Антонио Менегетти - Онтопсихология: практика и метафизика психотерапии
Пока он мне рассказывает этот сон, я чувствую семантику негативной информации. Клиенту ничего не говорю, однако понимаю, что в данный момент он является действующим осведомителем правового насилия, направленного на то, чтобы такой человек, как я, не смог больше вести столь легкую жизнь в социальной системе: я постоянно езжу по Италии, как мне угодно, и, подготовленный этим сном, я мог оставаться свободным.
На следующий день я еду в машине и вижу двух женщин и собаку, остановившихся посреди дороги в ожидании, когда я их собью. Я останавливаюсь и, не выходя из машины, жестко приказываю им уйти с дороги и дожидаюсь, пока они это сделают. Как только я проехал мимо этих двух женщин с собакой, с которыми я, кстати, не знаком, появился помощник полицейского – муж одной из двух женщин. Он явно искал случая поссориться. Я уклонился от пререканий и сухо ответил, что не следует докучать гражданину, занимая общественную территорию, тем более что он полицейский и должен заставить соблюдать правила и собственную жену, и золовку, и собаку.
День спустя в местечке за С. мне встретились четверо полицейских, которые замеряли дорогу, потому что чуть раньше здесь произошло дорожное происшествие. Приближаюсь к Лидзори, и меня опять останавливают полицейские. Не найдя ничего, к чему можно было бы придраться – ни к скорости, ни к документам, – меня отпускают.
Приводя этот случай, хочу рассказать вам о том, что существует систематическое расследование, ведущееся внеземными существами, которые стремятся обвинить всех людей, реально способствующих развитию человеческих ценностей и так или иначе позитивно работающих в технической, юридической или других сферах.
Это расследование регулируется посредством семантической информации, сформированной через специфические процессы монитора отклонения. Парапсихическая, внеземная информация передается людям следующего типа: 1) негативным роботам[75] или 2) людям, находящимся в состоянии необратимой кармы: они пребывают в падении, предавая самих себя. В качестве носителей всегда используются теряющие: фрустрированный всегда несет ухудшение[76]. Такую же ситуацию можно обнаружить и у животных.
Итак, этими субъектами-носителями, которые затем становятся распространителями, информаторами и множителями[77], всегда оказываются люди, в глубине собственной жизненной реальности потерпевшие крах. Внешне они кажутся невинными, тогда как на самом деле служат носителями и вестниками той информативной семантики, которая циклично и очень точно стремится обвинить конкретных людей, ведущих в своем секторе познания и работы гуманистический образ жизни: всех тех, кто здоровым образом стремится работать и творить лучшее, давая развитие человеческому фактору.
Информационный посыл пассивно внедряется в этих людей, если те ошиблись на гражданском уровне или если их ошибки преследуются обществом по закону: ошибки обращения, неуплата налогов, проезд на красный свет светофора и т. д. Используя человека, которому доверяет здоровый субъект, посылается точная система знаков, и семантическое поле зацепляется, производя контакт.
У здорового, зрелого человека нет причины для сомнений и атаки: «информирующий» человек находит способ приблизиться, поговорить, заразить и подчинить некоей форме. Следует удалить этого человека не из-за того, какой он есть, а из-за того, что он в себе несет.
Как правило, здоровый человек доверчив и милосерден по отношению как к негативным роботам и людям, оплачивающим свою карму, так и к представителям закона, искусственно спровоцированным к такому поведению, поскольку они являются активными переносчиками наказания за псевдопсихическое преступление, совершенное этими зрелыми людьми. Именно поэтому большинство зрелых людей подвергается разбирательствам и несет потери, однако это возможно только в том случае, если они сами доверяются негативному роботу, человеку, отягощенному кармой, и полицейским.
Следовательно, человек должен знать о существовании в этом мире данной психической реальности. Когда эта реальность разрастается, вспыхивают гражданские войны и усиливается жажда крови: один человек направляет оружие на другого. Это происходит различными способами. Я же стремлюсь описать сейчас очень маленький аспект.
