Фрейд Зигмунд - Очерки об истерии
Довольно легко можно заметить, что этот пример довольно типичен и для отношения многих других невропатов по отношению к назначаемым врачом лечебным процедурам. Причём независимо от того, где сегодня происходят общественные катаклизмы, в Сан-Доминго или где в другом месте, больной неизменно склонен ухудшение своего состояния приписывать последним терапевтическим назначениям врача. Для появления любой фальшивой связи необходимо наличие двух условий: одним из них, по-видимому, является недоверие пациента, почти неизменно присутствующее в его отношениях к врачу, а вторым – расщепление сознания, которое в определённой мере может замещаться тем, что большинство невропатов не всегда догадываются о действительных причинах (по крайней мере о первичных поводах) своих страданий, а иногда и намеренно игнорируют таковое знание, так как не так уж легко замечать долю, которую занимает среди провоцирующих заболевание факторов собственная вина.
Наверное, можно бы было посчитать, что для невропатов, исключая круг истериков, упомянутое условие незнаемости или преднамеренного незамечания является более весомым фактором для возникновения фальшивой связи, чем наличие расщепления сознания, которое автоматически удаляет материал, позволяющий бросить свет на причинную взаимосвязь событий. Однако расщепление сознания очень редко проявляется в чистом виде, чаще в обычное сознание всё-таки вторгаются какие-то представления, они и вызывают у больного расстройства. Обычно это сказывается на общем самочувствии, проявляется в форме тревоги или печали. Иногда больные догадываются об истинных причинах своих страданий, как например это было в описываемом случае, тогда посредством особого рода «принуждения к ассоциациям», можно выяснить действительные причины их расстройств (Впрочем, Вы можете сравнить эти идеи с механизмом навязчивых представлений, о котором я сообщал в «Центральном неврологическом вестнике» [Neurolog. Zentralblatt, №10-11 за 1894 год]; см. также: Obsessions et phobies, напечатанных в Revue neurologique, №2 за 1894 год).
В эффективности удавшегося принуждения к ассоциациям я мог недавно убедиться посредством наблюдений относящихся несколько к другой области. На несколько недель я вынужден был сменить привычную мне постель на гораздо более жёсткое ложе, на котором, как мне кажется, я видел более часто и более яркие сновидения; наверное, единственным недостатком перемен была недостаточная глубина сна. В первую четверть часа после просыпания я хорошо помнил всё, что мне приснилось за прошедшую ночь; с большим усердием я старался как можно точнее их записывать, пытаясь разгадать. Эти сновидения мне удавалось объяснить двумя моментами:
1 необходимостью более основательной проработки тех впечатлений, на которых днём я останавливал своё внимание лишь на мгновенье, соприкоснулся с ними, не получив целостного представления и
2 принуждением находить взаимосвязи друг с другом для любых вещей, причём вызывая для этого схожее эмоциональное состояние души; этим обстоятельством (лёгкостью перехода из одного психического состояния в другое) и объясняется кажущаяся бессмысленность и противоречивость сновидений.
После этого я выслушиваю историю её болей в ногах. Начинает она свой рассказ точно также как и вчера, а потом следует длинное перечисление самых разных переживаний, все из которых носят мучающий или изнуряющий характер; во всех эпизодах присутствует боль, с каждым новым переживанием принимающая всё более тягостный характер, а завершается всё формированием двухстороннего паралича ног с потерей их чувствительности. Подобное произошло и с болями в руках, которые начались одновременно с появлением судорог шейных мышц. О «судоргах шеи» пациентка поведала мне только следующее: с их наступлением у фрау Эмми фон Н. исчезла необычайно сильная тревожность вместе с дурным настроением, так характерными для пациентки прежде. Судороги шеи сопровождались ощущением стягивания в области затылка, и что более неприятно болезненной зябкостью во всех конечностях, невозможностью говорить и полной прострацией. И так продолжалось от шести до двенадцати часов. Все мои попытки объяснить этот симптомокомплекс каким-либо эпизодом из жизни пациентки не увенчались успехом. Нацеленные на прояснение положения дел вопросы типа того, что не хватала ли она за затылок своего брата во время ухода за ним, когда брат находился в делирии, не получили подтверждения со стороны пациентки. Причину припадков она не могла ничем объяснить.
