал на дорогу среди остановившихся людей и машин, почувствовал боль как-то сразу везде.
На самом деле всё было куда как киношней. На самом деле я успел заметить эту древнюю машину, что-то вроде «пятёрки» или «семёрки», которые я всегда путал, эдакая классика от «Жигулей» с квадратными глазами-фарами. Она тормозила, но тот метр или два, их хватило чтобы я посмотрел на несущийся кусок металла и понял, что я ничего не успею. Ни вперёд, ни назад. Ни единого шага не успею. Я успею только вверх. И моё упругое, эластичное тело подкинуло ноги избегая бамперного перелома как можно выше, а тушка в новой дублёнке упала на лобовое стекло. Вместе с тушкой, ногами и головой мы перекатились через полмашины и упали на снег, такой же твёрдый как асфальт под ним. Дублёнка, снег, юность, всё смогло амортизировать падение. Я встал и пошёл по своим делам дальше. Удивительно. Сейчас бы я разлёгся при этих обстоятельствах и ждал скорую, полицию, суд, страховку, и потом ещё десять лет бы рассказывал, как удачно нагрелся на дураке-водителе. Пара синяков, но под мигающим красным, это уже не просто пара синяков. Это дело. Это серьёзные проблемы. И то будут не мои проблемы. Однако в тот светлый и летучий день, когда ноги слушались меня как какого-нибудь мастера кун-фу, а голова была пуста, как у Ромео, я встал и пошёл дальше. Тату хаски тащила меня через сугробы. Ни помощи, ни полиции, ни выплат. Я только отряхнулся. Водитель, которого я мельком лишь заметил, остался в окружении возмущённых пешеходов, что топтались пингвиньей колонной вслед за мной. Я покинул место действия и побежал на другой спектакль моей жизни. Боль во всём теле ещё до конца широкой дороги осталась только в бедре и под рёбрами с правой стороны. К вечеру её и след замело. На дублёнке малая потёртость позднее растворилась в череде более крупных дефектов. От собаки, от ледянки, от времени…
Та поспешность, ошибка с выбором цвета, излишняя скорость, вспомнились мне только через полгода. В теплоте позднего лета, на модной футболке, подчёркивающей мои завидные плечи и являвшей миру край лапы хаски из-под рукава, проступило пятнышко. Небольшое совсем, но так обидно испортившее любимую вещь. Чья-то капля крови или масла, колы или скорее чего-то биологического, незнакомого. По середине, спереди, никак не спрятать ни ремнём, ни… Это была моя капля. Она вышла из моего пупка и походила на смесь соплей и крови. Не пахла, не текла, была густой как замазка, как старое повидло или забытое сгущённое молоко. Я долго возился в ванной с зеркальцем и палочками для чистки ушей чтобы понять, что эта замазка выделяется из крохотной дырочки в правой стенке моего пупка, совершенно меня не беспокоит, не болит и выделяется кстати очень мало. Чтобы запачкать футболку потребуется «копить» в пупке, не мыться, наверное, дня три. Но это не грязь, это именно что-то изнутри. Это какая-то болезнь, следствие того падения, поскольку никаких других болезней я тогда не знал. Мне вспомнилось и то как тянуло что-то в области печени в прошлом месяце, и как чесался, очень смешно зудел, сам пупок весной и что во время упражнений на пресс с подъёмом ног я чувствовал пару раз странное жжение в
