Искусство психотерапевта - Джеймс Бьюдженталь
Книга «Искусство психотерапевта» утверждает безжалостное разнообразие людей, необходимость для профессионала продолжать наблюдать и развивать свое понимание и умение в работе с этим бесконечным вызовом, а также убежденность в том, что мы еще не достигли окончательного понимания и умения в работе с ним.
Эта книга знаменует изумление перед человеческим существованием, его разнообразными формами и интригующими возможностями. Конечно, существуют и национальные и межкультурные различия, и очень важно, чтобы мы осознавали их и приспосабливали к ним свою работу так, чтобы одновременно с радостью утверждать наши общечеловеческие черты и оказывать уважение нашему индивидуальному опыту.
Я надеюсь, что эта книга станет одним из многих способов поделиться друг с другом нашими умениями и способствовать таким образом развитию наших мастерства и знания о человеке.
Теперь в России проводится и соответствующая книге программа обучения под тем же названием. Подробности об этой серии из пяти курсов можно найти в конце книги.
Искренне ваш,
Джеймс Ф. Т. Бьюдженталь, доктор философии,
обладатель диплома по клинической психологии от Американского совета профессиональных психологов.
04. 12.2000
Элвину А. Ласко, доктору философии (1916–1983)
Эта книга с любовью посвящается Элу Ласко, который 35 лет был моим другом и коллегой. Я до сих пор испытываю боль и не могу поверить в то, что потерял его. Вместе мы формировались как клинические психологи во времена удивительного расцвета самой клинической психологии после Второй мировой войны, первыми из клинических психологов послевоенного выпуска стали преподавателями Калифорнийского университета и рискнули начать частную практику к неудовольствию наших академических собратьев и коллег-медиков. Мы начали практику проведения групп, которая продолжается до сих пор, сами придумывали программы обучения, исследовали новые направления – групповую динамику и групповую психотерапию, поселки для пациентов, глубинную психотерапию, психоанализ, использование психоделиков и экзистенциальную теорию.
У нас было так много общего: шахматы и шафлборд[1], бесконечный обмен мнениями за и против новых теорий (мы все время менялись позициями), совместный отдых, открытие для себя новых книг, новых мест, новых теорий, новых шуток. Мы дружили семьями, наши дети выросли и возмужали, мы оба пережили распад своих семей, вместе вступили в старость.
Большая часть того, что в этой книге помещается под моим именем, – наше общее дело, в которое он внес неоценимый вклад.
Я всегда буду помнить тебя, Элвин.
Джеймс
Предисловие
Искусство и наука – это две крайние точки в полярности «субъективное-объективное», которая пронизывает все, что предпринимает человек. Субъективный взгляд на жизнь противоположен сосредоточению на объективных аспектах и в то же время дополняет его. Всегда присутствуя вместе, обе эти точки зрения создают динамизм во всем, чего ни коснись. В психотерапии эта двойственность проявляется в самых разных формах, и мастерство психотерапевта проявляется в его способности соединять субъективное и объективное, искусство с наукой.
Субъективность пациента – это область применения жизнеизменяющей психотерапии, где работа чрезвычайно ответственна, предъявляет исключительно высокие требования и вызывает ощущение самой большой угрозы у клиентов. Сосредоточение усилий на субъективном отличает психотерапевтов, связанных со своими пациентами настолько глубоко, насколько этого требуют от них сложнейшие проблемы, затрагивающие личность. Так как основная часть этой реальности представлена скорее имплицитно, чем эксплицитно, и так как в этой реальности мы в основном полагаемся на нашу собственную, субъективную точку зрения, психотерапевтам необходимо «созреть», прежде чем пытаться глубоко работать с субъективностью пациента.
Достижение других психотерапевтических целей (адаптации, смягчения симптомов) прекрасно обеспечивают объективные средства, но жизнеизменяющая психотерапия требует повышенного внимания к субъективному. Это не значит, что специалисты, практикующие глубинную психотерапию, могут вообще игнорировать объективные аспекты своего искусства; напротив, они должны использовать весь континуум средств для того, чтобы вникнуть в запросы клиентов и переосмыслить свою собственную субъективность. Эта книга описывает подходы, которые помогут психотерапевтам расширить свой профессиональный арсенал. Каждая из предлагаемых точек зрения дает определенное преимущество и является до некоторой степени объективной и каждая направлена на то, чтобы раскрыть какой-то аспект субъективности пациента. Таким образом, они служат мостиками между двумя реальностями.
Появление субъективного
Когда-то на морских картах были обширные белые поля с надписью Terra incognita – «неизвестная земля». Между этими землями и знакомым миром морские чудовища поджидали беспечных моряков, чтобы пожрать их. Современная география оставила мало неисследованных зон, а морские чудища покинули мир вслед за единорогом и Минотавром. Но субъективное – это психологическая terra incognita, охраняемая чудовищами тревоги и патологии, которые угрожают тем, кто решается вторгнуться в эту область[2].
Западные наука и культура не признавали реальность истинно субъективного в течение, по крайней мере, трех столетий. Многое из того, что исследовали восточные духовные практики, наш ограниченный век отвергал и объявлял суеверной чепухой и свидетельством примитивности. В «самое последнее время» стало ясно, что это шовинистическое предубеждение означает отступление к застойным водам академического позитивизма, политического консерватизма или религиозного фундаментализма – трем позициям догматичной уверенности, которые часто причудливо связаны друг с другом.
Глубинная психотерапия в основном отбросила мечты раннего Фрейда о психологии как естественной науке XIX в. Многие из нас пришли к осознанию того, что абсолютный детерминизм, линейные связи и зависимость от эксплицитно выраженных характеристик сциентистского толка плохо сочетаются с реальностью человеческой субъективности – основной сферы приложения наших усилий.
Эта книга, несомненно, целиком основана на предположении, что жизнеизменяющая психотерапия требует и от психотерапевта, и от пациента отдавать приоритет субъективному – прежде всего от пациента, но