Размышляя об этом позже, я подумал о том, что эти «судороги шеи» могли иметь органический характер подобно традиционной мигрени; на практике врачи чаще всего встречаются именно с такими, трудно описываемыми состояниями, которые к тому же настолько поразительно схожи с классическим припадком гемикрании (односторонней мигрени), что обычно понятийную область последнего несколько расширяют, чтобы на второе место втиснуть в его определении локализацию боли. Как хорошо известно, многие невропатические женщины связывают с припадком мигрени появление у себя истеричных припадков (конвульсии и делирии). Всякий раз когда я видел у фрау Эмми фон Н. судорги мышц шеи, это неизменно сопровождалось наступлением делирия.
Что же касается болей в руках и ногах, то думаю, что в этом случае мы имеем не особенно интересный, но зато очень распространённый вид детерминации посредством случайного совпадения. Эти боли возникали у неё во времена суматохи в доме и уходе за больным, тогда боли ощущались гораздо сильнее из-за большой усталости, ассоциативные связи с телом формировались вначале случайно, постепенно фиксируясь в памяти в качестве физического симптома, входящего в ассоциативный комплекс. У меня ещё будет возможность привести несколько примеров в доказательство действительного существования такого процесса. Вероятней всего, вначале это были боли ревматического происхождения, т. е. ,чтобы не искажать смысл употребляемых слов, эти боли локализовались главным образом в мышцах, в которых можно обнаружить повышенную чувствительность к давлению и изменению консистенции мышц, чаще всего такое появлялось после длительного покоя или неподвижности конечностей, то есть утром, а после нескольких болезненных движений, особенно после массажа, исчезали. Такие миогенные боли, частенько бывающие у всех людей, приобретают особое значение у невропатов. Из-за неграмотности врачей, тех, кто до сих пор ещё не выработал у себя привычки исследовать мыщцы надавливанием пальцами, такие больные часто рассматриваются пациентами невропатолога, здесь можно встретить огромный бесконечный ряд истеричных невралгий, так называемый ишиас (радикулит) и т. п. О связи этого заболевания с наследственной предрасположенностью к подагре я скажу здесь лишь вкратце. Мать и две сестры пациентки по-настоящему страдали подагрой (или хроническим ревматизмом). Часть болей, на которые в то время жаловалась пациентка, в определённой мере могла объясняться событиями, в которые она была тогда вовлечена. Точно этого я не знаю; в то время у меня ещё не было достаточного опыта, чтобы правильно проводить диагностику состояния мышц.
Вечер. Пациентка находится в очень весёлом настроении, в полной мере проявляя присущее ей чувство юмора. Конечно же, оказалось, что с лифтом всё было совершенно не так, как она мне сказала. А для спуска вниз его нельзя использовать только при особых обстоятельствах. Пациентка задаёт мне целую серию вопросов, которые ни чем не выдают присутствия у неё болезни. Ещё остаются жалобы на мучающие её сильные боли в области лица, в руке, где боль распространяется вдоль линии большого пальца, и в ноге; онемение и боли в лице ощущаются тогда, когда какое-то время приходится сидеть неподвижно или когда она надолго задумывается. Поднимание тяжёлого предмета вызывает боли в плече. – Более внимательное обследование правой ноги обнаруживает у пациентки повышенную чувствительность бедра, выраженную потерю чувствительности в области голени и стопы, и несколько меньше в области таза и поясницы.
В гипнозе пациентка сообщает, что по временам на неё нападает сильный страх, что с детьми может что-то случиться, что они заболеют или погибнут, а один из её братьев, находящийся сейчас в свадебном путешествии, попадёт в катастрофу или его жена не долго проживёт, так как все браки её братьев и сестёр были довольно короткими. О других опасениях пациентке ничего не известно. Я говорю ей о существующей у неё склонности испытывать страх там, где на это нет никакой причины. Она обещает прекратить его испытывать, потому «что этого хотите Вы». Далее я делаю внушения, касающихся болей, ноги и т. д.
16 мая. Пациентка хорошо спала, хотя и продолжает жаловаться на боли в области лица, в руках, ногах. У неё прекрасное настроение. Ничего нового гипноз пока не приносит. Проводится фарадическое (с воздействием индуктивного тока) смазывание ноги, потерявшей чувствительность.
