Юджин Джендлин - Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями
Клиентка снова пытается сказать то, что психотерапевт ранее игнорировал (К12). Это также вполне характерно: то, что не было услышано, повторяется снова и снова. Некоторые люди, находящиеся в близких взаимоотношениях, например в браке, говорят одно и то же на протяжении более тридцати лет. Это происходит, потому что другой человек не воспринимает значения произносимых слов. И дело не в том, чтобы соглашаться или не соглашаться со сказанным, — просто им не удается услышать и понять. Если бы человек в полной мере услышал то, что означают сказанные слова, в нем могло бы проявиться нечто совершенно новое.
Психотерапевт признает (П12), что клиентка повторяет что-то, ранее уже сказанное ею, но не услышанное психотерапевтом. Сейчас психотерапевт полностью принимает слова клиентки, отражает, повторяет их (“до того, как вы перейдете за эту черту...”), придавая словам именно то значение, которое имела в виду клиентка. В ответ клиентка уверенно и искренне подтверждает: “Правильно!” (К13).
Ее попытки проявить активность и рассказать что-то психотерапевту достигают успеха, и она больше не хочет быть пассивной. Теперь ей уже не нужно бороться за то, чтобы высказать свое мнение; она может свободно выслушать предложения психотерапевта и проверить их.
Польза заключается и в том, что психотерапевт высказывает свои предположения (П13), подчеркивая, что он явно заинтересован в принятии своей точки зрения. Иногда ситуация складывается очень запутанно, и для психотерапевта полезно быть предельно честным и принимать ответственность за все свои действия. Психотерапевт явственно показывает свое желание (П13), чтобы клиентка сфокусировала внимание, понимая, что при этом между ними могут возникнуть некоторые разногласия. Под “разногласиями” я в данном случае понимаю хорошо знакомое всем чувство, когда один человек хочет, чтобы другой сделал нечто, чего ему совершенно не хочется, но оба делают вид, что не замечают этого и продолжают общаться в весьма дружественном духе. Психотерапевту необходимо всегда отмечать такие “небольшие” разногласия и не позволять подобной ситуации продолжаться слишком долго. Характер общения всегда будет более важным, чем любые другие соображения — например, связанные с тем, происходит ли у клиента необходимое фокусирование внимания или нет.
Довольно легкий способ восстановить последствия разногласия — отразить точку зрения клиента (П12) и дать время прочувствовать, что эта точка зрения воспринята психотерапевтом. В стенограмме мы видим, что связь восстанавливается только в том случае, когда психотерапевт слышит от клиентки уверенное “Правильно!” (П13). Только тогда психотерапевт снова обращается к своей позиции и недвусмысленно подчеркивает, что это именно его точка зрения. Он говорит: “Я хотел бы узнать...”.
Итак, сейчас психотерапевт и клиентка снова вместе. Активные усилия клиентки достигли успеха; прояснилось и ее мнение, и позиция психотерапевта. Она решает последовать указанию психотерапевта благодаря тому, что ее собственная позиция уже не игнорируется, и действительно делает это после того, как психотерапевт говорит: “Я хотел бы узнать, каково это ощущение “оттаскивания” ... Вы можете снова почувствовать это сейчас?”
В нашем примере клиентка хочет быстро сфокусировать свое внимание и действительно способна это сделать. Поэтому реальный прогресс можно увидеть довольно быстро. Но для многих людей необходимо проведение многочисленных психотерапевтических сессий, прежде чем они смогут сосредоточиться необходимым образом. Некоторые нуждаются в формальных инструкциях, носящих дидактический характер, и в процессе психотерапевтической сессии для этого можно выделить специальное время (“Сейчас, на протяжении нескольких минут, я бы хотел показать вам кое-что. Скажите, когда можно будет начать. Может быть, это поможет, а может быть, и нет. Попытаться сделать это?”) В Бельгии и Германии некоторые психотерапевты обучают фокусированию клиентов своих коллег. Однако большинство людей могут освоить это естественным образом (описанным здесь), используя весьма незначительные инструкции, не требующие от клиента пассивного ожидания в течение целой психотерапевтической сессии.
“Сопротивление” клиента нередко оказывается реакцией на поведение психотерапевта. Оно возникает или усиливается, когда психотерапевт хочет грубо проникнуть в сферу переживаний, требующую более тонкого подхода. Чтобы избежать проявлений сопротивления, психотерапевту лучше всего просто слушать клиента и точно отражать происходящее общение.