Предположим (возвращаясь к моему случаю), что я начал бы пререкаться с этими женщинами и помощником полицейского, тогда для меня это могло бы обернуться проблемой, и кто знает, во что бы это вылилось: из-за одной незначительной мелочи может разразиться большое несчастье. Однако из проведенной консультации я заранее уже точно знал все, что должно было произойти и где, поскольку прочел «насильственную» информацию во сне клиента, но ему не дал никакого объяснения, так как почувствовал в нем врага-робота, который шел на контакт до тех пор, пока осуществлялась консумация[78] этого насилия. Эти знания отнюдь не новы: все крупные эксперты в области психологии с этим знакомы.
Итак, как на основе анализа сновидений можно распознать эти явления? По двум признакам.
Во-первых, сновидение, которое рассказывает клиент, никоим образом не связано с субъектом: с помощью вопросов психотерапевт приходит к выводу, что сновидение не имеет никакого отношения к клиенту, недостает крайних точек во всех аспектах. В вышеупомянутом случае во сне клиент не сделал и не узнал ничего стоящего, он только немного переел, однако, когда он рассказывал сон, чувствовалось, что семантика исходила откуда-то, но не от него, словно змея вползая в мои эмоции.
Во-вторых, возникает ощущение, что семантика проходит напрямую и каким-то образом касается фигуры психотерапевта, который, в свою очередь, может предположить возникновение динамического объединения: динамический импульс пациента вступает в связь с тематическим отбором либо комплекса, либо чувства вины, либо вытеснения, которые психотерапевт может нести внутри себя. Если психотерапевт некомпетентен, то он может оставить для себя определенные границы свободы, добавляя с сомнением: «А может быть, кто знает…», чтобы впоследствии, если факты сбываются, он мог сказать себе: «Ну ты подумай, я это предчувствовал… Вот что на самом деле значил сон! Со мной мог бы произойти несчастный случай, и я мог бы разбиться… Я попал бы в зависимость от этого человека… У меня возникли бы юридические проблемы и т. д.». Принимая такое объяснение, на следующий день можно будет сказать, что это был сон-предвидение[79].
В-третьих, онейрическое повествование всегда содержит ответ на вопрос, как следует решать проблемы, связанные со здоровьем (медицинское осложнение, которое может привести к раку или другому заболеванию), с законностью (любые столкновения с законами) или с насилием масс (субъект, оказавшийся рядом в момент возникновения спора, совершения (или попытки) ограбления, встретивший двоих людей в момент потасовки, перестрелки, поножовщины, вовлекших его в переделку: возникают ситуации, в которых субъект выглядит их невинной жертвой).
Такие действия являются одной из форм коммуникации, которая передается не во сне, а осуществляется посредством другого, способного приблизиться, стать другом, завоевать доверие, и, если ему это удалось («Наверное, есть что-то, касающееся меня, что-то мне немного страшно…»), происходит передача. В этом случае послание входит и начинает свое действие. Все вещие сны, содержащие глубокий трагизм и несчастье (любого вида), являются информативными индукциями. Так называемые предсказатели служат естественными передатчиками психического насилия внеземного происхождения, совершаемого над лучшими людьми, специализирующимися в различных областях деятельности – инженерами, врачами, психологами, священниками и т. д. Это стремление обвинить всех реальных, здоровых деятелей человеческого общества.
8.7. Детерминизм антропологической субъективности
Если произошло несчастье, никогда не ищите его причину вовне: она всегда находится дома. Причины обид, несчастий, проблем политического и правового характера всегда запущены теми, кто рядом с нами: женой, мужем, детьми, другом. Чужой человек приходит в том случае, если он был подготовлен и приглашен кем-то из близких. Даже в Библии сказано: «Враги человека – домашние его»[80].
Анализируя жизнь всех великих людей из любой эпохи или области деятельности, мы сталкиваемся с тем, что если они были уничтожены, то исключительно по причине стратегии своих близких.
Я взялся раскрыть этот достаточно распространенный аспект, с которым мы сталкиваемся ежедневно, несмотря на то, что до настоящего времени с научной точки зрения он не был определен параметрами твердой объективности. Сегодня радио, телевидение и пресса наперебой рассказывают о присутствии внеземных существ, тогда как раньше это считалось лишь научной фантастикой; теперь же журнальная хроника и радио свидетельствуют даже о нахождении трупов инопланетян.