Конечно, сопротивление обычно является реакцией на неудачный прошлый опыт общения с другими людьми. Но оно может оказаться и чисто внутренним явлением, связанным со стремлениями клиента попасть туда, куда можно проникнуть, используя лишь тонкие и деликатные механизмы. Чтобы выйти из подобной ситуации, клиенту необходимо просто прислушаться к противоположному мнению. Пусть сопротивление говорит само за себя. Если, например, клиент рассуждает: “Я понимаю, что мне необходимо пройти через все это, но как-то не хочется...”, психотерапевт может предложить клиенту почувствовать качество этого “не хочется” на телесном уровне. “Это тяжело для вас и действует на нервы? Или похоже на продвижение в чем-то вязком и клейком? Может быть, вы опишете это чувство как-то иначе?”. Фокусируясь на качестве телесных ощущений, клиент может перейти к конкретному ощущению, связанному с его нежеланием, и таким образом узнать нечто новое для себя: “Пусть само ощущение расскажет нам, почему оно не хочет”.
При некоторых обстоятельствах может возникать диссоциация (“Когда я пытаюсь продолжать, у меня возникает странное чувство, и все вокруг как бы погружается в туман, в котором я уже не вижу дороги...”). Скорее всего, это означает, что пока еще не пришло время двигаться в данном направлении и необходимо предпринять некоторые другие шаги. Я довольно часто наблюдал случаи, когда клиенту требовалось несколько месяцев, прежде чем он обретал способность к дальнейшему прогрессу в данном направлении. И даже если это воспринимать как сопротивление, то столь длительное сопротивление вызывает уважение.
Однако в нашем примере вопрос о сопротивлении ни в коей мере не затрагивается. В данном случае подлинное фокусирование возникает легко и быстро. Клиентка хочет, чтобы психотерапевт понимал и принимал ее слова. В этом нет никакого сопротивления, как не было бы сопротивления и в том, если бы у клиентки возникли затруднения в получении целостного образа ощущения, связанного со словом “отступать”. Действительно, многим людям необходимо продолжительное время, чтобы научиться позволять проявляться смутным телесным ощущениям. Довольно трудно заранее узнать, как необходимо направить внимание таким образом, чтобы возникло чувствуемое ощущение. Это подобно попыткам направить внимание на нечто, чего сейчас здесь нет и что вообще не похоже на обычный тип внимания.
Предложите клиенту: “Слегка прикоснитесь к этому.
Ощутите, побудьте с этим чувством и останьтесь с ним”
В приводимом далее анализе стенограммы вы можете найти различные варианты инструкций, предназначенных для того, чтобы клиент оставался погруженным в неотчетливые чувствуемые ощущения. Довольно трудно удержать внимание человека на чем-то неясном. Это может прийти внезапно и ощущаться со всей конкретностью, но потом бесследно исчезать.
Здесь я хотел бы еще раз подчеркнуть, что психотерапия может проходить и без фокусирования. Даже если во время психотерапевтического сеанса происходит только обычная в таких случаях беседа, со временем у клиента проявляются новые грани переживаний, новые чувства и воспоминания. Фокусирование же является систематическим методом, позволяющим раскрыться тому, что было скрыто.
В данном примере мы рассматриваем работу с клиенткой, ранее уже выполнявшей фокусирование, хотя и достаточно давно. Психотерапевт не уверен в том, что клиентка правильно понимает его инструкции. Он готов повторять их снова и снова, формулируя иными словами. Признаком понимания являются периоды молчания, возникающие после высказывания перефразированных инструкций, а также то, что клиентка не проявляет признаков замешательства или заблокированности процесса переживаний. Можно наблюдать, как она, не говоря ни слова, делает для себя нечто важное. Конечно, психотерапевт не может быть уверен в эффективности своих инструкций до тех пор, пока клиентка не скажет прямо: сохраняя молчание, она делала именно то, что хотел от нее психотерапевт. Что бы ни делала и ни говорила клиентка, психотерапевт готов принять это и ответить. Он должен быть готов и к наиболее типичным ловушкам: клиентка может не понимать инструкций психотерапевта, проявлять нетерпение, связанное с тем, что чувствуемые ощущения не проявляются прямо сейчас, или даже испытать гнев, направленный на эти ощущения (“как глупо... но из-за этого я теряю то, чего мне хочется больше всего в жизни...”); клиентка может отождествиться с этим чувством (“здесь нет никакого “нечто”; я просто хочу отступить, уйти от всего...”). Однако в приведенном нами примере ни одной из этих ловушек не оказалось.
